Доктор и кибер-панк
Шрифт:
На западе тоже получилось не очень радужно, что не очень удивительно, потому что так получилось везде. Никто не пришёл на помощь, все боролись за собственное выживание, из людей вылезало всё дерьмо глубин их сознания, кто-то не успел очухаться, кто-то стал мертвяком, а кто-то спрятался. Никто не думал о спасении других. Даже тот человек, которым когда-то являлся я. Это печально, но факт.
Я сильно изменился, в этом я себе даю полный отчёт. Представьте, что над головой каждого человека есть чаша для дерьма, которое он может вынести. Я всю свою сознательную жизнь думал,
Ну так вот, сейчас я понимаю, что чаша уже давно переполнена настоящим дерьмом и изливается вниз, прямо на меня. И я замазан этим дерьмом. Я залит им и распространяю его вокруг.
Думаете, я не хотел жестоко измываться над Лёликом? Нет-нет, я придумал для себя прекрасную отмазку, дескать, это нужно чтобы напугать остальных, чтобы оставить им устрашающий месседж! Хуй там плавал. Я хотел как следует наказать конкретно Лёлика. И даже если кому-то покажется, что всё было справедливо и соизмеримо, я так на самом деле не считал. И сейчас, думаю, не считаю. Надеюсь.
Эти мысли пришли мне ещё в тот момент, когда я допрашивал Кис-Кис. Вы знаете, что я собирался её повесить на фонарном столбе у заправки? Причём не классическим методом, когда от рывка ломаются шейные позвонки, а изуверским, медленным, когда под давлением тела петля пережимает дыхательные пути и человек мучительно задыхается. С нашей высокой "Выносливостью" это была бы долгая смерть. Очень долгая. И я собирался собственными руками держать верёвку, символически выдавливая из Кис-Кис жизнь...
Но я передумал. Я просто расстрелял её у стенки, что является вполне обычной и относительно быстрой смертью. Лучше я от этого не стал, но хотя бы не замарался в дополнительном дерьме, в которое хотел окунуться с головой.
И чувствую я, что в будущем я ещё не один раз окуну свои руки в подобное дерьмо. Просто не может быть иначе.
Главное, не стать зверем. Это скользкая дорожка, на которой легко потерять голову и перестать быть собой.
– Значит, как везде, - вздохнул я тяжело, отвечая на слова Юстины.
– Натти тебе рассказала наши правила?
– Нет, - покачала головой Юстина.
– Тогда слушай...
– Внимание!
– крикнул Пётр, который день напролёт следил за камерами.
Мы его не просили, я даже хотел установить дежурство, но Петру было интересно смотреть на картинки, поэтому он следил за обстановкой по четырнадцать часов в день, а потом его подменяли я или Юстина.
Я кинулся к экранам и увидел здорового мертвяка шестиранга.
– Юстина, смени Натти!
– дал я команду.
– Натти, у тебя ружьё при себе?!
– Есть!
– ответила она, меняясь с Юстиной местами. Мертвяк догоняет. Мы едем со скоростью восемьдесят пять километров в час, а эта сука нас догоняет!
– Неси его скорее!
– кричу я и вставляю в амбразуру АКМ-Ку.
Выстрел, выстрел, выстрел. Подсёк переднюю лапу, тварь покатилась по взрыхлённому
Подбежала Натти со своим карамультуком. Высунула ствол из амбразуры, замерла на секунду и выстрелила.
Я своими глазами увидел, как голова перекачанного мертвяка вмялась внутрь и он упал на трассу, по инерции проехав пару десятков метров.
– Готов, - удовлетворённо кивнула Натти, вынимая ружьё из амбразуры.
– У этой штуки есть имя?
– поинтересовался я.
– Да, называю её "Кара", - ответила Натти.
– Это сокращение от "карамультук"?
– уточнил я.
– Эм, нет, - удивлённо покачала головой Натти.
– Что за слово такое вообще?
– Ну, как мне объяснял отец, так они называли афганские дульнозарядные фитильные мушкеты, которыми иногда вооружались душманы, - ответил я.
– Бронежилеты они не пробивали, но если в конечностью попадёт или в незащищённый участок, то наносило страшные раны. Но основная проблема заключалось именно в попадании.
– Да, из "Кары" стрелять тяжело, - согласилась Натти.
– Правда, бронежилеты она пробивает любые.
Ещё бы, блядь, нет! У этого карамультука дульная энергия как у 122-миллиметра гаубицы М-30!
– Хорошо, что она у нас есть, - усмехнулся я.
Натти улыбнулась в ответ и двинулась обратно к водительскому месту.
Юстина вернулась на диванчик и мы продолжили разговор.
– Правила...
– вспомнил я, на чём мы остановились.
– Наши правила требуют соблюдения большей части законов старого времени, то есть с морально-этической стороны проблем быть не должно. Конечно, по законам старого времени мы все уже давно должны сидеть в тюрьме, но тем не менее, мы придерживаемся той их части, которая помогает оставаться людьми. Мы неприемлем рабства, у нас гарантируются права, но есть и обязанности. Никто никого не неволит, есть желание уйти - уходишь, но навсегда. Вот такая пьянка.
– Это хорошо, что у вас не так, как в Ростове...
– кивнула Юстина.
– Я вообще охренел, когда осознал, до какого уровня деградировали эти ублюдки, - признался я.
– Я даже подумать не мог, что люди так быстро...
– Внимание!
Да Чёрч подери! Что за фигня?
– Доктор, там пять карачунов!
– сообщил Пётр.
Я посмотрел на экраны. Действительно. Один девятиранг, четыре семиранга. Колчак и его белое движение... Хм...
– Натти, настало твоё время!
– крикнул я, прильнув к амбразуре и выцелив ближайшего семиранга.
Непосредственно Колчака бить из моего АКМ-Ки бесполезно, только разозлю сверх необходимого. А с семирангами ещё посмотрим...
Серия из трёх выстрелов в голову семирангу.
Он не упал, не покатился. Он погасил инерцию и встал прямо, а потом завалился на спину.
+71 500 единиц опыта
Получен новый уровень!
М-да... Людей убивать гораздо выгоднее... Но мертвяков больше! Пять старушек - рубль, как говорится.