Дом, который построим мы
Шрифт:
– Пять семьсот, - поднял палец Лукин, - плюс административный резерв. Подумайте, граждане, еще не поздно отказаться.
– По моему слабому разумению, - подала голос Наталья Борисовна, - наш прибор должен быть дороже, чем у Самецкого, чтобы было ясно, что он качественно другой.
– Там ценовая конкуренция, - возразил Паша.
– Вузы все нищие.
– Но глазки-то заблестят, - покачала головой Денежкина.
– Мы можем намекнуть, что готовы скинут цену, если кому-то не хватит.
– Итак, пишем: шесть сто...
–
– выкрикнул Рябинин.
– Шесть.
– Шесть пятьдесят, - предложила Денежкина.
– Пиши!
– ...пропало, - махнул рукой Лукин.
"Связался с сумасшедшими", - думал он.
Так проходила подготовка к тендеру в "Амаранте"; а что же у Самецкого? А Самецкий метался по правительственным кабинетам, обещал и обольщал, пил кофе с образовательными чиновниками и деканами. В "Амаранте" тряслись над качеством, а у Самецкого все было на мази.
– Все равно я его сделаю!
– потирал он лапки и трясся от злости.
И вот настал торжественный день...
В зале было полно народу; в тендере участвовало восемь фирм. Все они так или иначе позаботились об исходе. Самые красивые женщины представительницы фирм, в том числе Наталья Борисовна Денежкина, ждали своей очереди на представление и вспоминали, что они должны сказать.
– Вы что, не взяли с собой никакого листочка?
– удивился Рябинин.
– Нет, - помотала головой Денежкина.
– Я по листику не могу, я могу только... так...
Наталье Борисовне нужно было живое общение, она хотела смотреть в глаза тем, кого убеждает.
Ведущий поднял руку:
– Начинаем!
Самецкий в зале захихикал: на что все это представление, если он принял все меры! Он - монополист, и не позволит обойти себя какому-то Веселухе. Но глаза деканов были мутны, когда методист с его завода читала доклад; в этих глазах была тоска и обреченность.
– Опять как всегда, - услышал Самецкий.
– Он вам сколько отката предлагал?.. нет, мне больше, он вас надул... А приборы-то так себе.
– Да хреновые приборы, ломаются, говорят, как спички, - еще он их и не чинит не фига...
– А я думал: может, чего нового будет... Меня студенты, на второе высшее которые, только про это и спрашивают: "А какая у вас лаборатория?" Придется Самецкого брать... Уж лучше бы я за границей...
– Неужели у нас никто не умеет делать нормальные приборы?..
Слегка оживились деканы только при оглашении цены, но тут же увяли:
– Ага, и чини их сам...
– Вот поглядим, что нам Веселуха предложит.
И тут на свет вышла Наталья Борисовна Денежкина!
– Наш прибор, - сказала она, чтобы все слышали, - вакуумный, на жидких кристаллах...
(Рябинин решил оставить как было, тем более что это мало помогло при снижении цены).
– ...прост в обращении, а главное - любую поломку вам исправим, гарантийное обслуживание
Солнце взошло в глазах деканов, головы поднялись, - за окном стояла в жаре сладкая сонная улица, по ней летал тополиный пух, под окнами факультета, где происходило действо, тусовались абитуриенты, пытаясь надышаться перед смертью, - юные технари со всей России, кто из Томска, кто из Тюмени. Перед высоким крыльцом остановилась девятка, и из нее выбрался Веселуха.
– ...а я хочу второе начало термодинамики, - донеслось до него.
– А я хочу...
В зале между тем был ажиотаж. Деканов не остановила даже цена Веселухиного прибора, которая была чуть выше, чем они могли себе позволить, - не остановил и откат, обещанный Самецким. Видимо, нашелся кто-то один хитрый и порядочный, а остальные не пожелали от него отстать. К тому же, почти все знали, кто такой Веселуха, а многие были знакомы с ним лично. Права была Койотова: престиж - это их бизнес.
– Нам все!
– орали они.
– Все - нам!
– Веселухин прибор!
– Мы готовы по семь!
– По восемь!
– выкрикнул кто-то.
– Пусть Веселуха выйдет покажется!
Самецкий заскрипел зубами.
– К сожалению, - развела руками Денежкина, - наш директор... э-э... приболел.
– Нет, я здесь, - сказал Веселуха из заднего ряда, встал и помахал руками.
– У кого есть ко мне вопросы
Самецкий не вынес этого зрелища.
– А-а, падла!
– вскричал он, выхватил пистолет и
Но не промах был декан того самого славного университета, где расцвел Веселухин гений. Несмотря на преклонные года - а в молодости декан партизанил - прыжок его был верен и точен, и выстрел пришелся в потолок.
– Какие страсти, - комментировал Веселуха, не садясь, - просто девяносто третий год...
– Тысяча семьсот?
– обернулся к нему кто-то.
А Самецкого уже вязали, и он бессильно что-то бормотал, - трудно ему даже с его связями будет выпутаться из этого положения! Деканы волной нахлынули на Веселуху, чиновники, которым Самецкий пообещал откат, в растерянности ушли, не зная, к какому берегу прибиться в данной ситуации. На улице погода портилась, бились краями друг об друга жаркие тучи, тугие молнии поблескивали в вершинах деревьев, но дождь не шел. На рынке бабы в грязных шлепанцах продавали черешню.
Только одно омрачало радость: фирма, как и предсказывал Лукин, оказывалась в глубокой жопе.
– Что же мы будем делать?
– заломила руки Наталья Борисовна Денежкина.
– По миру пойдем, - объявил Веселуха.
Глава 5: По миру
Небо в ямах и розах
Просветы, провалы
Серый дождь слепил воздух
Натек в подвалы
И забродил
И пришлось им пойти по миру - искать денег...
– Вы любите поляков?
– спросил Ян Веселуха у своих подчиненных, скромно глядя в сторону.