Доминатор
Шрифт:
— Поцелуйте от моего имени мисс Борэйн, — сказал Уайльд. — Надеюсь, что она провела более приятную ночь, чем я. — Он вскарабкался по трапу и сел рядом с Сереной. Канем и Фодио заняли места за их спинами и дверь закрылась. Немедленно застрекотал винт, вертолет оторвался от земли и сделал круг над островом.
— Не сказал бы, что уезжаю с сожалением, — заметил Уайльд. — Не могу припомнить места, которое мне понравилось бы меньше.
— Вы уже достаточно видели. — Фодио задернул шторки на иллюминаторах, и в кабине воцарился полумрак.
— Мы имеем право знать, куда вы нас везете, — сказала Серена.
— Узнаете на месте. Могу вам сказать только, что это не будет
Форт-Лами, [27] ни Кано. Нам не нужно, чтобы вы слишком быстро вернулись к цивилизации. Но это неважно, вам хватит и собственного общества.
Похоже, братьям все это казалось очень забавным. Серена несколько секунд пристально глядела на Уайльда из-под складки своего хайка, но даже в темноте он ясно видел, что выражение ее глаз совсем не похоже на ту с трудом сдерживаемую сексуальность, которую они излучали только вчера утром. Затем она сжалась в комочек, и в такой позе просидела до самого конца полета. Уайльд рассматривал свои запястья. Инга крепко связала их, а ее узлы быстро не развяжешь. Да и не стоило тратить на это силы. Она сдержала свое слово, а теперь он мог позволить себе обдумать все, что только что случилось с ним.
27
Форт-Лами — столица Республики Чад. В настоящее время носит название Нджамена.
Было бы приятно предположить, что овладевшая им заторможенность была вызвана действием борбора на организм. Или тем, что Укуба произвел на него больше впечатления, чем показалось сначала, а Инга оказалась под защитой той же ауры как его жена. Приятно, но едва ли честно. Что он будет делать, когда она в следующий раз дотронется до него? — спросил он себя. Поскольку, как бы он не был силен в своей профессии, какая бы ни была у него быстрая умственная и физическая реакция, каким бы он ни был натренированным и безжалостным, он был лишь настолько хорош, насколько хороши были стоявшие за ним люди, его наниматели. Рядом с Ингой сэр Джеральд и Мокка казались парой зажившихся на свете ломовых лошадей. Таким образом, если он всего лишь убийца, ныне и присно, то возможность выжить остается у него лишь при том условии, что он работает на людей, по меньшей мере, превосходящих его. Допустим, она предложила бы ему работу, что тогда? Или из-за принадлежности к устаревшей разновидности людей — патриотов, он полностью терял свою ценность?
Но она не предложила ему работу. И он хорошо знал что его ценность для британского правительства заключалась только в репутации человека, всегда успешно выполнявшего поручения.
Вертолет начал снижаться. Канем отстегнул привязной ремень, взял заранее приготовленную большую белую тряпку сложил ее широкой полосой и завязал Уайльду глаза. Фодио проделал то же самое с Сереной.
— Вы считаете, что нам не понравится место, где мы выйдем? — спросил Уайльд.
— Вы увидите, мистер Уайльд, что там очень спокойно.
Вертолет коснулся земли и замер. Уайльд услышал, как открылась дверь. Снаружи донеслось только посвистывание ветра.
— Пошли. — Очевидно, Канем сначала вывел Серену. Затем он тронул Уайльда за плечо. Братья подняли его на ноги, подвели к двери и вытолкнули. Почва снаружи оказалась мягкой, и он упал на колени. Лицом он сразу же почувствовал, что песок, похожий на мелкий порошок, обжигает кожу.
Позади хлопнула дверь, несущий винт вертолета набрал обороты, подняв песчаную тучу, и звук стал быстро удаляться.
— Мистер Уайльд? — послышался голос Серены спросил. — Где
— Прямо рядом с тобой, милая.
— Тогда помогите мне побыстрее снять это. — В голосе девушки слышалась неподдельная тревога. Он пошел на звук, ноги увязали в горячем песке. Наткнувшись на свою спутницу, он провел связанными руками по плечам, нащупал узел на затылке, и, несколько секунд повозившись, развязал его.
— А как насчет меня?
Ему показалось, что Серена несколько поколебалась, прежде, чем прикоснуться к нему. Повязка упала, и он заморгал, ослепленный ярким светом. Прошло несколько секунд, прежде, чем он смог разглядеть окружающее. Перед ним открылось ничто. Только красновато-коричневая пустота, море барханов, с заостренными непрерывным ветром гребнями. Не было видно ни домов, ни деревьев, ни камней, ни гор, ни воды. Только песок.
— Теперь расскажи, в чем же заключается анекдот.
— Мистер Уайльд, мы находимся приблизительно в двух сотнях миль к северу от озера Чад, — ответила Серена. — Это море песка. Даже караваны боятся его. Таково милосердие Инги. Она выбросила нас в пустыню Сахара.
Часть II. Дама
7
Уайльд решил, что сейчас не могло быть намного больше десяти утра. Зной, поднимавшийся от песка, уже обжигал ноги, а ослепительный свет вынудил напряженно сощурить глаза. Пот стекал с шеи, струился под шерстяной туникой, щекотал бедра. Им овладело чувство беспомощности, ощущение полного поражения, которого он никогда прежде не испытывал. Ведь Инга сказала, что Африка слишком велика для него.
— Вы не попробуете развязать мне руки? — спросила Серена. Он потянул за веревку, пристально глядя в глаза девушки. Тревога, которую она испытывала в первые мгновения после того, как вертолет поднялся в воздух, оставив их в песках, сменилась спокойствием, соответствующим ее имени. Действительно ли она отреклась от ислама, или только внешне, но в любом случае она осталась фаталисткой; не исключено, что для человека, выросшего в такой стране, это было единственно возможное мироощущение.
Ее руки были теперь свободны. Она потерла ладони и повертела кистями, восстанавливая кровообращение, и освободила Уайльда, потом искоса взглянула на солнце, села, скрестив ноги, и опустила ту самую складку хайка, которая так удивила Уайльда, полностью закрыв лицо.
Уайльд опустился на колени рядом с нею.
— Хочу, чтобы ты знала, как мне жаль, что ты попала в эту передрягу; пусть даже и впрямь хотела разделаться с этим старым ребенком.
Ее глаза вновь появились из-под капюшона.
— Сядьте и берегите силы, мистер Уайльд. Нам нужно сделать не меньше четырех переходов до ближайшей воды, если, конечно, мы пойдем в верном направлении.
— Какое-нибудь направление есть всегда.
— Я знаю, куда мы должны идти, мистер Уайльд. Но, как я уже сказала, нам потребуется четыре дня.
Невероятно, но она, кажется, тоже предлагала ему жизнь.
— Милая моя, у нас нет ни еды, ни воды, зато есть очень жаркое солнце.
— Вы должны довериться мне, мистер Уайльд. Инга считает, что мы наверняка умрем. Но она ничего не знает о пустыне. Канем и Фодио из племени канембу, обитателей леса. Мой отец был арабом пустыни, и он научил меня как выжить под палящим солнцем среди песков. Туббу, жители Тибести, иногда по целой неделе ходят по пустыне без капли воды. Но мы не должны допустить обезвоживания. Поэтому вы должны сесть, так же как я, и по возможности сохранять неподвижность. Если получится, то усните. Когда начнет темнеть, мы пойдем.