Доктор Коул
Шрифт:
Они немного прошлись по шоссе до того места, откуда была хорошо видна авария.
— Я много о тебе думала, — сказала Р. Дж.
Было холодно, и Тоби дрожала в красном костюме санитара. Желтые мигалки «скорой» освещали ее лицо каждые несколько секунд. Тоби обняла себя за плечи и посмотрела на Р. Дж.
— Да?
— Да. Существует одно исследование, и я хочу, чтобы ты на него пошла.
— Что за исследование?
— Экспериментальное. Я думаю, надо хорошенько взглянуть на то, что происходит в полости таза.
— Операция? Забудь. Послушай, Р. Дж.,
Р. Дж. горько усмехнулась.
— Что правда, то правда. — Она покачала головой. — Никакой операции не будет. Сейчас нет нужды в операции. Тебе просто сделают три маленьких надреза на животе. Один в пупке, а два других — напротив каждого яичника. Используется очень тонкий оптико-волоконный зонд с чрезвычайно чувствительной линзой, что позволяет видеть все с хорошей детализацией. При необходимости другие особые приборы помогают провести оперативное вмешательство прямо через эти три разреза.
— Меня вырубят?
— Да. Общая анестезия.
— Ты сделаешь… как это называется?
— Лапароскопия. Нет, я этого не делаю. Я пошлю тебя к Дэнни Нойесу. Он очень хороший.
— Ни за что.
Р. Дж. позволила себе потерять терпение.
— Но почему? Ты же так хочешь ребенка!
— Послушай, Р. Дж. Ты всегда так отстаивала право женщины самой распоряжаться собственным телом… Так вот, это мое тело. И я не пойду на операцию, пока моей жизни или здоровью ничто не угрожает. Потому оставь меня в покое, ладно? И спасибо за заботу.
Р. Дж. кивнула.
— Пожалуйста, — грустно ответила она.
В марте она попыталась зайти в лес без лыж и зимних сапог, но не смогла, провалившись в снег почти по пояс. Когда в апреле она снова попробовала сделать это, снег еще лежал, однако она смогла пройти, хоть и с трудом. Зима сделала дикое место еще более диким, на тропе оказалось множество обломанных веток, которые следовало убрать. Р. Дж. казалось, что на нее смотрит джинн, живущий в этом лесу. На островке оставшегося снега она заметила нечто, похожее на следы босого человека с толстыми ступнями и десятью острыми когтями. Большие пальцы были широко расставлены. Р. Дж. знала, что это следы крупного медведя. Она надула щеки и принялась насвистывать так громко, как могла. По какой-то причине она выбрала мелодию «Мой старый дом в Кентукки», которая могла скорее усыпить медведя, чем отпугнуть.
В трех местах тропу перегородили упавшие деревья. Р. Дж. вернулась в амбар, достала шведскую лучковую пилу и попыталась распилить их, но пила мало подходила для этой задачи, и работа шла очень медленно.
Р. Дж. с тоской осознала, что для некоторых вещей ей необходим мужчина.
Несколько дней она раздумывала, кого можно нанять для расчистки тропы и, возможно, ее удлинения до реки. Потом она зашла в любимый фермерский магазин и попыталась разузнать все, что можно, о циркулярных пилах.
Они выглядели опасными. Р. Дж. знала, что с ними нужно быть осторожной.
— Они пугают меня до дрожи, — призналась она продавцу.
— Да,
Пилы были разных торговых марок, размеров и конфигураций. Продавец показал ей самую маленькую модель.
— Многие женщины покупают эту.
Но когда она сказала ему, что ей надо расчистить тропу в лесу, он покачал головой и показал ей другую пилу.
— Эта среднего размера. Ваши руки устанут быстрее и вам придется чаще отдыхать, но вы добьетесь большего.
Она заставила его несколько раз показать ей, как заводится и выключается пила, как выставляется автоматический тормоз, который должен остановить механизм и не дать ему раскроить череп Р. Дж., если пила дернется назад.
К тому времени как Р. Дж. привезла пилу домой вместе с запасом масла и баком с бензином, она начала сомневаться. После ужина она внимательно прочла руководство пользователя и поняла, что зря купила пилу. Она была слишком сложна, слишком опасна. Р. Дж. никогда не хватит смелости взять этот инструмент и в одиночку отправиться с ним в лес. Она поставила пилу в угол амбара и постаралась забыть о ней.
Два дня спустя она вернулась с работы и, как обычно, вынув письма из почтового ящика, медленно направилась к дому. Сев за стол в кухне, она разложила почту на несколько стопок. В одной были почтовые отправления, с которыми она собиралась ознакомиться позже: счета, каталоги и журналы. В другой были собственно письма, а в третьей разные рекламные материалы, которые она выбрасывала.
Она взяла в руки квадратный голубой конверт среднего размера. В тот момент, когда Р. Дж. узнала почерк, воздух в комнате резко сгустился и ей стало трудно дышать.
Она не спешила открывать письмо. Вместо этого она изучила его, словно бомбу, внимательно рассмотрев со всех сторон. Обратный адрес не указан. Письмо было отправлено тремя днями ранее из города Акрон, штат Огайо.
Р. Дж. взяла нож для бумаги и аккуратно вскрыла письмо.
Внутри была поздравительная открытка («Желаем вам счастливой Пасхи») и листок, исписанный мелким почерком Дэвида.
Моя дорогая Р. Дж.
Я не знаю, как начать, что сказать.
Полагаю, я должен начать с того, что мне очень жаль, что я причинил тебе боль и беспокойство.
Хочу, чтобы ты знала, что я жив и здоров. Я не пью уже некоторое время и работаю над собой, чтобы так было и дальше.
Я нахожусь в безопасном месте, меня окружают хорошие люди. Я возвращаюсь к жизни.
Надеюсь, ты сможешь простить меня.
С уважением,
Дэвид