Дом Зверя
Шрифт:
– Не догонишь, не поймаешь! - распевал он.
Он знал, что и не догонят, и не поймают. Он несся на всех парах, а Марти и Клэр ковыляли, словно лунатики. Нет, словно зомби. Тут до Гормана дошло, что они и впрямь зомби. Это слегка подпортило ему настроение: ну как все-таки сцапают? Никогда не знаешь, на что способны зомби.
Он понял, что они висят у него на хвосте, но тут у них обнаружились дела поважнее. Марти самозабвенно раздирал зубами пару розовых трусиков, а Клэр выковыривала себе глаз затупленным
Вот тут я ни при чем,– подумал он.
– Ты, голубушка, сама себя изувечила.
Посмотрев вперед, он увидел Брайана, машущего ему рукой с вершины ограды. Джейнис тоже была там - насадившись причинным местом на пику, она сладострастно извивалась, отсасывая Брайану член. Она увидела Гормана и села.
– Эй! - завопила она. - Это же мой контракт!
– Что имеем - не храним, потерявши - плачем! - прокричал он в ответ, помахав перед ней бумагой.
– Ну его, - сказал ей Брайан. - Соси дальше.
Пожав плечами, она наклонилась и снова взяла в рот.
Горман отвернулся и помчался вдоль ограды. Оглянувшись, увидел Марти и Клэр. Они уже наступали ему на пятки, но что с того? Он бежит, а они тащатся. У Марти изо рта свисали изгрызенные трусики. У Клэр один глаз болтался на щеке, и теперь она усердно выковыривала колышком второй. Пускай ковыряет,– подумал Горман, - хрен потом меня найдет.
Тут он споткнулся о край ванны. И упал в воду. Вода была красной. Обнаженная женщина в ванне протянула руки, чтобы схватить его. Ее запястья были вскрыты крест-накрест. Марта! Он упал на нее, затем упал еще раз, и еще раз, и еще…
– Оставь меня в покое! - заверещал он и проснулся.
Комнату заливал яркий солнечный свет. Тяжело дыша, он уставился в потолок. Потом взял подушку и вытер пот с лица.
Боже мой,– думал он.
– Приснится же такое.
Он взглянул на часы. Девять двадцать. Он пробыл в постели не более трех часов. Правда, он немного поспал до того, как к нему постучались Марти и Клэр.
Боже, если бы только ВСЕ оказалось сном.
Он подполз к краю кровати и сел. Синяк на животе, куда ударил Марти - он первый начал! - походил на грязное пятно. На тыльной стороне руки осталось несколько царапин, но он даже костяшки не содрал. Он придвинулся к зеркалу над туалетным столиком и осмотрел свое лицо. Не считая налитых кровью глаз, выглядел он вполне прилично.
Он пошел в ванную. Нагнувшись над ванной, внимательно изучил эмалированное покрытие, в поисках следов крови. Особенно тщательно осмотрел место вокруг слива. Ванна выглядела чистой. Но все-таки, следовало еще разок
Он включил душ, отладил температуру и шагнул под горячую струю. Стоя под бодрящим потоком воды, он обдумывал каждую деталь. Не упустил ли чего?
Контракты? Он сжег оба, а пепел спустил в сортир.
Пленка? Он вскрыл кассету, достал из нее пленку, поджег и держал над унитазом, пока она горела, испуская жирный черный дым.
Диктофон? Поскольку он касался его корпуса окровавленными руками, диктофон должен был исчезнуть. И он исчез. В океане.
Фотоаппарат? Та же проблема. То же решение.
Одежда? Сорвав ее с себя, он завязал в каждую вещь по камню и закинул в бушующий прибой. Для обуви и камней не потребовалось.
Автомобили? Решением этой проблемы Горман гордился, считая его блестящим и дерзким. Беря у Марти ключи, он даже не представлял, на что они ему. Но где-то, видимо, в глубине подсознания, у него уже складывался четкий план. И на поверхность он всплыл не раньше, чем Горман добрался до автомобилей.
Поскольку он не мог рисковать, оставляя в «Мерседесе» следы крови Клэр, он оставил его на месте, и доехал до пляжа на машине Марти. Ему очень повезло - он сразу же нашел пляж; туда вело западное ответвление дороги. Проехал по залитой лунным светом дорожке вдоль склона и вуаля: вот тебе и океан.
Прощай, диктофон, прощай, камера, прощай, одежда! Паршивее всего было отмываться в океане. Хотя нет, всего паршивее было возвращаться потом к автомобилю Марти - мокрым, голым, озябшим, опасаясь попасться кому-нибудь на глаза. Пляж, однако, был пустынен, а единственное здание, откуда его могли заметить, не имело окон.
Под передним сиденьем автомобиля он отыскал тряпку и вытер ею сиденье и рулевое колесо на случай, если там остались следы крови. Позже, припарковав машину прямо за «Мерседесом», он этой же тряпкой оттер салон от отпечатков пальцев. Покончив с этим, он протер ручки машины снаружи и забросил ключи далеко в лесную чащу. После чего сел в «Мерседес» и поехал обратно в мотель. Голышом. Через центр города. Слава Богу, по пути не встретилось ни души, а ни в одном из бунгало «Милости просим!» не горел свет.
Вспоминая все это сейчас, он сам поражался, как блестяще все провернул, не позволив вполне естественной в такой ситуации панике себя погубить. Ему бы крышка, не прими он перед бегством мер предосторожности.
Теперь Горман был совершенно уверен: даже если на него и падут какие-то подозрения, он не оставил ни единой улики, могущей их подтвердить. Мало того: следствие обязательно припишет убийства Брайана, Марти и Клэр одному убийце. Всем ясно, что Горману не под силу насадить тело Брайана на пики семифутовой ограды.