Долгожданная развязка
Шрифт:
— Снова меня поджидаешь? — В словах, произнесенных на местном диалекте, слышалась похотливость. Мария внутренне сжалась.
— Я собираюсь уходить, Джулио, — устало поправила она. Каждый вечер ей приходилось от него отделываться, и с каждым разом это было все труднее.
— А, да будет тебе, Мария. Почему бы нам не пойти ко мне? У меня в холодильнике есть вино, очень неплохое. И если ты правильно себя поведешь, я добьюсь, чтобы тебя перевели наверх.
— Дивно, — усмехнулась она. — У них там лампы посветлее, верно? — Она встала, но он загородил ей дорогу.
— Какая же ты неблагодарная, маленькая Мария, — укорил ее Джулио. — Они там шьют прелестные платья. Шелк и кружево. Гмм… — Он приложил пальцы к губам в молчаливом поцелуе, и Мария едва не расхохоталась. Этот Корсеци считает себя подарком для женщины, потому что не разжирел и получает на двести песет больше, чем работницы. Как все это ничтожно и… немного грустно.
— Мне нужно идти, — сказала она, бесстрашно отталкивая его и направляясь к двери. С того дня, когда она сбежала с виллы от еще неостывшего тела матери, она быстро научилась заботиться о себе. Без этого ей бы не прожить.
— Надеюсь, ты не рассчитываешь встретиться со своим длинным любовником, — злорадно крикнул ей вслед Джулио, оскорбленный в лучших чувствах. — Ты ведь ему наврала, где работаешь, Мария Альварес. Так где? В магазине для туристов? Боюсь, он тебя разоблачил.
Мария повернулась и уставилась на него.
— О чем ты болтаешь, недоумок?
Джулио презрительно рассмеялся.
— Я говорю о высоком англичанине, который тебя спрашивал. Наверное, мне следовало бы отпустить тебя на пару минут, но… — Он выразительно пожал плечами, радуясь, что ему хоть на этот раз удалось поставить заносчивую сучку на место.
— Высокий англичанин? — повторила Мария, и сердце ее внезапно упало. Умирая, почти в беспамятстве от запущенного сифилиса, Росита рассказала ей об отце. О его голубых глазах и волосах медного цвета.
— Как он выглядел? — резко спросила Мария, стараясь не выдать свое волнение. Если он догадается, как это для нее важно, он ничего не расскажет.
— А, воображает из себя, потому что у него голубые глаза и золотистые волосы. Но он полное ничтожество, — заявил Джулио, пожимая плечами и смеясь. — Не такой, как я. А ростом совсем чуть-чуть повыше.
Ее отец был французом, но Мария сомневалась, чтобы Джулио понимал разницу. И если это отец искал ее… Она взглянула на скамейки и легко представила себе шок и отвращение богатого человека. Потная, грязная девушка, простая работница… О Madre Mia.
Мария пустилась бежать. Завернула за здание, где стоял ее разбитый велосипед, и бросилась к ближайшему телефону-автомату. Там она потратила несколько драгоценных песет, чтобы обзвонить самые роскошные гостиницы. В бреду Росита все время повторяла имя Д'Арвилль, и теперь Мария как можно вежливее спрашивала, нет ли у них такого постояльца. Он приехал за ней. Наверняка. Кто еще в этом поганом мире мог о ней побеспокоиться? Во второй гостинице, самой лучшей в городе, ей ответили, что у них останавливался англичанин, назвавшийся Д'Арвиллем, но что он уже уехал.
— Куда? Куда он уехал? — едва не закричала она, потом успокоилась и изложила придуманную историю о найденном бумажнике. Портье предположил, что он уехал в аэропорт. Мария повесила трубку и едва не заплакала. Маленький местный аэропорт располагался так далеко. Она спрятала свой велосипед в полуразрушенном здании, выбежала на главную улицу и остановила такси. Ей пришлось отдать шоферу почти все свои деньги.
В аэропорту она помчалась в зал отлетов и спросила, улетел ли уже мистер Д'Арвилль. Пожилая женщина в красно-синей форме, с идеальным макияжем и прической, вежливо ответила, что они не дают такие сведения. На секунду Марии захотелось выцарапать ей глаза. Что значат правила, если вся ее жизнь идет под откос?
Она повернулась, опустив плечи и признав свое поражение. Какое это имеет значение? Глубоко в сердце она уже знала ответ.
Он наконец приехал, чтобы разыскать ее, но потом решил, что она недостаточно хороша для него. Наверняка богатый человек не хочет иметь в дочерях ничтожество. Если бы она была красивой и работала продавщицей в ювелирном магазине… Если бы она выглядела иначе, он бы забрал ее. Выдержать все эти годы работы за гроши, одновременно отбиваясь от похотливых мужиков, ей помогала надежда, что однажды ее спасут. Кто-нибудь. Все равно кто.
И хотя Росита научила ее ненавидеть человека, бросившего их, вынудившего их жить в нищете и мучениях, маленькая девочка ждала, что отец приедет и заберет ее. Убедит, что все это было чудовищной ошибкой. Но теперь Мария разделяла ненависть матери к Д'Арвиллю. Что он за чудовище?! Она понимала, что он видел ее, знал, какую жизнь ей приходится вести, что он стоял совсем рядом от того места, где она работала вся в поту, и спокойно бросил ее во второй раз. Это вызвало в ней жгучую ненависть, проникающую в самые глубины ее существа.
Она вышла в теплую ночь и уговорила кондуктора поезда, идущего из аэропорта, довезти ее до города. Она пешком вернулась к мастерской и не нашла велосипеда там, где она его оставила. Кто-то его украл, как она сама когда-то его украла. Мария прислонилась к стене и заплакала. Бессильные слезы злости, ненависти, испуга и боли текли по ее щекам.
Неожиданно она услышала голоса Джулио и еще одного надсмотрщика и тупо смотрела, как они грузят красивые платья со второго этажа в фургон. Слезы перестали течь, уступив место мрачной решимости. Когда они вошли в здание за второй партией, Мария побежала к фургону. Пригнувшись, она спряталась за ним, дождалась, когда они вынесут вторую партию и снова вернутся в здание. Все еще пригнувшись, она обошла фургон и заглянула внутрь. Быстро перебрав платья, она выбрала вечернее платье из красного шелка, сверкающее при лунном свете, перекинула зашуршавший пластиковый пакет, в который оно было уложено, через руку и пустилась наутек.
Наплевать, если они догадаются, кто украл платье. Она уже знала, что никогда больше не вернется в мастерскую. Ей надоела борьба за выживание. Ей надоело быть «приличной девушкой, пытающейся вести порядочную жизнь».
Одному визит отца ее научил — положиться она может только на себя. С сегодняшнего дня, решила она, бредя по темным улицам с украденным платьем и несколькими жалкими песетами в кармане, все пойдет по-другому. Она поедет на север, в Мадрид, где живут все богатые люди. Она украдет косметику, иначе причешется, украдет туфли. В таком красивом платье ей наверняка удастся найти богатого мужчину. Она станет богатой, красивой и умной, а именно это ищут толстосумы в женщинах. У нее будут драгоценности, машины и меха, которые она потом продаст.