Долгая ночь
Шрифт:
– Закричишь? Это было бы мило. И еще, – сказал он, снова оглядываясь, – по поводу того, что это – твоя комната… Ну, – он улыбнулся, – ты же знаешь, что она на самом деле теперь моя.
– Но после того, как вы вступите во владение, – ответила я.
– Это – правда, – сказал он, подходя ближе. – Владение – это девять десятых закона, особенно на Юге. Ты знаешь, что ты красивая и привлекательная молодая леди. Мне нравится огонь в твоих глазах. У большинства женщин, которых я встречал, в глазах только одно.
– Уверена, это подлинная сущность большинства женщин, которых вы встречали, – отрезала я. Он засмеялся.
– Ну, Лилиан, я же не настолько тебе неприятен, правда? Ты наверняка нашла меня хоть немного привлекательным. Я еще не встречал женщину, которая бы так не считала, – добавил он нагло.
– Ну что же, вот и встретили, – сказала я. Он подошел так близко, что мне пришлось отступить.
– Это потому, что ты не достаточно меня знаешь. Со временем… – он положил руки мне на плечи. Я попыталась вырваться, но он крепко удерживал меня на месте.
– Отпустите, – потребовала я.
– Какой огонь в этих глазах, – сказал он. – Я должен выпустить его, а то ты вспыхнешь, – добавил он и так быстро приблизил свои губы к моим, что я едва успела отстраниться. Я попыталась с ним бороться, но он обхватил меня и крепко поцеловал. Когда он выпрямился, я вытерла тыльной стороной ладони его поцелуй с моих губ.
– Я знаю, тебя это волнует. Ты как необъезженная дикая лошадь, но когда тебя покорят, клянусь, ты будешь как и другие, – цинично объявил он, и его взгляд скользнул с моего пылающего лица к груди.
– Убирайтесь из моей комнаты! Вон! – закричала я, указывая на дверь. Он поднял руки.
– Хорошо, хорошо. Не расстраивайся так. Это был просто дружеский поцелуй. Неужели тебе не понравилось?
– Я ненавижу его! – выпалила я. Он рассмеялся.
– Уверен, что сегодня ночью он будет тебе сниться!
– В кошмаре, – проговорила я.
– Лилиан, ты мне действительно нравишься. На самом деле, это единственная причина, по которой я все продолжаю забавлять себя этими поездками, трогательно умиляясь славе Юга, и снова и снова обыгрываю твоего отца в карты.
Он вышел, оставив меня задыхающуюся от возмущения и гнева. Мое сердце гулко стучало в груди.
Я не могла смотреть на него в тот вечер за столом и отвечала на его вопросы просто «да» или «нет». Папа не показал вида, что его волнует мое отношение к Биллу Катлеру. А Эмили посчитала мое поведение как должное. Однажды Билл дотронулся под столом до меня, но я игнорировала это и притворилась, что ничего не случилось. Я видела, как его забавляет мое неловкое положение. Я вздохнула с облегчением, когда, наконец, закончился обед, и я смогла уйти наверх в свою комнату от его насмешек и домогательств.
Примерно через час я услышала папины шаги в коридоре. Я сидела на кровати и читала, и подняла взгляд, когда он открыл мою дверь. Некоторое время он молча смотрел на меня. Даже после рождения Шарлотты он избегал заходить ко мне в комнату. Я знала, что он стесняется, а вернее – боится.
– Снова читаешь, да? – спросил он. – Клянусь, ты читаешь даже больше, чем Джорджиа. Но конечно, ты читаешь книги получше, – добавил он. Его интонация, манера отводить взгляд при разговоре и начинать издалека, пробудили во мне любопытство. Я отложила книгу и ждала. Некоторое время папа был рассеян. – Нам стоит снова прибрать эту комнату. Может покрасить или еще что-нибудь. Снова повесить занавески… но… наверно глупо тратить время и деньги. – Он помолчал и посмотрел на меня. – Ты уже не маленькая, Лилиан. Ты – молодая леди, – сказал папа, откашливаясь, – тебе необходимо идти дальше по жизни.
– Идти дальше, папа?
– Так полагается, когда девушка достигает твоего возраста. Ну, за исключением такой девушки как Эмили. Эмили – другая. У Эмили другой удел, другое предназначение. Она не такая, как все девушки ее возраста и никогда не была такой, как они. Я всегда это знал и принимал это, но ты, ты…
Я видела, что он с трудом пытается подобрать слова, чтобы объяснить разницу между мной и Эмили.
– Обычная? – предложила я.
– Да, именно так. Ты нормальная молодая леди. А теперь, – говорил он, выпрямляясь, заложив руки за спину и расхаживая перед моей кроватью, – когда я взял тебя в дом и в свою семью почти семнадцать лет назад, я также принял на себя ответственность как отец, и как твой отец я должен заботиться о твоем будущем, – провозгласил он. – Когда молодая девушка нашего круга достигает твоего возраста, для нее наступает время подумать о замужестве.
– Замужестве?
– Правильно, замужестве, – твердо сказал он. – Ты же не собираешься сидеть тут, пока не превратишься в старую деву, читая, занимаясь вышивкой и тратя время на эту школу? Так?
– Но я не встретила пока никого, за кого я бы хотела выйти замуж, папа, – закричала я и хотела добавить: «Со дня смерти Нильса я выбросила мысли о любви», – но сдержалась.
– Все так, Лилиан. Ты не встретила и не встретишь. Но не об этом речь. Едва ли ты встретишь кого-либо состоятельного, кто смог бы обеспечить тебя. Твоя мать… то есть Джорджиа хотела, чтобы я подыскал тебе подходящую пару. Она этим гордилась бы.
– Подобрать мне пару?
– Да, так обстоят дела, – объявил он, и его лицо покраснело от напряжения. – Вся эта чепуха о романтике и любви погубила Юг, разрушила жизнь многих здешних семей. Молодая девушка не может знать, что для нее хорошо, а что – плохо. Она должна положиться на старших, они опытнее, не подводили в прошлом и не подведут сейчас.
– О чем ты, папа? Ты хочешь мне подыскать мужа? – изумленно спросила я. Он не интересовался этим раньше и даже не упоминал об этом. Меня просто сковал паралич, когда я начала догадываться к чему он клонит.
– Конечно, – ответил он. – И я сдержал свое слово. Через две недели ты выйдешь замуж за Билла Катлера. Нам не понадобится устраивать шикарную свадьбу, так как это просто лишняя трата денег и сил, – добавил он.
– Билл Катлер! Этот страшный человек! – вскричала я.
– Он – джентльмен, с хорошим происхождением и доходом. Его собственность на побережье приносит порядочную прибыль…
– Да я лучше умру! – объявила я.
– Нет, ты выйдешь, – потребовал папа, потрясая кулаком передо мной. – У меня еще есть уважение к себе, черт возьми.