Домашняя работа
Шрифт:
Сначала попробуем прощупать почву.
– Достопочтенный Торий, ваша доля прибыли за последние пять дней.
Барон улыбнулся. Погладил приятно звякнувший мешочек:
– Эх, маловато.
– Пока то, что мы продаем, неизвестно людям, – повторил Хельке за графиней. – Как только распробуют, будет лучше. Но сейчас мы работаем на перспективу.
– Полагаю, когда эти вещи войдут в моду, мы получим в десять или двадцать раз больше.
Барон расплылся в нежной улыбке.
М-да. Прибыль свою он любил нежно, ласково и искренне.
– Господин барон, до меня дошли страшные слухи.
– Какие?
– Некто собирается поджечь мою мастерскую. А меня просто убить.
– И кто же? Можем арестовать и допросить.
На Хельке градоправителю было плевать три раза. Живой, сдохший… эввир и есть эввир. Но вот свои доходы от общего дела…
Хельке молчал.
– Кто?
– Говорят, что однажды у госпожи графини произошел конфликт с некими молодыми людьми, – робко намекнул ювелир.
Барон осознавал его слова несколько секунд. А потом покраснел и вскочил на ноги. Скажи Хельке хоть слово, Торий в порошок бы его стер. Но ювелир молчал. Просто молчал. И мужчина с ужасом понимал – не врет. Ни капельки не врет.
Торий Авермаль вгляделся в ювелира. Пристально. Гневно.
Хельке не отвел взгляда.
– Кто сказал?
– Простите, достопочтенный Торий.
Поклон был низким и глубоким. Но Торий понял – источник ювелир не сдаст. И едва не взвыл от гнева. А потом призадумался. Не был бы барон градоправителем, если бы давал себе гневаться по каждому поводу.
А ведь Хельке – умница. Хельке мог уехать, мог еще что-то сделать, мог… А вместо этого он предупреждает барона с риском попасть под его гнев. Если бы Дарий решил и правда поджечь мастерские, барону пришлось бы приговорить его к сожжению. Согласно указу его величества Гендриха Третьего поджигатели должны испытать на себе свой огонь. А потому, если человек поджег чужой дом, надо его взять и сжечь на пепелище.
Указ был издан после того, как от поджога сгорела половина королевского дворца. Ну и по мелочи – пара кварталов столицы. И оправдания тут не заслушивались.
– Я проясню этот вопрос.
– Я буду вам весьма признателен, господин барон.
Хельке кланялся. А барон думал, что ему повезло. Если бы Дарий действительно… Барон знал способности сына. Он даже спланировать нормально не смог. А уж исполнить… Смешно.
Сегодня у него с сыночком будет серьезный разговор.
Но Хельке и правда придется уехать. Но вот куда…
– Господин барон, графство Иртон недалеко.
Барон посмотрел в глаза эввиру. Темные. Умные и ясные.
Да, не аристократ. Но и далеко не дурак. Чем, увы, грешат многие благородные господа. А жизнь градоправителя в захолустье быстро лишнюю спесь выбивает. Не из всех. Но Торий себя дураком не считал.
– Иртон…
– Да. А если вы сможете помочь с реализацией…
Барон кивнул:
– И с перевозкой тоже?
– Достопочтенный Торий, вы просто читаете мои мысли.
– Почему бы нет. Но полагаю,
– Господин, вы меня без ножа режете.
– Да неужели?
– Я должен узнать, что скажет госпожа графиня.
Торий опять кивнул.
– Почему бы не отписать ей? А я пока поищу капитана, который согласится вас доставить до места. Лучше путешествовать по реке, а не по суше.
Хельке был полностью согласен.
Дарий Авермаль в тот же вечер был выпорот еще раз и посажен (а точнее положен) под замок. На хлеб и воду. Пока не поумнеет.
Лежать Лиле надоело. А вставать пока не получалось. Ибо перенапрягшаяся тушка реагировала температурой и общей слабостью. Поэтому влетевшую в комнату служанку с вытаращенными глазами она приняла как приятное разнообразие.
– Ваше сиятельство! Вирмане!!!
Лиля хлопнула ресницами:
– И что?
– Вирмане, ваше сиятельство!!!
– Я понимаю. И что?
– Они стоят за воротами, капитан стражи отказывается их впустить, а главный у вирман – громадный такой, страшный, – говорит, что у них с вами уговор.
Лилю снесло с кровати. И она в очередной раз поблагодарила девушек-швей за комплект одежды. Накинуть, затянуть завязки с помощью служанки и с ее же помощью рвануть на стену под причитания…
– А он говорит – уговор, а Лейс говорит, что никого не впустит, а вирмане наши хотели их впустить, так тех солдаты окружили.
Мне только драки не хватало!
Лейс Антрел стоял на специальной пристройке над воротами и вовсю ругался с кем-то невидимым.
– Графиня… решит… – донеслось до Лили.
И она рванула вперед.
На стене, которую упорно восстанавливали, были все обитатели поместья. О графине, понятно, забыли. А что? Поругаться – оно важнее, факт!
– Прекратить!!! – во всю мощь легких заорала Лиля. – Дорогу графине!!!
– Дорогу графине Иртон!!! – присоединила свое сопрано Мэри. И люди начали расползаться в стороны.
Неподалеку от ворот Лиля увидела «своих» вирман, окруженных солдатами, как дикие звери собаками на охоте. А нечего открывать ворота.
– Лейс!!! – взвыла уже Лиля. – Так и этак, какого-растакого…
После кратенькой матерной тирады минуты на две Лейс соизволил обратить на нее внимание. Развернулся. Показал кому-то за воротами неприличный жест. Спустился к Лиле. И даже поклонился.
– Госпожа графиня, там вирмане…
– И тут тоже. – Лиля ткнула пальцем в сцену «собаки травят кабанов». – Какого… ты в своих целишься?!
И не сдержавшись, добавила пару ласковых.
Мат был выслушан стоически.
– Они хотели открыть ворота.
– Понятное дело. А словами запретить нельзя было?
– Так это, ваше сиятельство… они… того… – от волнения мужчина даже начал заикаться.
– Опустить оружие!!! – рявкнула Лиля так, что едва не сорвала голос. – Живо, чтоб вас!!! Междоусобицу устроить решили?