Донецко-Криворожская республика. Расстрелянная мечта

Корнилов Владимир Владимирович

Кроме Харькова и Луганска, большевики Донецко-Криворожского бассейна выпускали более или менее регулярно газеты лишь в Екатеринославе — тираж ежедневной газеты «Звезда», издававшейся с 4 апреля 1917 г., также доходил до 5 тыс. Остальные газеты (в том числе в Юзовке) выходили нерегулярно и их тираж был незначителен.

Специально под выпуск областной газеты «Донецкий пролетарий» большевики присмотрели неплохую частную типографию (как писал Артем, «великолепная типография, привезенная, но еще не распакованная»), за которую нужно было с рассрочкой заплатить 55 тыс. рублей. Кроме того, на «дооборудование предприятия» требовалось 15–20 тыс. руб. И все эти деньги (немалая для большевиков сумма) нужно было собрать всего за две недели [196] .

196

Борьба за власть Советов в Донбассе, стр. 93; Харьков в 1917 году, стр. 163.

22 августа

Артем в письме в ЦК РСДРП(б) сообщил: «Товарищи, то, чего мы боялись, случилось. Наш «Пролетарий» умер, не выдержав колоссальных расходов издания. Наша публика сделала все, что возможно для покрытия убытков; но было ясно, что без собственной типографии мы не выдержим. И мы лопнули. Однако это не конец, а лишь начало». Деньги, собранные в поддержку «Пролетария» (порядка 10 тыс. руб.), пошли на задаток. Схема выхода на самоокупаемость типографии была до гениальности простой: до 12 сентября вносятся недостающие деньги, типография моментально закладывается, благодаря чему можно было, не торопясь, ее окупать. «Эксперты нас уверяют, — писал Артем в Петроград, — что типография окупится во время выборов в Учредительное собрание». Сочтя эту схему выгодной, Петроград в лице секретаря ЦК партии Е. Стасовой дал добро на выделение через г-на Петровского дополнительных 10 тыс. рублей. При этом Артем обещал деньги вернуть немедленно после заложения типографии и, скорее всего, так и сделал, поскольку никаких претензий из Петрограда потом не звучало. Типография Брука, приобретенная под большевистскую газету, расположилась на Вознесенской площади Харькова [197] .

197

Артем на Украине, стр. 158–159; Большевистские организации Украины, стр. 297; Харьков в 1917 году, стр. 9.

Проявив недюжинные коммерческие способности при внедрении этой схемы в жизнь, Артем добился появления мощного печатного органа большевиков во всем регионе — 2 ноября, аккурат после октябрьского переворота в столице, в Харькове под шапкой Российской социал — демократической рабочей партии вышел первый номер газеты «Донецкий пролетарий», вскоре ставшей идейным вдохновителем создания Донецко-Криворожской республики. В общей сложности вплоть до немецкой оккупации вышло 114 номеров газеты средним тиражом 15–25 тыс. экземпляров, то есть орган большевиков стал одной из крупнейших партийных газет региона.

К сожалению, столь подробного описания жизни редакции этой газеты, какое дошло до нас от Эрде по поводу деятельности «Пролетария», не существует. Сам Эрде закончил свои мемуары многообещающей фразой: «Рассказ о том, в каких условиях создавался «Донецкий пролетарий», я откладываю до другого раза» [198] . Однако этого «другого раза», похоже, не случилось.

Из протокола областного комитета большевиков Донецкого и Криворожского бассейнов нам известно организационное построение редакции и связей ее с партийными структурами: «В ответственную перед областным комитетом коллегию редакторов газет входят тт. Василенко [имеется в виду Васильченко. — Авт.], Жаков и Сурик. Техническая и финансовая часть остается у т. Семена [речь идет об И. Шварце. — Авт.], а секретарские функции в комитете выполняет т. Жаков» [199] . За связи редакции с партийными агитаторами отвечал Межлаук. Фактически эта редакция, за исключением Сурика, стала идейным ядром будущего правительства ДКР. Васильченко, Жаков и Филов, прибывшие из Ростова и Макеевки, сыграли значительную роль в формировании политической повестки дня не только газеты, но и харьковской политической элиты, оттеснив некоторых активистов 1917 года на задний план.

198

Харьков в 1917 году, стр. 165.

199

Большевистские организации Украины, стр. 512.

Так, активный деятель «Пролетария» Эрде 10 января 1918 г. сообщил о выходе из редколлегии «Донецкого пролетария» — видимо, из — за этого и не горел желанием рассказывать о данной газете спустя полстолетия. Сам он ненадолго обосновался в «Вестнике УНР», издававшемся большевистским ЦИК Украины [200] .

В условиях растущей популярности большевиков в целом по стране, на волне успехов ленинцев в столице «Донецкий пролетарий» развивайся стремительными темпами. Уйдя от академизма, редакция в первом же номере обратилась к рабочим из всех регионов Донкривбасса: «Товарищи! Не стыдитесь формой ваших заметок и корреспонденций. Пусть они будут не достаточно грамотными и стилистически недоработанными. Для того и существует редакция, чтобы их «править». Помните, что только при вашей непосредственной поддержке газета будет отвечать своему предназначению — быть зеркалом ваших мыслей и чувств» [201] .

200

Там

же, стр. 543.

201

Михайлин, стр. 336–337.

В итоге этих призывов в газете возник баланс между перепечатками из Питера и эксклюзивными (причем довольно оперативными даже по нынешним меркам) репортажами из регионов области. В этой связи удивительно слышать в наши дни критику «ДП» из уст современных исследователей истории харьковской прессы как раз за эту эксклюзивность: «Газета паразитировала на рабочих заметках и корреспонденциях с мест» [202] . Ей ставят в вину, что примерно из 700 статей, опубликованных в 114 номерах, около 500 составляли корреспонденции с мест! До сих пор считалось, что столь высокий показатель репортажности прессы — явный плюс. Собственно, тем «Донецкий пролетарий» выгодно отличался от своего предшественника и выделялся на фоне региональных изданий других партий.

202

Там же, стр. 337.

Когда сравниваешь региональные газеты того периода, сразу бросается в глаза еще одно отличие «Донецкого пролетария» от конкурентов (в первую очередь идейных, поскольку конкуренция на медиа — рынке большевиков явно не интересовала). Многие харьковские газеты, гонясь за рекламой и объявлениями, отодвигали на задний план новости и тем более агитацию. Первые полосы газет, издававшихся на хорошей бумаге, забиты рекламными сообщениями, чего вы не найдете в «Донецком пролетарии» — тот на первые страницы, строго соответствуя правилам нынешних таблоидов, выносил крупные, броские заголовки, наполненные откровенно пропагандистским смыслом. Изначально большевистская пресса «к штыку приравняла перо» и рассматривала себя как агитационный отдел РСДРП(б), а не как средство заработка. Жертвуя грамотностью текстов, качеством бумаги, возможными рекламными заработками, она сделала упор на броскости, понятности лозунгов, оперативности подачи информации, непримиримости в отношении оппонентов. Неудивительно, что как только большевики пришли к власти в Донецко-Криворожской республике, они фактически запретили газетную рекламу.

Даже нынешние критики руководителей ДКР вынуждены констатировать: «Оценивая в целом большевистскую прессу Харькова 1917 г., необходимо признать, что при всем ее примитивном уровне, потребительском содержании и однобокой информационной деятельности, она исполнила свою пропагандистскую роль, была тем самым коллективным агитатором и организатором, каким и надлежало быть, согласно концепции В. И. Ленина, партийному органу. Другие партийные организации Харькова не придавали такого решающего значения своей прессе. Их издания были не продолжительными, не позиционировали себя решительно политически» [203] .

203

Там же, стр. 342.

Это обстоятельство не в последнюю очередь сыграло роль в том, что уже на заседании Генерального секретариата Центральной Рады 15 декабря 1917 г. Петлюра вынужден был назвать Харьков «оплотом большевизма» [204] . А ведь с момента появления в Харькове Руднева и Артема прошло всего — то 5–6 месяцев!

Как справедливо писал В. Винниченко: «Это была война влиянием… Наше влияние было меньшим… И разумеется, при таких условиях мы не могли победить» [205] . Можно долго спорить о том, кто в те смутные годы был хуже, а кто лучше, кто хотел добра, а кто зла, но непреложным фактом остается, что «войну влияний», пропагандистскую войну выиграли в итоге большевики.

204

Савченко, Двенадцать войн за Украину, стр. 23.

205

Винниченко, т. 2, стр. 215–216.

«…А НИКОЛАЕВ ПРИМКНУЛ К ДОНЕЦКОЙ ОБЛАСТИ»

При этом нельзя не заметить, что большевики большевикам — рознь. И особенно наглядно это проявилось именно в Харькове, именно в борьбе идей относительно будущего тех земель, которые ныне называются одним словом — Украина. Когда речь заходит о создании Донецко-Криворожской республики, многие современные исследователи говорят о кознях большевиков («опыт дезинтеграции Украины, совершенной российскими большевиками при поддержке их местных сторонников» [206] ). При этом чаще всего забывают упомянуть, что противостояли данной идее опять — таки большевики. И в конечном итоге решение о принадлежности Донецко-Криворожского бассейна Украине было принято большевистским ЦК. Поэтому говоря о позиции ленинской партии относительно Украины и ДКР нельзя игнорировать тот факт, что довольно долго в ней конкурировали прямо противоположные идеи.

206

Поплавський, Авторефереат дисертації, стр. 3.