Доктор Рэт
Шрифт:
Да потому, что в данный момент он закручивает винтовой зажим, прикрепленный к ноге этой собаки. При этом рост давления прямо пропорционален желаемому увеличению жалованья. Чем выше приложенное к ноге давление, тем выше будет жалованье молодого человека. Сейчас измерительный прибор показывает давление, равное 250 фунтам.
Ты можешь, мой молодой приятель, попытаться получить гораздо лучший, чем этот, результат, и если хочешь, то можешь получить на это благословение декана факультета. Твои предшественники в этом отделе в прошлом году получали давление до 500 фунтов. Тогда вперед, давай, увеличивай! Заставь эту собаку на самом деле запрыгать. Раздави ее кости до месива, и тебе уже обеспечена степень магистра гуманитарных наук.
Логика этой программы неопровержима. Благодаря ей наш университет имеет множество всевозможных грантов. Это хорошо как с экономической точки зрения, так и с общечеловеческой. Раздавленная нога этой собаки будет служить нам путеводной нитью при изучении в будущем природы сходных явлений, которые будут в конце концов достигать высшей точки в период научного прорыва в области изучения костей.
Результатом может быть также появление новых улучшенных видов пластика, или, возможно, новых сортов аспирина. Проекты жилищного строительства могут стать более совершенными, и, кроме того, будут улучшаться дезинфицирующие средства. Применение может быть просто неограниченным.
Но противники могут легко воспользоваться этим удобным случаем!
Негодяи.
Они искажают все, выводя из пропорций. Этот опыт кажется им жестоким. Какая жестокость, если просто раздавят какую-то собаку?
Собака - это всего лишь базовая модель. Удобный отросток эволюционного развития, специально созданный для лаборатории.
***
– Мы собираемся завербовать собак еще вот из этой деревни, - сообщили нам бежавшие впереди лидеры.
И поэтому мы ждали, оставаясь на этой грязной дороге. Впереди грязь кончалась и начиналась мощеная часть дороги, вдоль которой стояло несколько старых опустевших домов. Но дальше вниз, в самой долине, можно было разглядеть другие деревенские дома, около которых виднелись и люди, и собаки.
Вот к нам подходит чуткая на запах ищейка. Ее большой нос едва не бороздит землю, и она подергивает головой, будто затрудняясь определить, откуда именно доносится этот запах, из сточной канавы или из окружающего воздуха. Ее большие свисающие уши почти касаются земли, и она медленно продвигается вперед на коротких лапах, пока не замечает нас, огромной массой столпившихся перед ней: море глаз, носов, хвостов и зубов.
Пес пятится, садится на задние лапы и внимательно, с интересом, разглядывает нас, задирая вверх нос и продолжая яростно принюхиваться.
– Иди, иди сюда, - кричим мы ему.
Услышав дружеский лай и доверяя этому чудесному запаху, он идет вперед. Теперь я могу видеть выражение его глаз. У нее есть имя, у этой ищейки, и оно все еще имеет для него значение. Наверное его хозяин выкрикивал: "Ко мне, Блеки!", или "Ко мне, Спот!", и он должен был повернуться и ответить. Но мы затаскиваем его в наши ряды, в самый центр, где наша разгоряченная душа поглотит его имя и навсегда уничтожит его. Но его глаза все еще полны опасений. Да, он хочет быть свободным, чтобы следовать за этим запахом, однако его тянет назад старый сложившийся характер.
– Это всего лишь стая, - заявляет он.
– А я не хочу быть просто частью какой-либо стаи.
– Стая?
– немедленно выкрикивает одна из диких собак.
– Здесь нет никакой стаи!
Дрожь охватывает меня, как будто я ухватился за конец нити, соединенной с самой дальней звездой, и теперь эта звезда притягивает меня, вытаскивая из собственного тела, все дальше и дальше. Я поворачиваюсь к дикой собаке. Ее пылающие глаза смотрят в мои, сверкая как звезды в бездонном небе, они испускают блеск, который все растет и растет, пока все тело собаки не превращается в сияющую массу.
Напуганный, я отворачиваюсь от нее, только для того чтобы увидеть, что все собаки сияют точно так же, и что, разумеется, уже никаких собак нет, а есть лишь одно громадное сияющее тело - Собачья Звезда.
***
Послушай меня, дорогая прыгающая соня! (Из семейства Zapodidae.)
Несколько взбунтовавшихся крыс-матерей маршируют вокруг испытательного колеса, выкрикивая лозунги. Их лидеры - две крысы, которые были приращены, точнее пришиты, друг к другу на прошлой неделе. Это был чудесный и очень важный парабиоз. Их шкура была разрезана во всю длину, от головы до хвоста, а ткани тела соединены вместе, как раз вдоль ключиц и брюшной мышцы. (Смотри мою статью "Парабиоз крыс", "Практическая биология", 1972.) Подобные вклады в науку приносят неисчислимую пользу человечеству. Но как могут быть эти крысы такими эгоистами! Ведь тот единственный факт, что мы все еще не можем определить глубокий смысл сращивания двух крыс, никак не означает, что мы в конце концов не отыщем его. Мы будем продолжать сращивание!
– Заткните ваши уши, приятели-крысы! Не нужно слушать этих невменяемых и безответственных подстрекателей. Помните, что вы участвуете в исследованиях, чтобы спасти жизнь миллионов человеческих существ…
– Пожалуйста, взгляните на моих новорожденных крысят, доктор. Посмотрите, как они играют и резвятся. Почему же их жизнь должна быть разрушена отвратительной диетой или этой ужасной хирургией?
– ПОТОМУ ЧТО ТАК ХОЧЕТ БОГ! ВОТ ЧТО Я СКАЖУ ВАМ, СМЕШНАЯ ПАРА СШИТЫХ ВМЕСТЕ КРЫСИНЫХ УБЛЮДКОВ!
Боже мой, от всего этого я теряю душевное равновесие. Не подобает ученому доктору-безумцу выкрикивать подобные вещи, стоя на верхнем ряду клеток. Лучше бы мне перебраться оттуда и продолжить свои заметки вот здесь, где изучают тепловой удар, причем методом, наиболее приличествующим ученому моего масштаба.
Я вижу, что они вскипятили воду. Мы будем слушать разговор ученого-профессора и его свиты? Думаю, что это согреет ваше сердце. Знаю по себе, какое ощущаешь успокоение, когда слышишь вот такое:
– Температура должна быть 140 градусов по Фаренгейту.
– Мы уже достигли ее, профессор.
Как вы можете видеть, базовой моделью для данного эксперимента служит кролик. На него одета весьма изобретательно сделанная шляпа-ванна. Фактически это двойной чепчик, водонепроницаемый, достаточно плотно облегающий голову кролика.
Сейчас ассистент наливает кипящую воду внутрь резинового чепчика. Взгляните на этого длинноногого проклятого прыгуна! Его глаза выскакивают из орбит и учащается дыхание, по мере того, как прибавляется количество кипятка. Вода ошпаривает всю его башку. Ну разве это не восхитительно?
Я заметил, что в лаборатории устанавливается определенное сексуальное напряжение всякий раз, когда проводятся подобные драматические эксперименты. Именно таким напряжением охвачены сейчас ученый-профессор и его персонал. Это скрытое подводное течение, заметить которое под силу только такому специалисту, как я. Ибо я сгрыз в свободное время несколько страниц из Зигмунда Фрейда, и теперь мне совершенно ясно, что подобные эксперименты - это некий клапан для выпуска сексуальной энергии. Я могу подготовить небольшую статью на эту тему, для узкого круга читателей. Но давайте послушаем наших студентов: