Донецко-Криворожская республика. Расстрелянная мечта
Шрифт:
Родился 18 (30) мая 1864 г. в Варшаве в еврейско — польской семье. Профессиональный революционер. Историк, исследователь Сибири.
Обучался на юридическом факультете Варшавского университета, где уже на первом курсе примкнул к Польской партии «Пролетариат» и народовольцам. Уже в 1884 г. получил первый приговор — 10 лет каторги. Провел в Сибири 20 лет, написав массу книг по истории и этнографии этого края.
С 1904 г. снова в Варшаве, где принял активное участие в руководстве Польской партией социалистов (ППС). В 1906 г., избегая ареста, эмигрировал. Жил в Галиции и Швейцарии, где работал вместе с Н. Крупской, женой Ленина. В мае 1917 г. вернулся в Россию, занял в Харькове должность комиссара по польским делам.
Нещадно критиковал большевиков, в том числе Донецко-Криворожской республики. Что не помешало в 1918 г. вступить в РКП(б). За особые заслуги перед революцией
22 июня 1941 г. 77–летний Кон безуспешно пытался уйти добровольцем на фронт. Через месяц, 28 июля 1941 г., не вынеся тягот эвакуации из Москвы, ветеран революции умер на корабле под Малоярославцем. Похоронен на Новодевичьем кладбище.
В Донецке (на Гладковке) многие годы в лидерах соцсоревнований ходила легендарная шахта имени Феликса Кона, ныне также почившая в бозе.
Объявления о лекциях левых эсеров в Харькове
Штатными лекторами местных левых эсеров были также В. Кондратьева и Л. Голубовский — тот самый, который был избран первым главой областного комитета Донецко-Криворожской области. Ну, а главной «звездой» эсеровских митингов и агитсобраний в Харькове был, без сомнения, журналист, редактор Владимир Карелин, короткое время даже побывший харьковским городским головой. В июле 1917 г. на выборах городского головы в Думе за Карелина проголосовало 44 депутата, а против — всего 2. Позже он был избран от города депутатом Всероссийского Учредительного собрания. Эрде так охарактеризовал эсера: «В. Карелина мы раньше хорошо знали как редактора оборонческой земской газеты «Народное дело». После революции Карелин сменил вехи, из социал — шовиниста превратился в «левого» эсера, занял потом видное место в этой партии, был одним из красноречивых ее ораторов» [182] .
182
Харьков в 1917 году, стр. 154–155.
На этом фоне харьковские агитаторы из РСДРП(б) выглядели довольно бледно. Ставка делалась на заезжих представителей ЦК, в первую очередь — на бывшего депутата Государственной Думы, машиниста Матвея Муранова, который явно проигрывал образованным интеллигентам из иных социалистических партий.
Ситуация изменилась с приездом Артема, который, помимо того что сам был хорошим оратором, сумел быстро организовать добротную школу агитаторов при Харьковском комитете РСДРП(6) и подтянуть более или менее неплохих ораторов из лагеря конкурентов. Важность лекций и митингов заключалась не только в том, чтобы переманить на свою сторону большее число сторонников. В те революционные годы подобные мероприятия часто служили базой для финансового благополучия политических партий. Сейчас, возможно, это сложно представить, однако в 1917 г. публика платила деньги (порой немалые), чтобы попасть на лекции известных политиков регионального масштаба и принять участие в дискуссии с ними. При отсутствии телевидения и радио подобный вид «развлечения» был сродни сегодняшним телевизионным ток — шоу.
Родился 23 февраля (7 марта) 1891 г. в Смоленске в дворянской семье. Журналист. Эсер с 1907 г.
В течение одного года (с июля 1917 г. по июль 1918 г.) Карелин успел побывать мэром Харькова, всероссийским министром и лидером мятежа против большевиков.
Окончил два курса юридического факультета Московского университета, откуда был исключен за революционную деятельность. Провел год в тюрьме и 5 лет в ссылке. С 1915 г. печатался в харьковской газете «Утро». В 1917 г. возглавил Харьковский комитет партии эсеров, в июле избран городским головой Харькова Участник Демократического совещания, член Предпарламента.
Избран от Харьковского округа во Всероссийское Учредительное собрание, боролся против его роспуска. В ноябре 1917 г. вошел в ЦК партии левых эсеров (был там четвертым по популярности и во многом определял политику партии). Делегирован ими на пост наркома государственных имуществ в коалиционный Совет народных комиссаров под руководством Ленина (декабрь 1917 — март 1918 года). Пытался сорвать подписание Брестского мира.
После мятежа левых эсеров заочно приговорен большевиками к 3 годам тюрьмы и нелегально бежал в оккупированный Харьков, где был арестован чекистами в феврале 1919 г. (освобожден в мае).
После освобождения вернулся в Харьков, где работал юрисконсультом. В СССР неоднократно арестовывался.
22 сентября 1938 г. расстрелян по обвинению в руководстве нелегальной организацией левых эсеров. Реабилитирован в 1993 году.
Эрде вспоминал: «Тяжкое материальное положение вынуждало использовать в коммерческих целях также лекторов и пропагандистов, прежде всего Артема, прочитавшего серию докладов в рабочем клубе «Знание» (бывший театр «Буфф»). Рабочие и служащие платили за вход по 25 копеек, солдаты пропускались бесплатно» [183] .
Объявление
По расценкам харьковских лекторов можно сделать выводы об их популярности среди публики, посещающей подобные мероприятия. Так, за вход на лекции вышеназванных ораторов от меньшевиков харьковцы платили от 50 копеек до 5 рублей! Эсеры и большевики за свои лекции брали по 10–25 копеек. Но после прихода к власти ленинцы явно стали поднимать свои расценки. Так, лекции министра Донецко-Криворожской республики Бориса Магидова, ставшего основным агитатором у харьковских большевиков, стоили обычно 50 копеек. Чаще всего большевики читали свои лекции в упомянутом выше театре Муссури на улице Благовещенской [184] .
183
Там же, стр. 144.
184
Донецкий пролетарий, 10 марта 1918 г.
Трудно сказать, насколько посещаемы были эти лекции. Скажем, в марте 1918 г. газета «Возрождение» оценила аудиторию «митинга комиссаров», как окрестили публичную лекцию министров правительства Донецко-Криворожской республики, примерно в 300–400 человек, посчитав, что это было «немного». Судя по подробному описанию этого действа, приведенному газетой, бурных дискуссий особенно не велось. Митинг сводился к пламенным выступлением ораторов, а «народ безмолвствовал». Само мероприятие длилось почти три часа и закончилось в 10 часов вечера «пением Марсельезы и других революционных песен» [185] — это был неизменный атрибут любых политических акций 1917 года. А порой такие лекции и митинги продолжались и за полночь. Учитывая, что они проводились чуть ли не каждый день в различных местах города, можно констатировать невероятный интерес публики к подобного рода мероприятиям.
185
Возрождение, 31 марта 1918 г.
Объявление о митинге народных комиссаров ДКР
Так что, в принципе, дело было выгодным с точки зрения финансов. Усилив агитационный потенциал своей организации, Артем добился и усиления ее материальной базы. 24 июля 1917 г. на Харьковской общегородской конференции РСДРП(б), делегировавшей Артема в Петроград на VI съезд партии, было сообщено о решении только что созданного обкома: «Средства Областного комитета составляются из единовременного обложения всех организованных членов области по 20 коп. и затем ежемесячно 10 % отчисления всех организаций» [186] .
186
Харьков в Великой Октябрьской социалистической революции, стр. 115.
Уже к октябрю финансовый отчет обкома гласил, что затраты на содержание областного бюро и командировки составили в общей сложности до 1 тыс. рублей. В то время как доходы выразились в сумме 36 тыс. рублей [187] . Основная часть этих доходов (помимо сборов от лекций и митингов) поступила в результате проведенной Артемом и его соратниками массовой кампании по сбору средств на издание новой газеты большевиков Донецко-Криворожского бассейна — «Донецкого пролетария». Эта газета сыграла неоценимую роль в дальнейшем успехе местных большевиков и в создании ДКР.
187
Большевистские организации Украины, стр. 357.
ВОЙНА ГАЗЕТ — «ВОЙНА ВЛИЯНИЙ»
Рынок местных СМИ в 1917 г., как и общество в целом, буквально на глазах претерпевал стремительные и драматичные изменения. До революции на этом рынке безраздельно господствовала харьковская газета «Южный край», издававшаяся с 1880 г. местным бизнесменом Александром Иозефовичем (его фамилию и тогда, и сейчас писали по — разному — и Йозефович, и Юзефович). Заложив под издание этого печатного органа свое имущество, Йозефович в итоге создал колоссальную по тем временам медиа — империю, которая включала крупнейшую на Юге России газету, мощную типографию, издававшую разнообразную полиграфическую продукцию, обширную библиотеку, находившуюся при редакции. Сколотил он на этом и приличный капитал, о чем свидетельствует шикарный особняк Иозефовича, сооруженный в центре города в 1913 г. и являющийся доселе украшением Сумской улицы (современные харьковцы знают его как Дворец бракосочетаний на Сумской, 61).
Особняк А. Иозефовича на Сумской улице
«Южный край» в течение трех десятилетий был фактически символом Харькова и предметом его гордости. Эта газета била все рекорды, выйдя в 1915–1916 гг. на тираж боле 100 тыс. экземпляров — неслыханный показатель для провинциальной прессы России, которому могут позавидовать и современные всеукраинские издания! Она открыла миру таланты многих видных российских писателей и публицистов. В ней дебютировали писатель Михаил Арцыбашев, поэт Скиталец, популярный поныне сатирик Аркадий Аверченко, классик украинской литературы Павел Грабовский, работавший в 1885–1986 гг. корректором в этой газете. Сотрудничать с ней почитали зачесть Всеволод Гаршин, Владимир Немирович — Данченко, Григорий Данилевский, Глеб Успенский и другие видные российские писатели и журналисты.