Долг
Шрифт:
Я задумалась. Сонливость — это симптом. Но чего? «Возможно, вина тому — пара незапланированных природой дыр?» — этот цинизм был отрезвляюще действенен. По идее я думала, что он поправится и без моих травок. Он был сильным, сумел бы побороть этот недуг, он ведь ликан, а они не болеют и вообще «супер-сила на их стороне». Что же случилось?
— Может, он съел что-то не то? — начала я думать обо всём, — Я позавчера готовила утку, Лорин её ест редко, возможно его организм её плохо усваивает…
Я была конкретно настроена на установление правды! Это уже не смешно! Тут у меня живой труп — так
— Он не ел, — возразил Морик так, словно это обычная вещь.
Я тут же нахмурилась и уставилась в бледно-зелёные глаза. Не поняла.
— В каком смысле? — Богдана, он так и не ел с тех пор, когда мы принесли его сюда, — пояснил мужчина, чем вызвал шок на моём лице, – Что?
Мои глаза, кажется, вылезли из орбит! Какого чёрта?! Он уже чуть ли не больше недели голодный!!!
— Вы его не кормили?! — ахнула я, — Да вы что?!
Морик тут же испугался моего тона.
– Нет, мы предлагали, но он отказывался, — в своё оправдание пробормотал он, — Не будем же мы насильно его заставлять есть? – Нет, Морик, ты действительно считал, что он сможет поправиться, при этом, не съев ни единой крошки?! — я просто-таки отчитывала его, забыв совершенно обо всём, — Пара дней и всё! — Просто мы можем долго обходиться без еды… дня четыре, возможно пять, но он был болен, энергию не тратил… — Понятно, — прервала я его, — Это моя вина — не сказала вам. Просто я была уверена, что вы сами всё понимаете и есть ему нужно, причём хорошо! Откуда же у него возьмутся силы бороться?
На последних словах глаза заслезились, но я отдёрнула себя. Не время. Надо его вытаскивать.
— Прости, просто он наш альфа и его слово – закон, — серьёзно произнёс усач, — Мы просто не можем его нарушить или воспротивиться — это всё очень сложно. — Теперь я конкретно за него возьмусь, ибо он мне уже осточертел! — посмотрела я в потолок и устало вздохнула, — Как только поправится — сразу же закачу истерику.
От того, что я это сказала, стало легче. Фух, правда, наконец-то!
— Думаю, она будет оправданной, — качнул он головой.
Я окинула Лорина взглядом. Спит, связанный и больной. Думаю, с ним ничего не случится в мою отлучку.
— Посиди с ним, а я пока на рынок схожу, — обратилась я к ликану, — Если проснётся… не позволяй ему двигаться, всё, что он скажет, близко к сердцу не воспринимай.
Я уже хотела подниматься, но Морик тут же опередил меня и вскочил первый.
– Нет, я с ним не останусь, — мужчина даже руки поднял, — С меня хватит, хочу видеть его только здоровым и точка. Я схожу, что нужно купить?
На несколько секунд я растерялась, а потом понимающе закивала. Если бы на месте Лорина был бы Авдей, то, скорее всего, я бы поступала так же. Смотреть, как мучается твой родной человек — это страшно. А когда ещё и помочь ничем не можешь — и того хуже.
— Нужна курица или кролик, — тут же начала я перечислять, — Любые овощи, фрукты любые молочные продукты. В общем, всё, что найдёшь — неси. — Понял.
Морик смылся быстрее, чем ожидалось. Наверное, видеть, как твой альфа умирает более невыносимо, чем я могу представить. Мне не понять их связь, но они переживают за него, наверное, также, как за настоящего члена семьи. Это больше,
– Что? .. Где я? — услышала я его хриплый голос.
Тут же положила свои руки поверх кисти ликана и чуть сжала их.
— Лорин, ты у себя дома, ты очень болен, твои раны воспалились, ты слаб, но я постараюсь помочь тебе, — проникновенно заговорила я. — Богдана? Почему я… не могу двигаться? И я не вижу, – о, а вот и долгожданная связь.
Его тело начало содрогаться от слабых попыток избавиться от верёвок, слышала даже, как он хрипел, будто загнанный бычок, который находился на исходе. Ничего кроме сочувствия и какой-то непонятной тоски я не ощущала.
— Дурак ты, Лорин, — прошептала я, поднимаясь, — Но ты поправишься. — Ты… это всё ты…, — начал он невнятно бормотать.
Я поднялась и, убедившись в том, что наш строптивый больной никуда не денется, ушла на кухню. Вода уже кипела. Быстро кинула ромашку в кастрюльку и сразу же сняла с плиты. Отставила поближе к открытому окну и накрыла крышкой. Так, теперь новая кастрюля, но уже для иного.
Через час пришёл Виер, а следом и Морик, причём с двумя корзинами провизии. И завертелось. Не знаю, как и почему, но оба ликана слушались меня, как их старую мамочку. Без вопросов выполняли всё, что я говорила, порой даже слишком хорошо, будто пытались… не выслужиться, а помочь. Они желали помочь, хотели быть нужными, чтобы их вожак наконец-то вернулся в форму. Это было странно, даже для данной ситуации. Рабыня лечит своего мучителя, а его друзья у неё в подчинении. Довольно необычно, не правда ли? Но было не до размышлений. Как это выглядит, кто кого слушается? Всё это были глупости. Мы просто работали сообща, преследуя одну цель. Недаром говорят, что если хочешь с кем-то сблизиться — найди общего врага, проблему или цель.
Готовила я куриный суп. Нежирное и лёгкое. Много овощей и бульона – то, что нужно. В других кастрюльках я сделала отвар из коры дуба и берёзовых почек. Двое ликанов сидели в основном на кухне, но часто проведывали Лорина. Тот почти мирно спал, иногда бормоча себе что-то под нос.
Морик принёс довольно много продуктов, которых Лорин не любил. Молоко и всё, что из него делают, он терпеть не мог. Просто не ел и всё, но сейчас его желания меня мало интересуют. Тут было молоко, сливки, творог и пара банок варенья в придачу. Из фруктов были яблоки и несколько банок с ягодами. Зато овощей полкорзины, но это и хорошо. Сегодня у Лорина начнётся настоящее нормальное лечение. Человеческое. Другого предложить не могу, но этого и не нужно.
— Ты собралась его покормить? — видя, как я наливаю в кружку бульон, поинтересовался Виер. – Да, — коротко ответила я.
Так, ну, вроде всё сделала. Теперь осталось это всё намазать, втереть и влить в Лорина. «Пустяки» — нервно усмехнулась моя уверенность. Ага, раз плюнуть.
— Но он же не в себе, — не понимал Виер. — Как говорила моя тётка: «Голод — не ликан, в лес не убежит», — вздохнула я и увидела вопрос в глазах мужчин, — Ничего личного, меня с детства ликанами пугали, отчасти, поэтому я так долго жила в замке и не решалась унести из дома своё тельце.