Шрифт:
«Джек подхватил Деллу на руки.
— Так что? Ты выйдешь за меня замуж?
— Да, — рассмеялась она, обнимая его за шею. И когда их губы встретились, она поняла, что будет с ним всегда. В горе и в радости. Вечно.»
Закрыв роман, Мира, сама того не замечая, нахмурилась. Вечно. Она слишком хорошо знала, что ничего вечного не бывает.
Сделав маленький глоток горького черного кофе, она замерла, пытаясь расслышать шум прибоя. Сюда, на берег Финского залива, она приехала в надежде избавиться от пугающего ощущения собственной беспомощности и,
Почему одиннадцатилетняя девочка решает, что прыжок из окна — это единственный способ разрешить свои проблемы?
«Не думай об этом, не думай. Не сейчас. Потом.»
Мира прикрыла глаза.
— Простите, я не помешаю? — услышала она вежливый голос и вздрогнула.
Седая аккуратная старушка, держащая чашечку кофе и блюдце с пирожным, стояла возле ее столика.
— Нет-нет, пожалуйста, — Мира чуть отодвинула свою чашку.
Старушка села напротив, с любопытством поглядывая на Миру. Ее седые волосы были тщательно завиты и уложены в аккуратную прическу, ногти покрыты бледно-розовым лаком. «Благородство», — подумала Мира. Во всем облике старушки читалось благородство.
— Вы ведь здесь недавно? — неожиданно спросила соседка Миру, помешивая ложечкой кофе.
— Да. Я только сегодня приехала, — ответила та. Старушка удовлетворенно улыбнулась.
— Я так и подумала. Извините, — спохватилась она, — я не представилась. Клавдия Матвеевна.
— Мира.
— Мира… — задумчиво повторила старушка. — Необычное имя. Мирослава?
Мира кивнула.
— И надолго вы решили здесь остановится?
— На неделю.
— Самый лучший срок, — кивнула Клавдия Матвеевна. — За меньшее время вы не успеете почувствовать это место, а за большее — соскучитесь.
— Вы здесь живете? — поинтересовалась Мира.
— Да, с самого рождения. Работаю в библиотеке. Если захотите о чем-то узнать — спросите у меня. Думаю, я знаю об истории здешних окрестностей почти все.
— Спасибо, — Мира прижал к губам салфетку и встала. — Пойду пройдусь по берегу. Взгляну на залив. Поздно уже, конечно, но и на завтра откладывать не хочется.
— Слева песчаный пляж, — Клавдия Матвеевна изящным жестом подняла руку, — а справа в основном валуны. И в том, и в другом есть своя прелесть. Надеюсь, мы с вами еще встретимся. Я почти каждый день завтракаю в этом кафе около восьми часов утра.
— Обязательно приду, — Мира улыбнулась. — Счастливо.
Солнце уже клонилось к закату, края облаков окрасились в жемчужно-розовый цвет. Мира поднялась на песчаный холм, поросший молодыми соснами, и перед ней как-то внезапно открылся залив, стелющийся ярко-синим полотном почти до самого горизонта. Только виднеющаяся вдали полоска берега, подернутая голубоватой дымкой, говорила, что это все же не море, как показалось Мире с первого взгляда. Песчаный берег изгибался влево острым полумесяцем, а справа резко обрывался у небольшой дубовой рощицы, чудом отвоевавшей себе клочок земли у стройных соседок-сосен.
Скинув босоножки, Мира ступила на прохладный песок, заструившийся под ее ногами вниз по холму. Вода в заливе была того же синего цвета, что и небо над ним. Мира медленно подошла к кромке воды, наблюдая, как маленькие волны лижут песок, одна за другой, будто стремясь догнать друг друга. Иногда одна из волн была выше остальных, и пока она катилась к берегу, сквозь нее можно было разглядеть разноцветные камешки на прибрежном дне, а затем она падала, пенясь и тихонько грохоча, и поверхность воды вновь покрывалась рябью и солнечными бликами.
Мира неторопливо побрела по песку, глядя на волны и улыбаясь сама не зная чему. Вскоре песок под ее ногами сменился мелкой каменной крошкой, мелководье запестрело валунами, о которые с легким плеском разбивались волны. Солнце почти опустилось за горизонт, оставив на водной глади сверкающую дорожку. Неровная полоса камней, уходящая в море, купалась в последних мягких лучах, и на берегу рядом с ней Мира вдруг увидела человеческую фигуру. Человек стоял спиной к ней и смотрел на залив, не шевелясь, словно один из безжизненных камней вдруг обрел причудливую форму и навечно застыл у кромки волн.
Прощальный луч света вспыхнул над водой, и Мира закрыла ладонью глаза. Когда она опустила руку, на берегу никого не было.
Утром, помня о данном Клавдии Матвеевне обещании, Мира направилась в то же кафе, и еще издали заметила за крайним столиком свою новую знакомую. Взяв чашку кофе и сэндвич, она подошла к ней.
— Разрешите? — она с легко улыбкой поставила на стол чашку и отодвинула пластмассовый стул. — Доброе утро, Клавдия Матвеевна.
— Мира, голубушка, — старушка просияла и отложила в сторону тоненькую книжку в бумажном переплете. — Как спалось?
— Прекрасно, — Мира осторожно попробовала кофе и решила, что он слишком горяч. — Здесь так тихо. Я уже привыкла к тому, что даже ночью слышен шум машин. А здесь… тишина.
— В больших городах всегда много шума, — заметила старушка. — Потому сюда и приезжают отдыхать. Кстати, я не проявлю излишнюю назойливость, если спрошу, кем вы работаете?
— Я психиатр, — Мира искоса посмотрела на соседку, пытаясь уловить ее реакцию на эти слова. Большинство людей либо косились на нее с опаской, либо резко замыкались в себе, подозревая, что собеседница сейчас начнет копаться в их голове. Мире с трудом удавалось объяснить им, что для нее это не образ жизни, а работа, и она занимается ей только тогда, когда это необходимо. Но у Клавдии Матвеевны ее слова вызвали лишь легкое любопытство.
— Вот как? И в какой области специализируетесь?
— Разное бывает, — Мира тайком вздохнула с облегчением. Она только надеялась, что дальнейших расспросов не будет.
— Приятно смотреть на современных молодых людей, — с легкостью заметила Клавдия Матвеевна. — Образованные, умные, целеустремленные… Наверное, у вас прекрасно все получается?
Мира хотела ответить… и не смогла. Перед глазами встало бледное, искаженное горем лицо Наташиной матери. Ничего у нее не получается… ничего! Она не смогла. Не справилась. Подрагивающей рукой Мира подняла чашку и отпила глоток кофе, показавшегося ей невероятно горьким.