Дом с привидением
Шрифт:
— О боже! — вырвалось у нее.
Стены, пол и потолок, окна, картины и дверь смешались воедино так, словно по акварели провели мокрой рукой. А потом неизвестный то ли злодей, то ли волшебник бросил на испорченную картину пригоршню блесток. И солнечный свет разорвался на тысячи маленьких желтых точек, которые падали под ноги, растворяясь в коричневой бездне паркета.
— Что это? — хрипло выдохнула она.
— Не знаю, — его ладони стали горячими.
— Кто ты? Откуда ты взялся?
— Тсс, — прошелестело
— Но…
— Тсс…
И тут все стало на свои места. Ветер затих… Сквозь пыльную тишину в холл снова проникли далекие звуки рояля.
— Ты ничего не помнишь? — она повернула голову. — Ты не помнишь катер, набережную, того, как мы обменялись телефонами?
Павел помолчал с минуту и, наконец, тихо ответил:
— Видишь ли, появление в вашем доме для меня столь же неожиданно, как и для тебя. Иногда я теряюсь. Даже теперь, спустя несколько дней, я все еще не уверен в том, что среди вас… а поэтому мне трудно сконцентрироваться на воспоминаниях. Есть реальность, которая давит…
— Это не ответ. Это бред, а не ответ.
— Это не совсем правильный ответ в твоем понимании. Но поставь себя на мое место.
— Это невозможно! Я никогда…
— Точно, — он прижал ее к себе с такой осторожностью, словно боялся повредить хрупкий фарфор, — это действительно невозможно.
— Я не понимаю.
— Я тоже многого не понимаю. Ты думаешь, что мир — набор стройных формул? Вовсе нет. Мир — это головоломка, это сеть лабиринтов, и выход из одного чаще всего находится в середине другого. Не стоит пытаться понять. Мы вместе, разве не это главное?
Спиной она чувствовала толчки его сердца, которое, казалось, готово выпрыгнуть из груди. Неожиданно для себя она вдруг ощутила, что ее собственное сердце бьется в том же ритме, они стали одним организмом, с одним сердцем, с одной сетью вен и артерий, по которым тек один поток крови.
— Невероятно, — прошептала Сашка и медленно развернулась к Павлу.
Его лицо оказалось напротив ее лица. Его ресницы коснулись ее щеки. Его дыхание разлилось по коже теплой волной. Она почувствовала шелковую нежность его губ и, падая в путы его объятий, ощутила растущее желание быть к нему еще ближе. Проникнуть в его плоть и кровь, раствориться в нем. Она подумала, что подобное ни словами, ни мыслями определить невозможно, это можно лишь почувствовать.
Прошло по меньшей мере два века, прежде чем он оторвался от ее губ. Сашка открыла глаза. Мир плавал в тумане. Мир, который поглотила тишина.
Она боялась заглянуть в его глаза. Боялась неизвестно чего. Она опять не задавала себе вопросов, чтобы не найти жестоких ответов. Его пальцы с силой сжали ее запястья.
— Ты уйдешь сейчас? — догадалась она.
— Мне нужно…
— Но потом ты вернешься?
— Да. — Он отпустил ее и медленно вышел на улицу, так и не оглянувшись ни разу.
За
— Как долго ты тут стоишь? — выдавила она из себя и покраснела.
— Достаточно долго, — Вика еще и улыбнулась.
«А черт с ней, с хозяйской честью!» — решила Сашка и шагнула к лестнице.
— Он нравится тебе? — тетушка тоже сделала осторожный шаг в том же направлении, словно надеялась перехватить беглянку и завершить разговор уже насильно.
— Павел? — Саша взялась за перила.
— Павел? — Виктория сморщила нос и мотнула головой. — При чем здесь Павел? Тебе Сережа нравится?
Сашка хлопнула глазами, открыла рот и еще раз хлопнула глазами. Пауза затянулась.
«Либо у тетки помутнение рассудка, либо проблемы со зрением. И то и другое явно неутешительно…»
— Я спрашиваю, потому что… — тетя опустила глаза и замялась.
— Вот-вот, — Сашка подбодрила ее кивком, — очень бы хотелось это знать.
— Дело в том, что…
«Скорее всего все-таки помутнение рассудка», — успела подумать она.
А потом все, включая и их бессмысленный разговор, потеряло значение. Во всяком случае на ближайшее время. Откуда-то из глубин дом разорвался оглушительным Лидкиным криком.
Крик стремительно перешел в визг, похожий на тот, с коим взлетает реактивный самолет.
Сашка лихорадочно посмотрела на Викторию.
— Ой, чует мое сердце! Только бы не труп! — тихо пролепетала та.
— Типун вам на язык! — проворчала Валентина, появившаяся из малой гостиной и просеменившая по направлению к двери в боковые комнаты, где обитала прислуга. Лидка визжала именно оттуда.
Сашка и Виктория, разумеется, понеслись следом. Попав в узкий коридор, Сашка поняла, что Лидка обладает сверхъестественным по силе голосом с широким звуковым диапазоном. Куда там одному реактивному самолету! Она бы могла перевизжать весь военный аэродром, даже если бы его начальству вздумалось запускать в небо всю технику разом.
— Ох, чует мое сердце, — уже более взволнованно повторила за спиной Виктория.
— Мое тоже, — согласилась с ней Сашка.
Визги вдруг оборвались, и где-то в конце коридора, за поворотом, послышался глухой стук, словно на пол уронили мешок с песком.
— Опять они в обморок свалились, — недовольно прокомментировала Валентина и прибавила шагу.
Завернув за угол, она тут же вскрикнула и попятилась назад, преградив путь подбежавшей Сашке. Виктория уже врезалась в них обеих.