Долина костей
Шрифт:
– Я и слетела, – бормочет Лорна, чувствуя, что дело тут не только в посттравматическом синдроме.
Нет, это шевеление чего-то глубинного, того, с чем Микки Лопес так и не сумел справиться за два года сеансов. Она мысленно оправдывает Микки, обвиняя во всем себя. Но тут на это накладывается насилие и все, связанное с Эммилу Дидерофф, да еще странный человек в ее патио, привлекающий и отталкивающий одновременно. (Это тело! Эта пушка!) Все это разом разворошило илистое дно подсознания, подняв клубы страха и возбуждения. Но не объяснять же это копу. Лорна делает несколько глубоких вздохов, восстанавливая самоконтроль. Слезы высыхают.
– Ну
– Нет! – чуть ли не выкрикивает она, но справляется с собой и продолжает более спокойно: – Я имею в виду… на данном этапе ей вряд ли стоит менять психолога.
Произнося эти слова, Лорна отводит взгляд, поскольку они звучат несусветной ханжеской чушью. Но момент неловкости проходит, Паз садится.
– Прекрасно. Хорошо. И теперь, когда мы все уладили, я должен сказать, что в этом деле ты показала высший класс.
– Класс?
– Ага. Налетчик сшибает тебя с ног, потом возле твоего дома начинается пальба, но ты не бегаешь кругами, не визжишь как зарезанная, а хладнокровно звонишь «девять-один-один», спокойно скрываешь существенную улику и сейчас, хоть и напугана, принимаешь правильное решение. И улыбка у тебя приятная. Спасибо.
Она расплывается в улыбке, чувствуя себя идиоткой, и Паз отвечает ей кошачьей ухмылкой, с легкими огоньками в глазах.
– Но, по правде говоря, – сознается он, – самое классное, что ты не стала расспрашивать меня, за каким чертом я приковал себя наручниками к кровати.
– Психологов обучают деликатности.
– Ты не хотела меня смущать.
– Ты не произвел на меня впечатления человека, которого легко смутить.
– Вот-вот, ты еще и наблюдательна. Спокойна, проницательна, наблюдательна – дивная триада.
Лорна смеется: это не девичье хихиканье, а настоящий, искренний смех. Приятно выслушивать комплименты из уст привлекательного мужчины, сознавая, что это не просто сексуальная лесть, но откровенная оценка потенциального товарища, с которым, возможно, ей предстоит совместная сложная работа. Этот коп действительно хочет, чтобы она знала, что он о ней думает. Ново, непривычно и существенно отличается от ее предыдущего опыта общения с мужчинами.
– Между прочим, – восклицает он с воодушевленным хлопком в ладоши, – я обещал тебе лодочную прогулку. Мы могли бы взять еды и пива да рвануть куда-нибудь подальше за Медвежий овраг, порыбачить, устроить пикник… Ты как, согласна?
– Еще бы.
Она заходит в дом, надевает, не осмелившись заглянуть в большое, в полный рост, зеркало, пресловутое голубое бикини, поверх него гавайскую рубаху и шорты, водружает на голову пляжную парусиновую шляпу. В служебной машине Паза они едут на север, в районе, известном как Суавезера, выруливают на дорогу, по сторонам которой теснятся магазины и склады, и в какой-то обшарпанной кубинской забегаловке затариваются всем необходимым для своего пикника. Сидя в нагревающейся на солнце машине, Лорна сквозь темные очки разглядывает витрины магазинов и медленно переводит с испанского вывески, жалея, что уделила изучению этого языка всего год. Она ощущает себя до нелепости довольной, и если что-то слегка туманит безоблачный небосвод ее настроения, так только мысль, что ей придется снять свою рубашку и шорты и остаться на виду в безбожно откровенном купальнике.
Правда, хотя это и волнует ее, но на удивление мало: хотелось бы понять почему? Может быть, какое-то мозговое новообразование в лобных долях? По мере увеличения этой опухоли она будет терять тормоза все в большей степени и вскоре сможет красоваться в таком виде не только перед коллегами, но и перед
– Привет, доктор! – орет он и с жутковатой ухмылкой, вывалив язык, направляется к машине, воняя, как пивная цистерна, опрокинутая в сточную канаву.
– Привет, доктор, а я нашел себе работенку.
– Это замечательно, Ригоберто.
– Ага, здорово, на рыболовной лодке, ну вы ведь знаете Жоржа, моего кузена? Так вот, я буду чистить у него рыбу, вот так, вот таким манером. – На тот случай, если она не знает, как чистят рыбу, он демонстрирует ей это, вооружившись здоровенным ножом с толстой деревянной рукояткой и черным лезвием, размахивая им у нее перед носом. – А вы знаете, доктор, те ребята вернулись. Да, они снова у меня в голове. Нашептывают вовсю, подбивают делать нехорошие вещи, да только я их больше не слушаю. Как вы, доктор, велели, да. А куда это вы собрались на этой машине, а?
Лорна с натянутой улыбкой завороженно следит за движениями ножа. И тут появляется Паз.
– Оуе, mihermano, quetal? [13] – говорит он, обняв Ригоберто за плечи и увлекая прочь.
Они быстро перебрасываются несколькими фразами по-испански, и сумасшедший, волоча ноги, уходит, оставив Пазу свое пойло, которое тот аккуратно отправляет в мусорный бак.
Джимми возвращается к машине, кладет на заднее сиденье бумажный мешок и пластиковый пакет со льдом.
13
Привет, приятель, как дела? (исп.)
– Ты знаешь Ригоберто? – спрашивает она.
– Да, мы с ним старые знакомые. Он был одним из первых, кого я арестовал, когда еще служил патрульным. Он не напугал тебя?
– Нет, мы с Ригоберто тоже старые знакомые. Но вообще-то, спасибо, ты снова меня спас.
– Да ну, какое тут спасение. Он совершенно безобиден, если его не провоцировать.
– Ага, для буйнопомешанного с огромным ножом он и вправду безобиден. Но вот что удивительно: только я о нем подумала, и он тут как тут.
– Блюдо креветок, – говорит Паз, выруливая с парковки на Двенадцатую авеню.
– Прошу прощения?
– Блюдо креветок. «Репортер». Фильм.
– Ты меня озадачил.
Паз начинает говорить, растягивая слова:
– Скажем, ты подумала о блюде креветок, и вдруг кто-то ни с того ни с сего произносит: «Блюдо с креветками». Без объяснения. И нет смысла его искать. Чуть позднее в фильме ты видишь вывеску в ресторане «Блюдо креветок $2.99», – добавляет Паз уже обычным голосом. – Это классика.
– Похоже на то. Надо будет взять напрокат видео.
– У меня дома есть, мы можем потом посмотреть.