Домой дорогой инков

Платонов Алексей Геннадьевич

Работа заключается в получении потомства, репродукции 4 видов животных. Мы получаем потомство, а потом выпускаем его на волю в федеральный заповедник. И я очень горжусь этой работой и что она была мне доверена. Я большой поклонник охраны природы, мне очень нравится моя работа. И это то, что я хочу передать будущим поколениям. К слову, сейчас мы ведём строительство небольшой школы, в которую сможет ходить молодёжь, дети школьного возраста и где мы будем рассказывать об этой работе. И одна из наших целей, наша мечта, чтобы через 15–20 лет мы смогли выпускать на волю животных не в заповедник, а там, где живём, в нашей общине.

Предварительно обучив молодое поколение, потому что взрослых уже сложно научить…

По любезному предложению Мануэля мы прошлись вдоль вольеров, которые размещались прямо на границе подступающей сельвы, местами не имея ограждений. Полюбовались на бодрых маленьких оленей, на удивительных хохлатых птиц, на спящее в дупле животное, похожее на морскую свинку. Ягуаров в вольерах не было – все они отправлены восвояси…

Пообещав экземпляр книги и попрощавшись с доном Мануэлем, мы отправились дальше в сельву, где нас ждала древняя церемония… До самого последнего момента мы не знали, как всё будет происходить и кто будет проводить ритуал. Но увиденное превзошло мои ожидания.

Местный провожатый – Бенито – подсел к нам на перекрёстке, и мы съехали с основной дороги на ведущий в сельву просёлок. Дорога вилась влево-вправо, вверх-вниз, обозначая практически за каждым подъёмом резкий поворот. Через десять минут мы остановились в неприметном месте, где уже стоял трёхколёсный мотоцикл-пикап. Бенито последовал вперёд, вглубь зарослей, а мы полубегом, едва уворачиваясь от хлёстко шлёпавших веток, семенили следом то по камням, то по корням, пока не попали на поляну, где шла активная подготовка к предстоящему мероприятию.

Небольшая полянка находилась в низине, в центре уже догорал огромный костёр из ровно уложенных колодцем брёвнышек. В нём виднелись раскалённые докрасна камни. Вокруг костра суетился невысокий крепыш с зачёсанными и сзади собранными в хвост тёмными волосами.

На его груди висел амулет с клыком. Точно такие же клыки, но поменьше, были продеты в уши. В татуировке на левой руке легко узнавался символ инь-ян, в традиции майя, вероятно, имеющий какое-то иное название, но тот же смысл.

Рядом хлопотала полноватая женщина приблизительно его же возраста. Она накрывала плотными одеялами уже собранный каркас из прутьев, создавая хижину для темаскаля. Здесь же стояли вёдра с водой, нарезанные фрукты для подношений, цветы и различная шаманская утварь.

Хуан, как представился молодой шаман, выглядел очень колоритно. Его серые глаза были наполнены одновременно и благоговением перед церемонией, и уверенностью, будто данной свыше. Он вёл себя очень дружелюбно и с большим вниманием заботился о максимальной пользе для участников, объяснял, что делает и зачем, а затем показывал, что нужно повторить. Чувствовалось, что он горд миссией дать чужакам прикоснуться к традициям предков.

Прежде чем приступить к церемонии, мы получили краткий инструктаж, касающийся принципиальных вещей – направления движения вокруг костра, поведения, и, конечно, нам предстояло повторять за шаманом его действия.

Поприветствовав Творца и получив 7 разрешений, для чего громко и протяжно гудел в горн из морской раковины, обращаясь во все стороны света, вверх и вниз, Хуан призвал Нечто к содействию в нашей церемонии. После этого он очертил полосу, которую нам нельзя было пересекать, и пригласил за неё.

Ритуал длился несколько часов. Красота и глубинный внутренний смысл очищающей церемонии Темаскаль находится за гранью того, что можно описать словами… Мы всего ничего в Мексике, а уже – непередаваемые ощущения. Мы с головой окунулись в колорит жизни майя. Причём окунулись в буквальном смысле, потому как внешняя сторона очищающей церемонии – это не что иное как ритуал бани, а внутреннюю я предлагаю читателю с оказией ощутить самостоятельно.

Однако это больше, чем баня. Каждый раз перед тем, как лить воду на вновь принесённый докрасна раскалённый камень, Хуан объяснял, кто призывается в Священный темаскаль. Затем мы по очереди делали подношения, символически расплавляя на камне маленький кусочек ароматного Копаля, священной смолы, чем-то напоминающей янтарь. От Копаля по всему темаскалю распространялся приятный тонкий аромат, Хуан совершал ритуал, после чего опускалась занавеска на вход и на камень бережно мелкими порциями лилась вода.

Температура резко повышалась, и если камень был достаточно большой, то голову приходилось опускать до земли, чтобы не обжечь лёгкие.

Сочетание высокой температуры, влажного тумана, потрескивающего костра, дикой сельвы, улыбчивого и вместе с тем серьёзного шамана, невероятного аромата и неизвестно откуда взявшейся торжественности проникало внутрь и где-то там находило отклик и поддержку – да, это настоящее и это то, что нужно. Ход времени был потерян. Когда же десятки камней отдали весь свой жар участникам, Хуан поблагодарил всех, вывел по очереди из темаскаля и завершил церемонию, часть принесённых заранее фруктов разделив между нами, а другую «отдав» в виде подношений…

Надо отметить, что особенностью Темаскаля является то, что ритуал должен закончиться в том же составе участников, что и начался. Это значит, что нужно быть достаточно уверенным в своих силах, дабы не нарушить ритуал для всех…

После Темаскаля Хуан отвёл нас к сеноту. Даже на расстоянии полутора метров сложно между камней заметить вход, постепенно, с поворотами, уводящий в раскрывающуюся впереди пещеру.

Пришлось, нагнувшись, пройти несколько десятков шагов по туннелю, освещённому заботливо расставленными в нишах свечами, пока передо мной не открылся большой подземный зал в 60–80 квадратных метров. В пещере играли отблески и тени – зрелище завораживало проникновенной чистотой и гармонией. Гладь озера отражала огоньки под куполом, а свет, проходя сквозь чистейшую воду, выхватывал валуны, находящиеся на глубине трёх-пяти метров от поверхности.

Немного о сенотах… Это пещерное образование с водоёмами, возникающее в результате размывания известняка – основной строительной породы местных геологических образований. Название на языке индейцев майя обозначает «колодец». Испокон веков эти природные резервуары использовались для добывания питьевой воды. На Юкатане, по некоторым данным, известно около 6 тысяч.