Долгая дорога к чуду. Часть первая
Шрифт:
– Шиповник они не любят, - припомнил Ланте.
– Железо тоже вот, у нас в колыбельки гвозди подкладывали частенько.
– А у нас крапивой урожай обсаживали, мол, через неё ведьма не переступит, - сказал Нитао.
– Через неё и человек-то не всякий полезет, - послышались смешки остальных.
– Соль и огонь, - проворчал кобольд.
– Их многие не любят. Чего не скажу про шиповник с крапивой. Вода проточная многим мешает, только вот "Осинки" от реки далеко. Железо фейри не любят, а нечисть серебра больше боится.
– Железа у нас достаточно, - Кашуэ кивнул
– Может, в деревне у красоток найдётся?
– выкрикнул кто-то.
– Ты когда в последний раз в деревне был?
– рассердился на глупость Мариэ.
– Знаешь, сколько вещи из серебра стоят? Не каждая горожанка себе позволит! А уж в деревнях и вовсе такую роскошь не видывали.
Нашлась пара серебряных колец-печаток, три цепочки с двумя медальонами и одна заколка у длинноволосого по обычаям его местности Ринтео. Улов оказался негустой, и отряд приуныл. Решили надеяться на железо.
К вечеру, когда до деревни уже оставалось не так долго, отряд начал заметно нервничать. Кашуэ осознал это в неловкий момент, когда на карканье вспорхнувшей вороны устремилась пара метательных ножей, а Мариэ успел выхватить лук и достать из колчана стрелу. После опять неловко посмеялись, но нервы каждого были на пределе.
Сведений катастрофически не хватало. Юноша даже не был уверен, угадали ли они правильно. Он же не вспомнил о химере... Да что там, он и не знал о таком чудовище. Потому поджидать их может что угодно и кто угодно.
С такими мрачными мыслями отряд въехал в "Осинки". Жители не обрадовались: предупредили о таинственной коварной болезни и посоветовали переночевать где-то ещё. Но Мариэ, в целях сохранения инкогнито принца притворявшийся главным, настоял на своём.
Обнадёживать людей не стали: ещё неизвестно, как пройдёт схватка со стригами. Просто заняли общий зал на постоялом дворе, поужинали и, назначив караулы, легли спать.
Кашуэ спал плохо, часто просыпаясь и краем глаза отмечая устроившихся у входа часовых. Проснувшись в очередной раз, он уловил некую неправильность, и потому вскочил даже раньше, чем понял: одного из караульных нет на месте. У двери сидел лишь Ортеу, а его напарник Патао отсутствовал и на месте, и в зале.
– Мой принц?
– заметил его Ортеу, вскакивая и вытягиваясь, точнее - пытаясь, так как одна нога затекла.
– Где Паттао?
– Так вышел. Ему по нужде надо.
– Давно вышел?
– почти успокоился Кашуэ.
– Так, - тут Ортеу замялся, пытаясь прикинуть время, и принц отмахнулся.
– Сам проверю.
– Ваше выс...
– Всё рано туда же собирался, - солгал Кашуэ, уже открывая дверь и понимая: Патао придётся всё же наказать. Ибо солдат, забыв об осторожности и не глядя на опасное небо, болтал у ворот с высокой длинноволосой девицей.
Принц не успел его окликнуть - Патао открыл калитку и вышел со двора, предлагая даме руку. Возмущённый Кашуэ, жестом приказав Ортеу следовать за ним, выскочил из дома, намереваясь догнать влюбчивого ухажёра, не вовремя решившего
Но выскочив за забор, юноша на миг замер, потрясённый представшей картиной: Паттао лежал на земле, а из-под юбки склонившейся над ним девицы шлейфом вился толстый змеиный хвост. Она подняла голову и месяц блеснул на длинных окровавленных клыках, между которыми заскользил острый раздвоенный язык.
Меча не было, Кашуэ просто не подумал его взять. Правда, принц никогда не расставался с кинжалом, который и достал, отгораживаясь от зашипевшей девушки - красивой, фигуристой полузмеи. Та тяжело нависала над Паттао, покачиваясь на кольцах хвоста.
– Ортеу, - негромко позвал принц
– Слушаюсь, - солдат тоже увидел врага. У дозорного меч был, Кашуэ почти слушал шелест его скольжения по ножнам.
– Прочь. Моя добыча, - глаза полузмеи полыхнули красным.
– Моя.
И она наклонилась, чтобы вернуться к трапезе.
Кашуэ метнул кинжал. Но гибкая девица отшатнулась и проскользнула вперёд. Принц рывком уклонился, но она целилась в Ортеу. Обвив его, змея что-то прошипела на ухо солдату. И тот замер, словно статуя. А потом медленно, очень медленно, шагнул к принцу, поднимая меч.
– Ортеу!
– Моё, - шипела девица.
Принц бросился к кинжалу. Его спасла только медлительность Ортеу - Кашуэ едва успел поднять кинжал.
Кинжал против меча - настолько хорошим фехтовальщиком Кашуэ не был. Он мог лишь уклоняться и парировать, притворяясь, что не замечает, как приближается к женщине-змее, снова склонившейся над бессознательным Патао. И, достигнув её, все силы юноша вложил в удар, отсекая чудовищу голову.
Ортеу захрипел и рухнул на землю, выронив меч. Патао слабо застонал. Хвост ещё немного подёргался. Кашуэ стоял, не в силах поверить, что справился, и пытаясь понять, что это было. С какой именно тварью ему пришлось столкнуться?
– Это явно не птички, - только и смог сказать он, тряся Ортеу за плечо.
Тот, очнувшись, недоумённо посмотрел на принца, спросил где он и что тут произошло, и только после этого подчинился приказу разбудить остальных и привести их на место схватки.
Патао перевязали, крови он успел потерять не очень много. Шумный спор с разглядыванием останков чудовища разбудил хозяйку соседнего дома, и та вышла узнать, что случилось, после чего улицу огласил вопль, разбудивший не только соседей. Сбежался народ. Все с ужасом и удивлением разглядывали чудовище, но опознать его не смог никто. В общей суматохе Кашуэ сумел отыскать кобольда и попросил его позвать Легну.
Народ шумел и боялся. Подозревали, что такая женщина-змея может быть не одна: "вдруг у неё гнездо? А коли змеи гнёзда не вьют, так кладка какая". Вопрос "кладки" беспокоил и принца, потому просьбе Ланте о немедленном отъезде он отказал.
– Если вы пострадаете, - снова и снова заводил речь тот.
– Мы должны защищать этих людей, - повторял юноша.
– Напишите куда следует, и сюда пришлют войска!
– А если станет слишком поздно?
– не соглашался принц.
– Вы не обязаны решать такие мелочи!