Доказывание истины в уголовном процессе: Монография

Кухта Андрей Андреевич

Уже можно, на наш взгляд, сказать, что доводом является «продолжение» доказательства в позиции стороны или, наоборот, позиция стороны находит выражение, продолжение в доводе. Если довод включает в себя доказательство в смысле части 1 статьи 74 УПК [442] , то его нельзя считать искусственным, он имеет основанием материалы дела, а не другие источники. Хотя есть и чисто технические доводы, которые опираются не на факты, а на какие-то другие авторитетные источники, то есть апеллируют не к материалам дела, а к презумпции (скажем презумпции невиновности) или другим искусственным правилам, которые в свою очередь отсылают к общим ценностям: справедливости, добру и т. п. [443] Есть и, на наш взгляд, квазидоводы, то есть смысловые и речевые конструкции, по форме напоминающие довод, но имеющие целью не информировать и достигать истины, а, напротив, затруднять понимание, искажать истину. Так, М.Ф. Квинтилиан отмечает: «Бывают обстоятельства, на которые нельзя найти достаточных доводов, в таком случае надлежит лучше прибегать к скрытным пособиям и употреблять фигуры с неприметным искусством… иначе открыто сказанное

или встречает возражения, или требует доказательств» [444] .

442

См. об этом: Александров А.С. К вопросу об определении понятия «довод». — С. 67–68.

443

Широко известен довод В.Д. Спасовича в пользу подсудимого священника, с которым он обратился к присяжным заседателям: «Он столько лет отпускал вам ваши грехи, отпустите и вы ему его грех».

444

Квинтилиан М.Ф. Двенадцать книг риторических наставлений. — Т. 2. — С. 146.

К слову заметим, что традиционно именно с аргументацией, проводимой адвокатом, законодатель и общественное мнение склонно связывать тягу к искусственным, техническим аргументам. Защитник может прибегать ко всем средствам и способам, которые не запрещены законом, для защиты своего доверителя, включая средства эристики, возбуждение эмоций. По словам Л.Е. Владимирова, «защитник всегда и везде взывает к сердцу против лживых аксиом рассудка… насколько дозволительно техническими возражениями заглушать голос юридической справедливости… Подавление юридической правды техническими аргументами — неизбежно в адвокатской профессии» [445] . Философ К. Ясперс утверждал: «Адвокатскому способу мыслить свойственно предопределение цели, «истины». Поиск исключается. Аргументация предназначена для отражения любых нападок на нечто заранее установленное, она должна спасти его в любом случае, то есть утвердить догматически установленный результат в безграничной подвижности обоснований» [446] .

445

Владимиров Л.Е. Учение об уголовных доказательствах. — С. 42.

446

Цит. по: Александров А.С. Введение в судебную лингвистику. — С. 208.

Сторона защиты вправе не упоминать факты, которые ей не выгодны, и, наоборот, подчеркивать выгодные для себя факты. Кроме того, в суде ей можно применять такие приемы эристики, как, например, смену общих мест и смену тем. Оратор произвольно из юридической плоскости иногда переводит речь в план моральных, а не правовых категорий и строгих фактов. Тем самым он переводит аргументацию в ту плоскость, которая выгодна ему. Существуют много других приемов, которые признаются «нечестными» в диалектике, но по структуре они мало отличаются от допустимых приемов интеллектуальной организации фактов, направленного их представления, классифицирования, актуализации, что и составляет искусство построения доводов.

Можно ли утверждать, что подобный арсенал средств убеждения используется только стороной защиты? Наверное, нет. Хотя прокурор ассоциируется с живым напоминанием закона, но как сторона в деле, встречаясь с приемами игры на публику, демагогией, он иногда не может не ответить тем же.

Н.В. Чекмачева пишет: «У прокурора наряду с логической схемой выступления в суде кассационной инстанции должна быть и «боевая схема» речи. Другими словами, доказывание фактами дополняется риторическими средствами убеждающего воздействия на судей. Они применяются в ситуациях, где есть спор, состязательность, стремление повлиять на убеждения присутствующих. Цель применения этих средств (приемов) — достижение победы в споре» [447] .

447

Чекмачева Н.В. Убеждение и убедительность выступления прокурора в суде // Законность. — 2007. — № 9. — С. 35.

Итак, мы можем указать на первое существенное отличие доказательства от довода. В доводе происходит аффектация интереса субъекта доказывания (его позиции), вольно или невольно аргументатор через довод делает свой выбор в пользу определенной интерпретации фактических данных; он делает акцент в интерпретации данных, полученных из источников доказательств, на тех моментах, которые прежде всего идут на защиту его тезиса. Иными словами, выведение довода всегда связано с отбором доказательственного материала, выбором только того, что подтверждает доказываемый тезис. Довод — всегда связан со стратегией доказывания, он является выражением позиции стороны в деле.

Как отмечается в литературе, составляющей в одном из элементов содержания процессуального доказывания выступает правовая позиция субъекта доказывания по конкретному делу. Именно на нее ориентируется суд, устанавливая юридический факт. Если быть более точным, то на состязание позиций субъектов доказывания. Критерием для суда выступает достоверность правовой позиции субъекта доказывания, большая убедительность одной из позиций [448] . Довод есть своего рода боевое, состязательное состояние фактов в своего рода «обойме» — правовой позиции. Довод есть отражение правовой позиции.

448

См.: Новицкий В.А. Теория российского процессуального доказывания и правоприменения. — С. 61–62.

«Лица, участвующие в деле, приводят факты и доводы, подтверждающие их правовую позицию, которая может меняться в процессе судебного разбирательства под влиянием различных обстоятельств. Они формируют представление о своей правовой позиции по делу и о позиции иных лиц. На основе исследованных в суде доказательств эти лица делают умозаключение об устойчивости своей

позиции и либо продолжают участие в деле, либо отказываются от иска, идут по пути заключения мирового соглашения, признают иск и т. д.» [449] . Позиция субъекта доказывания — это его отношение к спорным фактам, доказательствам (доказательственным фактам), основанное на интересе, излагаемое процессуально, в обоснование выдвинутой (доказываемой) версии, нуждающееся в правовом закреплении правоприменительным актом [450] ; позиция — это мнение, в котором адвокату нужно убедить суд для принятия необходимого ему решения [451] .

449

Там же. — С. 214.

Понятие правовой позиции широко используется в процессуальной литературе. См.: Защита по уголовному делу: Пособие для адвокатов / Под ред. Е.Ю. Львовой. — М., 1999. — С. 34–42; Адвокатская деятельность. — М., 2001. — С. 358; Бойков АД. Адвокатура России / А.Д. Бойков, Н.И. Капинус. — М., 2000. — С. 12; Зашляпин Л.А. Основные компоненты теории адвокатского мастерства в уголовном судопроизводстве. — Екатеринбург, 2007. — С. 457–463; Доказывание в уголовном процессе: традиции и современность / Под ред. В.А. Власихина. — М, 2000. — С. 23.

450

См.: Новицкий В.А. Теория российского процессуального доказывания и правоприменения. — С. 109; Зашляпин Л.А. Основные компоненты теории адвокатского мастерства в уголовном судопроизводстве. — С. 458–459.

451

См.: Сельвестру Ю.Р. Анализ и оценка доказательств — основа защитительной речи адвоката // Правоая защита частных и публичных интересов. — Челябинск, 2004. — Ч. 1. — С. 163.

Каждый из субъектов доказывания обладает определенным количеством доказательств (более точно — исходной информации о спорных фактах предмета доказывания), которые суммируются субъектом и преобразовываются в ходе познания субъекта в доказательственную основу. Такая систематизация придает им законченную форму, вместе с тем открытую для постоянных пополнений и корректировок, вызванных ходом доказывания с объективной стороны и воздействующими на него факторами (позицией процессуального противника, мнением суда по отдельным процессуальным вопросам и др.) [452] . При этом решающими факторами, воздействующими на систематизацию доказательств субъектом, выступают интересы субъекта доказывания в деле, о чем будет сказано ниже.

452

См.: Новицкий В.А. Теория российского процессуального доказывания и правоприменения. — С. 126.

Уже отмечалось, что доказательственная основа представляет собой систематизацию судебных доказательств по усмотрению субъекта, которое в свою очередь детерминировано «интересами дела». К признакам такой последовательности выстраивания доказательств в последовательную систему относятся: логичность; связь доказательства со спорным юридическим фактом и ее целостность. «Доказательная основа представляет собой систематизацию (как процесс и как конечный результат) процессуальных доказательств по усмотрению субъекта доказывания» [453] . Именно оценка судом всех элементов правовой позиции каждой стороны позволяет ему вынести законное, обоснованное решение. Фактическая и нормативная вариантность, проблема выбора распространяет свое действие наиболее ярко на оценку правовых позиций противоположных субъектов доказывания [454] .

453

Как отмечает В.А. Новицкий, понятие «убеждение и усмотрение субъекта» близко по своему содержанию к понятиям «судебное убеждение» и «усмотрение суда».

Новицкий В.А. Теория российского процессуального доказывания и правоприменения. — С. 61.

454

См.: Проблемы теории государства и права. — М., 2001. — С. 348–349.

Довод есть «упаковка» в единую мыслительную конструкцию а) позиции субъекта доказывания, б) факта — средства доказывания и в) доказываемого факта (предмета доказывания). Довод — это предлагаемый суду аргументатором обоснованный ответ на вопрос дела; в доводе находится его, аргументатора, представление о событии, являющемся предметом спора, и приглашение разделить с ним это представление.

Определив главное положение в предмете доказывания (тезис), субъект доказывания должен подкрепить его доводами (аргументами), предоставить допустимые (в широком смысле «допустимости») доказательства, обосновывающие верность довода. «Главным положением защиты» является тезис [455] . С.И. Поварнин отмечает связь довода и тезиса, то есть взаимосвязь факта предмета доказывания и довода (включая и связь с доказательством, точнее, с информацией, содержащейся в этом доказательстве). Как указывает этот автор, «в доказательство истинности или ложности тезиса мы приводим другие мысли, так называемые доводы, или основания доказательства: а) которые считаем верными не только мы сами, но и тот человек или те люди, кому мы доказываем; б) из которых вытекает, что тезис истинен или ложен» [456] . Но «подтверждается доказательством не только сам выдвинутый субъектом тезис доказывания, но и довод об этом тезисе» [457] .

455

См.: Миттермаер К. Руководство к судебной защите по уголовным делам. — М, 1863. — С. 176.

456

Поварнин С.И. Спор: О теории и практике спора. — СПб., 1996. — С. 43.

457

Новицкий В.А. Теория российского процессуального доказывания и правоприменения.