Доктор и кибер-панк
Шрифт:
Натти села за руль, а Пётр на сиденье по соседству.
Сама Натти имела на вооружении довольно странное оружие, также представляющее из себя 23-миллиметровую пушку, правда, не гладкоствольную, а вполне себе нарезную. Использует она тяжелый боеприпас - 23х152 миллиметра подкалиберные снаряды ручной работы ремесленника, поэтому могли проткнуть наш броневик с дистанции пятьсот метров. Аналогов винтовке Натти я не встречал, а навыки "Огнестрельное оружие" и "Ремонт" загадочно помалкивали на её счёт.
Магазин на пять патронов превращал и без того тяжёлую махину в неподъёмную для обычного
Длиной этот карамультук был около метра, изготовлен по схеме булл-пап, имел чисто символический приклад, так как изначально предполагал использование компенсатора, а также был оснащён оптическим прицелом. Но главной фишкой, ради которой, собственно, всё это дело затевалось, была археотехнологическая "заточка" на увеличение начальной скорости снаряда. Он и так исходно имел где-то около тысячи метров в секунду, а "Акселератор" добавил ещё тысячу. В итоге получилось, что эта штука способна передать цели тысячу килоджоулей, а это, извините меня, в сто раз мощнее, чем мой АКМ-К!
Для понимания ситуации озвучу несколько цифр. Тысяча килоджоулей - это миллион джоулей, но это и так понятно. 152-мм пушка 2А36 «Гиацинт-Б» имеет дульную энергию двадцать миллионов девятьсот пятьдесят джоулей. Орудие Натти всего в двадцать один раз слабее, чем "Гиацинт-Б", а ведь это здоровенная буксируемая пушка, весящая десять тонн и мечущая снаряды на тридцать километров!
Вызывает кучу вопросов это ускорение снаряда, но я лучше подумаю об это в более спокойной обстановке в бункере.
Главное, если на хвост сядет какой-нибудь мощный мертвяк, будет чем ему ответить.
Маршрут проложили согласно плану, поэтому расселись, тронулись и поехали.
Я прошёл в кабину и сел рядом с Петром. Робур - широкая машина, а мы тут ещё и переход кабины в кузов сделали на манер автобуса, поэтому в этой коробке можно свободно перемещаться. Мрачновато внутри, конечно, зато есть парочка экранов, которые Натти поставила в инициативном порядке, а я, развив идею, разместил по всему периметру грузовика камеры наблюдения, слепленные из электроники со всего села Неназванного. В общем, теперь прекрасно видно всем, что происходит снаружи вокруг грузовика.
Ещё, учтя печальный опыт путешествий на БМП-2Д и грузовике Воронья, был установлен метельник, ну или, как говорят некоторые, скотоотбрасыватель. теперь мертвяк под колёса нырнуть не сможет при всём желании. Видите? Доктор учится не только на своих ошибках, но и на чужих!
– Ну, давай, рассказывай, Натти, - уселся я поудобнее.
– Кто эти двое такие? Хотя, про Петю я уже понял, я про Юстину.
Юстина лежала на верхнем ярусе двуспальной кровати, вмонтированной в стену. Она в наушниках смотрела какой-то фильм.
– Мне известно не очень много, - пожала плечами Натти, поглядывая на экран.
Да, у нас кабина глухая, цельнометаллическая, что нивелирует шанс повторения событий с Команчем, человеком Ворона, которого мертвяк выковырял через смотровое отверстие.
Снаружи у нас камеры, неприметные и защищённые, высокого разрешения, с ИК-излучателем для ночного видения. Есть отдельная камера для ночного видения на арсенид-галлиевых фотокатодах.
– Ну, хоть что-то же ты должна знать, - не поверил ей я.
– Иначе на каких основаниях ты взяла её с собой? Нет, это не значит, что я осуждаю твой выбор, но мне хотелось бы знать, с кем имею дело. Сначала от тебя, а потом от неё самой.
– Звать её Юстина, а точнее Устина Володаровна Шиян, украинка из Донецкой области, - начала Натти. Двухтысячного года рождения, пятого декабря. Родители предприниматели, постоянно в разъездах, она с ними. Торговала в родительском мебельном магазине до двадцатого года, а потом они погибли от ВИ-гриппа. Хозяйство, оставленное Юстине, начало трещать по швам, она продала бизнес, поступила, по предсмертной просьбе родителей, в Донецкий технический институт, училась там, а потом, не так давно, кстати, во время занятий, началось то, что началось. Она с группой студентов укрывалась в заброшенном противоядерном бункере, потом их нашли мёртвые, она сбежала, бежала неизвестно сколько, потом нашла какую-то деревню, я забыла какую, а там уже обустроилась. Убивала мёртвых, делала запасы, не высовывалась никуда. А потом приехали эти и захватили её в самое настоящее рабство. Потом в её жизни появилась я, выкупила её у местного супермаркета и забрала с собой. Это всё, что я знаю.
– Хм...
– хмыкнул я задумчиво, усваивая информацию.
– Любопытная биография.
– Да там у четверти города похожая биография, - махнула рукой Натти.
– Я с людьми поговорила за это время. Никто даже изначально не ставил цели строить нормальное общество. Голова бредит идеей возродить древнее государство, где можно владеть людьми, смотреть на смертельные бои гладиаторов и думать, что тебе ничего не будет...
– М-да...
– протянул я.
– Ну ничего, всё дерьмо осталось позади. Вернёмся домой, заживём как раньше. И нахрен все эти мутные дела с военными и прочее...
– Да, я уже устала от всего этого, - кивнула мне Натти.
Эх, как же я устал...
Глава девятая. Депрессия
//Окрестности города Морозовск. Россия//
– И что, реально не было ни одной части в той области?
– ещё раз удивлённо вопросил я.
– А зачем?
– задала резонный вопрос Юстина.
– С Россией военных действий не предполагалось от слова совсем, а больше воевать не с кем. Нет, что-то было, наверное, но крупных частей точно не стояло.
Это я обсуждал с ней причины стремительного падения востока Украины во время Апокалипсиса. Полиция к такому готова не была, впрочем, как и у нас, части вовремя не подняли, а в Донецкой области их толком не было, помимо ПВО, но те и в лучшие годы были не самыми лучшими ударно-штурмовыми войсками, поэтому от них никто ничего не ждал. В принципе, тот же сценарий, что и у нас, всем крышка.
У нас тоже военных было не особо много, но кадеты Мольского военного института сумели вырваться из города, возможно даже, попутно кого-то спасли, но больше я о них ничего не слышал.