Долина раздора
Шрифт:
Александр огляделся в поисках подъемника или лесенки к вершине мельницы. Но по бревнам шла лишь узенькая наклонная дорожка.
«Если падать, так с небоскреба», - ухватившись пальцами за неровные стенки, он начал карабкаться по уходящей наверх спирали. Там, на высоте пятого этажа, на маленькой площадке размещался механизм, на котором были закреплены плетеные крылья.
«Может там мне удастся сдвинуть их с места».
Маленькими шажками он пополз, как муха, по стене мельницы. Между тем внизу нарастал шум бушующего в
– Задержи его там!
– проорал Александр вниз, бывший гном в ответ сдавленно хрипнул.
«Надеюсь, отрывание рук и ног вампиру займет на пару минут нашего здоровяка», - загадал Александр, спрыгнув на крохотную площадку на вершине мельницы.
Большую часть платформы занимали громадные замершие передачи и шестерни, что передавали движение от центральной оси ветряка к бревну, на котором крепились крылья мельницы. Александр проскользнул мимо механизма в узкий проход, ведущий наружу.
Крохотный балкончик. Зашедшееся на мгновение сердце от взгляда в пустоту.
Подножье холма, недостроенный фундамент здания, укрывавший их от выстрелов, извилины зеленого лабиринта и крыша дома усадьбы. И все это далеко внизу. А ведь он не любил даже выходить на балкон друзей, что жили на тринадцатом этаже.
«Хоть тучи все еще на месте», - неуверенно выдохнул он.
Ветер слегка покачивал крыльями ветряка. Прямо перед Александром к оси крепилась крестовина с плетеными лопастями мельницы. Встав на колени, и тем самым опасно нагнувшись над краем балкончика, он со всей силы надавил на перекрестный брус.
Крыло ветряка лишь поскрипывало и дрожало на месте.
«Моих сил тут явно не хватит», - после секундного колебания, решившись, крепко обхватил руками брус, затем, оттолкнулся от балкона и оказался сидящим верхом на крыле ветряка.
Мгновенная волна холода, возопивший внутри голос: «Ты что творишь?», и вспотевшие ладони.
И все безрезультатно.
«Надо переползти еще дальше. Может тогда заклинившая ось начнет вращаться».
Раненое плечо опять сильно заныло. Вытерев ладони о рубашку, Александр зацепился пальцами за брус и осторожно пополз по нему дальше, отдаляясь от надежного балкончика на вершине мельницы.
«Только надо успеть вернуться назад, прежде чем крыло сильно опустится», - стараясь не смотреть вниз, что, кстати, не удавалось, он двигался к огромной лопасти.
И тут крыло мельницы рывком просело.
Мелькнувшие перед газами облака, и всепоглощающий страх, когда ноги не чувствуют под собой опоры, а ты падаешь вперед спиной в никуда…
И он понял, что успел намертво вцепиться пальцами в брус.
Только вот теперь он уже не восседал на деревянном бревне, а, покачиваясь, висел под ним.
Мышцы дрожали, удерживая вес тела. Ноги бесполезно болтались. Рана в плече вновь начала кровоточить. А ветряк замер.
На его счастье, у балки было квадратное сечение. Что бы произошло, не успей он ухватиться, Александр пару раз уже успел представить.
«Теперь выбора нет. Нужно сдвинуть это проклятое крыло с места и, когда оно двинется вниз, просить всех духов воздуха поддержать меня во время краткого полета к земле. Интересно, где именно в прошлом я свернул не туда, раз меня угораздило оказаться в такой…» - свои мысли он закончил несколькими местными непечатными словечками.
Чуть раскачавшись, Александр перехватил одной рукой на сантиметр дальше. Крыло ветряка скрипнуло и вновь чуть просело.
«Ну же! Я не человек-паук, чтобы висеть тут до следующего лета!»
Еще рывок и еще пара сантиметров. Напрягшись, он согнул ноги в коленях, подтянулся к балке и тут же, распрямив ноги, рухнул на руках вниз. Пальцы едва не соскользнули, заставив сердце бешено забиться в страхе.
И тут балка мельничного крыла немного сдвинулась, замерла и с жутким скрипом начала медленно клониться к земле.
«Пятнадцать метров до вершины холма», - сведенные судорогой пальцы с трудом держались.
«Десять метров, - почти не чувствуя рук, он заскользил по балке к плетеной лопасти.
– К черту человека-паука! Я хочу стать человеком-мухой!»
Крыло понеслось вниз, завершая полукруг. И он вместе с ним.
Александр успел сжаться, и земля приняла его словно «любящая» жена припозднившегося нетрезвого мужа. Первый удар выбил воздух. Затем пара мелких туманов по ребрам, пока он катился по траве. И остановка лицом в кустах.
Со стоном он перевернулся на спину и замер, раскинув руки.
Он и не подозревал, сколько мышц, костей и связок может ныть в его теле одновременно.
«Хорошо, - застонав, подумал он, - что мозг сосредотачивается только на одной боли, - и, скрипнув зубами, он коснулся плеча.
– Я обожаю этот мир!»
Скрипя, над ним пронеслось крыло раскрутившейся мельницы. Ряды погасших было символов разгорелись вновь.
«Давай, родимая, - все еще немного плывя после десятка переворотов, он с надеждой всмотрелся в грозовые облака.
– Вдарь еще разок! Ну же, ради меня!»
Внизу, в вертикальной шахте под мельницей, Лакрош кружил вокруг ажурной антенны, уворачиваясь от длинных рук гиганта.
Внезапно по стальным прутьям мачты пробежали крошечные искры.
Бывший гном бросил наверх мимолетный взгляд. И тут же шестипалая рука, протиснувшись через решетку антенны, ухватила его за шиворот.
– Попался!
– довольно прогромыхал великан.
– Вор!
Ослепительная вспышка озарила башню мельницы и площадку за кратчайший миг до ударившей вниз извилистой молнии.