Доктора Бесконечности
Шрифт:
— И что, сонтаране и рутане сейчас представляют собой такую угрозу, что повелители времени внезапно проявили интерес к нашей военно-политической ситуации?
— Нет, нет. Я вовсе не это имел в виду.
— Есть способ закончить эту войну, — сказал Сонтар.
— Да? — тихо спросил Доктор.
Сонтар сжал кулак и махнул им в сторону рутанина:
— Сотрите их! Не дайте им эволюционировать. Это паразиты, существа из ничего. Эта война длилась миллионы лет и сонтаране столько потеряли. Рутане — надругательство
Лидер сонтаран опустился в кресло, возможно, решив, что сказал лишнее. Когда он снова поднял взгляд, он смотрел прямо на Доктора. Глаза Сонтара были красные, но, если не считать складки кожи и кровеносные сосуды, они выглядели так же, как глаза повелителей времени. Усталые галлифрейские глаза, которые не видели мир несколько геологических эпох, которые никогда не могли позволить себе роскошь сна.
— Я помню, как было до Войны, — устало сказал Сонтар. — Тогда были сражения, подавление местных популяций, даже войны между враждующими сонтарскими фракциями. Но тогда была не только война.
Сонтар немного помолчал.
— Я помню выезды с друзьями на охоту в леса Сонтара. Столько разных лиц. Я помню женщин, детство, взросление, секс, амбиции, праздники, старость, смех. А это существо ничего из этого не знало. Как не знали и мои люди. Мы столько потеряли, и если рутане победят, всё это будет утеряно навсегда, — великий сонтаранин то ли вздохнул, то ли застонал. — Сотрите их с лица вселенной.
Доктор не мог смотреть ему в глаза.
— Нет, вы должны прийти к соглашению.
— Но вы могли бы это сделать? — ворчал Сонтар.
— Технологии и возможности повелителей времени не имеют границ, мы сами не до конца осознаём имеющиеся в нашем распоряжении возможности. Существует возможность стереть и сонтаран и рутан нажатием одной кнопки. Я не буду это делать. Я хочу, чтобы вселенная выиграла от вашего существования, а не от вашего уничтожения.
— У меня есть встречное предложение, — заявил рутанин. — Союз между рутанами и повелителями времени. Мы восстановим во вселенной порядок, мы объединим для вас вселенную, умиротворим её. Мы будем вашей армией. Мы поклянёмся в преданности вашей расе в обмен на уничтожение сонтарских орд.
От его голоса воздух звенел ещё секунду или две.
— Вам нечего предложить Галлифрею, во всяком случае, ничего такого, что мы не могли бы взять сами. Но это не по-нашему. Я здесь не для того, чтобы выбирать между вами. Я здесь для того, чтобы помочь вам говорить, найти общее для сотрудничества. Генерал Сонтар, вы говорите, что хотите прекратить войну, и я вам верю. Так прекратите её! Рутанин, вы хотите быть силой добра, галактическим полисменом. Будьте. Вот так всё просто.
— Нет. Сонтаране планируют обострить
— Вы сидите за столом переговоров, чтобы обсуждать мир. Вы слышали слова Сонтара. Почему вы считаете, что сонтаране хотят обострить войну?
Рутанин сформировал горло и кашлянул.
В Капитолии мало кто выглядел моложе Ларны, но капитан Реймор был как раз одним из этих немногих. Его шлем чуть ли не сползал ему на глаза. У него и голос-то наверно совсем недавно перестал ломаться. Он и его напарник, констебль по имени Пелтрок, отвели её для допроса в ближайшую нишу.
Стул был только один, и они предложили его ей. Они неловко стояли над ней, видимо, не зная с чего начать. Где-то через минуту капитан неуклюже отстегнул от своего пояса наголовник и вручил его ей. Ларна тут же вернула его обратно.
— Это ваше право, миледи, разумеется, — начал Реймор, стараясь придать голосу нотки повидавшего многое, но в реальности его голос был просто резким, — но позвольте спросить, почему вы отказываете нам в праве использовать зонд сознания? Он мог бы быстро установить вашу невиновность.
Потому что моё сознание — приватное место, — подумала Ларна, — потому что в нём теперь не только мои секреты.
— У меня есть на это причины, — холодно сказала она.
Реймор достал старомодный компьютерный блокнот и стилус.
— Вы были последней, кого видели с убитым.
— Позвольте вам напомнить, капитан, что я свидетель, а не подозреваемая.
— Об этом можно будет судить только по результатам следствия, — помпезно заявил Реймор.
Заговорил другой, Пелтрок:
— По словам вашей горничной, техник Веймиврудимкве навещал вас вчера вечером.
— Да, это так. Он работал в камере бесконечности и обратился ко мне за советом по поводу проблемы, с которой он столкнулся.
Пелтрок, младший из них, избегал её взгляда, задавая следующий вопрос:
— Это очень необычно — техник навещает повелителя времени.
— Мы с ним учились в одной группе в Академии. Я только что её закончила. Мы были друзьями.
Реймор нагнулся над ней, приблизив своё лицо к её:
— Может быть, больше, чем друзьями? Любовниками? — спросил он, дыша на неё.
Она и Вейм не были любовниками, она даже не думала никогда об этом, но она не собиралась давать капитану ответ на такой наглый вопрос. Обычное население Капитолия обожало истории о лицемерии и декадентстве среди повелителей времени. Им нравилось считать, что при всех своих принципах, при всём своём могуществе, их аристократия была такой же, как они: помешанной на своих примитивных желаниях.
— Вас это не касается, — сказала она ему.