Долгое путешествие на Юг.

Анатоль Нат

— Не-а! — флегматично отозвался тот, не сводя с обгадившегося от страха мастера своего угрюмого, мрачного взгляда.

Повернувшись к ним, Ван с сожалением кивком головы указал на мастера.

— Совсем дурной человек, — осуждающе покачал он головой. — Энтузиаст. Даже для своих детей хлеба не покупал, всё на свою фанеру тратил. Видели бы вы, ребята, его семью…. Тощие!….

Ван, совершенно расстроенный Ван, ящер, которого вообще мало чем можно было прошибить, настолько он был безжалостен и к себе, и к другим, особенно если дело касалось интересов

его клана, с жалостью смотрел на сидящего перед ним на земле жалкого, сгорбившегося от горя мастера.

— Мало того, что он ребят наших постоянно забывал кормить, через раз давая пустую баланду, так он ещё и свою семью чуть голодом не заморил.

Если бы их наши же ребята не подкармливали, то они бы наверняка от голода померли.

— Не понял? — Сидор недоумённо переглянулся с Димоном.

Как тебя понимать? Причём здесь ПИТАНИЕ? Они же сгорели!

— Сгорели не они, — с грустной, издевательски постной физиономией уточнил Ван. — Сгорели алкаш сторож и ещё какая-то пьянь, что у него тут обычно там и ночевала, а ребята наши все как один живы и даже здоровы, что вообще-то удивительно при таком характере работы на этого чокнутого изобретателя. Только подкоптились немного на тушении пожара, да отощали за время работы до невозможности.

— Видать, стремятся быть похожими на своего Главу Клана, — насмешливо кивнул он на худого, измождённого Димона, который никак всё не мог поправиться и вернуть былые формы, хоть чувствовал себя давно уже отлично.

Этот ваш блаженный энтузиаст-изобретатель был настолько увлечён своим изобретением, что забывал давать деньги на семью, спуская всё, что добывал, на свои опыты и на материалы.

Ну, нашим и приходилось подкармливать его жену с детишками, — пояснил ящер недоумённо глядящим на него ребятам. — Да ещё и при пожаре их из горящего дома вытащили, когда этот идиот бросился спасать свои деревяшки, а семью оставил гореть в занявшейся избе. Пока он пытался спасти своё никому не нужное барахло, у него семья чуть не сгорела. Если бы не мои ребята…., - Ван осуждающе покачал головой.

— Это он так говорит, что ребята его не сгорели, — Димон ткнул локтём в бок, замершего соляным столбом Сидора. — Живёхонькие, значит.

— Тогда это совершенно меняет дело, — необычайно оживившись, Димон энергично потёр ладони. — Раз наши ящеры живы, то остаётся решить только один вопрос:

Где наши деньги, урод?! — заорал он прямо в лицо парализованного от страха мастера. — Деньги где, мать твою?! Где аванс?!

Димон, с совершено остервенелым видом схватил мастера за грудки и, подняв высоко над землёй, принялся яростно трясти.

Даже для Сидора, за долгие года дружбы навидавшегося того всяким, стало настоящим шоком волна ярости, буквально хлынувшая на них от бешеного крика Димона.

— Мне плевать, что у тебя пожар и всё сгорело! Где наши деньги?! — продолжал бушевать Димон, схватив мастера за шиворот и окончательно тем ввергнув того в прострацию, буквально парализовав его.

— Фу! — брезгливо отбросил

он тряпичную куклу мастера, бывшего ещё совсем недавно нормальным человеком. — Полейте мне на руки чем-нибудь. — брезгливо морщась, держал он перед собой вытянутыми вперёд руки. — Дайте мне воды и мыла, чтоб я мог отмыться от этого дерьма! — заорал он в пространство.

Уберите от меня эту падаль, — тихо выговорил он, устало стирая рукавом с лица обильный пот. — Убью ведь, а потом жалеть буду. Но не за то, что убил, — бросил он на совершенно подавленного мастера угрюмый, злой взгляд, — а что в дерьме измазался.

Мастер, съёжившись ещё больше, хоть было совершенно непонятно куда, неожиданно тихо, с отчётливо слышимыми в голосе истерическими нотками прошептал:

— Лыбишься? Доволен? А у меня, можно сказать, дело всей моей жизни сгорело.

— Плевать, — равнодушно бросил Димон, отворачиваясь. — Твоей жизни, не моей. Ты лучше думай, где деньги возьмёшь с нами рассчитаться. Сгорело у него, видите ли. Да нам плевать! Деньги гони, урод!

Тебя предупреждали, что для местных козлов ты со своими фургонами, как шило в заднице. Не поверил!

А теперь, когда тебя за долги в рабство продадут, поверишь? — Димон, обернувшись, с неприкрытым раздражением смотрел на мастера.

— Вы…, вы…, - заколотило нервной дрожью мастера.

— Не мы, — зло бросил Димон, брезгливо отстраняясь на трясущегося от ужаса мастера. — Нам ты нахрен не нужен, чтоб с тобой ещё и возиться. Твои соседи постараются.

Ну не может у такого барана не быть долгов, — повернулся он к Сидору с Ваном, с искренним любопытством посматривающих как тот с откровенным садизмом издевается над несчастным, совершенно сломленным человеком.

— Он где такому научился?

Ван, демонстративно не обращая внимания на возмущённого Димона, неспешно повернулся к Сидору.

— Вроде бы до сегодняшнего утра нормальным человеком был, а тут прямо в зверя какого дикого превратился. Настоящий имперский палач, — с хорошо различимыми в голосе оттенками зависти, со вздохом проговорил он. — Эх, мне бы так. Да, как у вас говорят, "Бодливой корове, Бог рог не даёт".

— Я, как увидел сгоревшую казарму с чьими-то костями внутри, так сам чуть было не убил этого пионера фанерного тачанкостроения, — мрачно заметил Сидор.

Даже, как-то приятно послушать. Прям, по сердцу бальзам.

А ведь он прав, — Сидор, повернувшись к мастеру, кивком головы указал на мрачно ухмыляющегося Димона. — Как у тебя с деньгами? Хотелось бы узнать, как нам обратно аванец свой вернуть. Что-то мне подсказывает, что фургонов своих мы от тебя ни в скором, ни в любом другом оговоренном времени уже не получим.

Окинув взором разорённое пепелище, он мрачно хмыкнув заметил.

— Так что, колись, сокол шизокрылый, когда деньги отдашь?

— Я, я, я…, - снова зачастил мастер, запинаясь на первой же букве. — Я отработаю! Мне бы только деньжат на подъём, аванец на первое время, и я всё отработаю.