Доктор Данилов в поликлинике или Добро пожаловать в ад!
Шрифт:
— Наверное, к вам какой-то аферист приходил, — предположила Голованова. — Прививки – дело добровольное. Не хотите делать, распишитесь, что мы предлагали, а вы отказались и живите спокойно. По этому поводу мы никаких писем никуда не отправляем.
— Какой аферист! — возмутился Нариман. — Я что, вчера родился, чтобы аферистам деньги просто так давать. Настоящий доктор приходил, я его в поликлинике видел, когда к урологу ходил. На третьем этаже он сидит, рядом с туалетом кабинет.
— С мужским туалетом или
— С мужским. Я как раз туда заходил, а доктор у дверей стоял.
— А как он выглядел?
— Пожилой уже, брунет, очки такие солидные с толстыми стеклами…
— Назаров, — узнала Юля.
— Назаров, — подтвердила Голованова. — А доктор один был или с медсестрой?
— Один.
В соседней парикмахерской повторилась почти та же самая история. И здесь успел побывать доктор Назаров. Причем получил с хозяйки не только деньгами, но и натурой – попросил подстричь его, разумеется, забесплатно.
— Ну, Назаров, ну, прохиндей! — возмутилась Голованова. — Как только додумался до такого?
— В тихом омуте черти водятся, — заметила Юля.
Следствие, проведенное Головановой, установило, что Назаров добросовестно окучил все мелкие объекты на ее участке, проигнорировав только стоматологическую клинику.
— А чего ему здесь ловить? — сказала Юля. — Здесь эти понты с обязательными прививками и письмом в санэпидстанцию не прокатят, народ грамотный, права свои знает. Еще и в поликлинику нажалуются.
— Я сама нажалуюсь, — пообещала Голованова. — Тоже мне – деятель. Нет, Юль, я все понимаю – хочешь подкалымить, подойди ко мне и предложи вместо нас выйти на прививки по нашему участку. Мы бы сейчас свои дела делали бы, а он свои, то есть наши. Это было бы справедливо. И плевать бы я хотела на то, с кого он что получит. Мне своих денег хватает. Но действовать вот так, за моей спиной, чтобы я потом ходила и выслушивала все эти вопли… Нет, за такое надо наказывать!
— Карать, Любовь Петровна! — поправила Юля.
— Да, верно, — согласилась Голованова. — Карать! Нет, но кто бы мог подумать…
Доктор Назаров, одинокий и оттого весь какой-то неприкаянный и неухоженный, работал в поликлинике пятый год. Администрация была им довольна – толковый, на работе не пьет, не отказывается от беготни по чужому участку, если возникает такая необходимость, пациентам не хамит. С коллегами Назаров почти не общался, в празднествах и отмечаниях не участвовал. Пришел – отработал – ушел. Ходили слухи, что он кодировался и оттого предпочитает избегать соблазнов.
Голованова не поленилась вернуться с участка в поликлинику (новость была слишком хороша для того, чтобы дожидаться завтрашнего дня) и рассказать все заместителю главного врача по медицинской части Литвиновой.
На следующее утро доктор Назаров был вызван в кабинет главного врача, где
— Вы вот так приходили и говорили, что пришли делать прививку от бруцеллеза, и люди вам верили? — всплеснула руками Пахомцева. — От бруцеллеза же прививают только животных!
— Это мы с вами знаем, Татьяна Алексеевна, — скромно улыбнулся Назаров. — Я еще и от лихорадки Цуцугамуши прививать ходил. Какая разница? Все равно ведь никто не прививается. Все откупаются, потому что боятся заболеть от прививки…
— Как вам вообще пришла в голову такая мысль, Дмитрий Ефимович? — спросил главный врач.
— Совершенно случайно, Антон Владимирович, — Назаров явно надеялся откровенностью заслужить прощение. — Пришел я как-то на прививки в магазин, а мне там за то, чтобы я их, значит, не беспокоил, предложили колбаски копченой, брынзы и даже… э-э-э… литровую бутылку водки не пожалели. Я обрадовался, а пока домой в автобусе ехал, подумал – эх, почаще бы так. Ну и придумал всю эту затею.
— Она вам дорого обойдется, эта ваша затея, — нахмурилась заместитель по медицинской работе. — Очень дорого. Как минимум…
— Разрешите мне сказать, Надежда Семеновна, — перебил главный врач. — Дмитрий Ефимович, возьмите у секретаря бланк и напишите заявление об увольнении по собственному желанию сегодняшним числом. Затем собирайте вещи, возвращайтесь сюда за трудовой книжкой, и чтобы через час и духа вашего не было в поликлинике! Надежда Семеновна, распорядитесь, чтобы восьмой участок разделили между другими врачами.
— Хорошо, Антон Владимирович, сейчас распоряжусь…
Около полудня Надежда Семеновна появилась в кабинете главного врача и сказала:
— Вся поликлиника просто гудит, как улей, Антон Владимирович. И все, в том числе и я, восхищаются вашей добротой. Дать этому проходимцу возможность уйти по собственному желанию – это настоящий христианский поступок!
— Какая тут доброта, — усмехнулся Загеройский. — Скорее инстинкт самосохранения. Придай мы этому делу официальную огласку, так получили бы по шеям заодно с Назаровым.
— Да, конечно, — согласилась Литвинова. — Несколько лет у нас под носом творилось такое, а мы ни сном, ни духом. Спасибо Головановой.