Доктор 5
Шрифт:
— С чего такие заявления? — чуть покровительственно улыбается уголком рта полковник, с силой наподдавая носком туфли по деревянному сучку, лежащему на аллее. — Ты же сам сказал, что не знаешь кто я. Откуда тебе знать мои компетенции?
— Не мне. Это мнение другого полковника. Из смежной организации. В адрес всей без исключения системы МВД, частью которой являетесь вы. Судя по форме, которую носите.
— Смежная организация не во всех вопросах всесильна, — чуть напрягается полицейский. — Так это ветер оттуда дует?
— Вы же понимаете, что затрагиваете сейчас моменты, которые лично к вам не имеют никакого отношения. Не сочтите за невежливость, но для меня наш с вами разговор — пустая трата времени. Если это — всё, что у вас было… — не заканчиваю фразы, вопросительно глядя полковнику в глаза.
— Недооценивая сложившиеся балансы сил в обществе, можно очень здорово споткнуться, — аккуратно подбирает слова мой собеседник, не отводя взгляда. — Да и человек живёт не в вакууме: у каждого есть…
Кто есть у каждого, не дослушиваю, поскольку по контексту и так понятно: дядя «добирает» значительности, пытаясь как можно больше «выяснить об обстановке» (говоря языком Саматова).
У полиции есть какие-то сложившиеся алгоритмы и процедуры, видимо, в данном случае мною нарушенные.
С наскока восстановить привычный порядок событий у них не вышло, потому имел место тайм-аут.
Итогом их анализа, стал визит этого джентльмена. Явно пытающегося прояснить ситуацию на своём уровне.
Как могу, обозначаю тоном деликатность, перебивая полковника:
— Посмотрим. У меня другое мнение. Вы просто привилегированные бездельники. Которых народ сейчас заставит работать. Я не о вас лично, я о всей системе. И знаете… давайте оставаться в рамках действующего законодательства, как говорит ваш министр. И можете полагать это не просто моим личным пожеланием.
Министр внутренних дел попал в… хотелось сказать, «в переплёт», но нет: пока не понятно, куда именно он попал.
Сейчас, в свете наличия сразу пары первых руководителей в стране, многое по-старому уже не работало: прошли времена.
По-новому, правда, оно пока тоже не работало: «участники политического рынка» присматривались друг к другу. Попутно, они пробовали друг друга на прочность и испытывали новую «систему» на гибкость: ещё недавно ситуация для политической элиты (министр МВД очень любил именно эту формулировку первого президента) была равноценна монархии: что ноль-первый говорит, то и делается. По возможности. Ну или имитируется, что делается…
Сейчас же, ноль-первых стало двое. Вернее, к ноль-первому добавился ноль-второй, но это несущественные детали.
Главное — гражданское общество (а эту формулировку министр подсмотрел уже в иностранной прессе) двигалось стремительными шагами к чему-то новому. К чему — пока не ясно.
Как бы, старых игроков, расставленных ноль-первым, постепенно двигают. Кого — вообще. А кого и куда надо, системы нет. Вернее, есть: кто как устроится. И кто как себя покажет.
Министр хотел собственных плюшек в будущем. Как в ближайшем, так и в стратегическом. С высоты более чем полувека жизни, он хорошо знал: при смене формаций, у руля (и, как следствие, у плюшек) оказываются те, кто лучше себя показывает. И умеет заставить других себя уважать.
С уважением у него было не очень. Простой народ его презирал и ненавидел за ту атмосферу в МВД, которая царила. Можно подумать, это он её создавал…
И до него так жили, и после наверняка будут. Гляньте хоть и на соседние страны региона, все те, названия которых заканчиваются на «-стан». Где, в каком ещё «-стане» есть другая полиция?! Все так живут! Не дашь наверх — не удержишься…
Но это самое общество сейчас уже формировало что-то другое. Последнее время, именно в своей стране ноль-второй стал внимательно прислушиваться к тому, что говорит тот самый простой народ. На который, если что, до последнего времени вполне себе можно было безнаказанно срать с высокой колокольни.
Самому министру ноль-второй прямо сказал, что уважает решение ноль-первого. О назначении министра министром. И на этом разговор закончил.
Обозначив тем самым отсутствие диалога. То есть, дистанцию.
Формально, министра никто не прессовал, даже более того: именно ему с рук сходили такое моменты, за которые при ноль-первом предшественник бы… бр-р-р.
Все эти моменты сам министр до последнего времени списывал на то, что, видимо, его искренне считают незаменимым. Профессиональным. Компетентным. Работоспособным. Уважают, короче… Не в народе, нет; поскольку именно народ полиция, можно сказать, не защищала. Вернее, типа как бы защищала, но по остаточному принципу, поскольку в реале занималась более важными делами.
Нет. Министр искренне верил, что его уважают коллеги по кабмину и парламенту. Как говорится, внутри этой самой «политической элиты». Но дистанция, так демонстрируемая ноль-вторым, заставляла искать другие точки зрения, и вид с них уже не очень нравился.
Если говорить с собой откровенно, даже не дистанция.
Игнор.
Полный игнор со стороны ноль-второго. Который в солдатском ранце за спиной явно имел что-то посущественнее пресловутого «маршальского жезла».
Сам министр вполне логично, как ему казалось, предполагал: уважение во все переходные времена, в адрес его должности, зависит именно от того, как человек на этой должности умеет решать регулярные (да и разовые тоже) задачи, защищающие интересы именно что политической элиты.
Тут было много чего, но в первую очередь это была отработанная спайка с КНБ на предмет трамбовки оппозиции и всяких ненужных массовых выступлений.
Именно сейчас выходило странно. Рядовой случай. Обычный пацан-школьник, что-то себе напридумывал, припёрся в Южной Столице под двери канцелярии Премьера на Площади и развернул плакатик.
Казалось бы, и хер с ним. Министр, если честно, даже читать тот плакатик не стал. Мало ли что дебилы пишут… Вообще, сам случай был никак не его уровня.
Вроде бы.
Комитетские, как водится, по стандартным каналам заслали стандартную инфу, для всем понятно какой отработки. Уровень принятия решения — начальник райотдела. Ибо всё происходящее давно регламентировано неафишируемыми инструкциями, о которых простому народу и знать не положено.
Наряд, как водится, выдвинулся. На стандартную отработку малолетнего дурачка, благо, всё давным-давно отработано.
Выдвинулся и вернулся обратно. Готовый писать рапорта на увольнение, уходить хоть сейчас, но только не связываться с проблемой.