Донор
Шрифт:
– С-спрашивайте, старина. Не х-хуже меня знаете: "Nothing is secret, that shall not be made manifested", - вспомнил он недавние слова Босса про тайное, сделавшееся явным.
– Т-только объясните раньше, какого черта вы заявились в такую рань, п-прервав наш с Марфой утренний к-коитус, и угрожаете расправой? Если п-помните, и в добрые советские времена я не шибко п-пугался вашего з-заведения...
– Не пугался, потому что не пугали... Сгоревшая Лаборатория не в счет...
– З-значит вы... вы п-подожгли... Вы все-таки оттуда. Не м-может быть...
–
– переспросил чекист.
– Что пожар в Лаборатории - дело ваших рук, что п-при нынешнем своем п-положении я п-продолжаю интересовать ваше д-дерьмовое ведомство...
– Больше, чем раньше.
– Пал Палыч поискал глазами стул и, не найдя, уселся на низкий столик напротив.
– Вот мое удостоверение действующего офицера ФСБ, ока государева.
БД придвинулся, стараясь разобрать фамилию, но все плыло, кружась в бесшумном танце вместе с куском блестящего пластика в руках чекиста.
– "Почти год он терпит лишения ради сомнительной возможности постоянно наблюдать за мной," - подумал БД и опять не поверил.
– С-сдается, у меня к вам б-больше вопросов. П-первый я сейчас задам...
– Не поясничайте! Шутовство не поможет. Выкладывайте, что знаете...
– Мы уже ц-целый час т-толчем воду в с-ступе, препираясь... Ни одного вопроса по с-существу, а вы г-говорите "шутовство"... Странная н-нерешительность для офицера ФСБ... А если откажусь отвечать и п-пошлю вас... А м-может, вы с-совсем не око, а так, катаракта, б-бельмо. Здесь вы н-нелегал... В чужой с-стране... Латвия - н-независимое государство... М-международный скандал... Или вы со м-мной расправитесь, как с п-профессором Белозерским?
– Он испугался вопроса и замолчал...
– Белозерский стал непредсказуем... А вы.... вы нужны, потому я здесь...
– И вдруг, словно кто стеганул кнутом, вздрогнул и спросил резко:
– Что вы и меете в виду, говоря о Белозерском?!
– КГБ... в-ваши люди... п-повесило его... Это п-правда?
– Что?! Кто вам сказал?
– вопрос впервые прозвучал так растерянно.
– Он с-сам... Ф-филимон... П-профессор Белозерский... П-после той встречи на ч-чердаке с грузинцами... Они тоже из ФСБ?
– Где?! Где вы встречались с Белозерцевым?
– Это он в-встречался с-со мной...
– Как это было? Пожалуйста, соберитесь, БД, и расскажите все, что кажется...
– он замялся на мгновение, - странным и необычным из того, что происходит с вами.
– М-меня н-никто не уполномочивал, и я не х-хочу делать это для вашего з-заведения... Я сам многого не п-понимаю и страшусь, но что-то гонит меня вперед и...
Он не успел закончить, скрипнула дверь и в комнату вошла Марфа, без платка: в современных непривычно чистых и тщательно подобранных одеждх...
Он вскочил, удивленный и обрадованный, собираясь выложить ей всю правду о сукином сыне чекисте, пристающем с дурными распросами, надеясь в душе, что все это - неудачный розыгрыш, как вдруг, вглядываясь в любимые черты, с ужасом обнаружил отсутствие гемангиомы - розового мясного фарша, размазанного по правой щеке.
– М-может, скажешь, б-барышня, чего хочет от меня ФСБ российская? спросил БД, медленно постигая происходящее.
– Или ты из д-другого ведомства... и с-служишь по п-п-призванию, а не за н-народные гроши? Иди тогда во МХАТ... Я старый, больной п-придурок, влюбился с головой... Так с-старшеклассник влюбляется в ф-фигуристку на к-катке... Я кожей чувствовал в тебе д-двойное дно, которое п-принимал за глубину, за дар Божий.
Пал Палыч нетерпеливо пережидал, пока БД постигнет новую реальность, и нервно постукивал ногой о пол.
– Хватить придуриваться, БД!
– сказал он, решив, что пора действовать.
– Что вы видели там, в своих путешествиях?
– Если не знать к-куда направляешься, любой п-путь приведет т-туда, улыбнулся БД.
– Не советую шутить...
– Жизнь с-стала отнимать у меня с-слишком много времени и с-сил, чтоб относиться к ней с-серьезно, - от страха он продолжал дразнить Пал Палыча.
– Послушайте, БД. Давайте спокойно поговорим, - сказал чекист.- Я тоже успокоюсь. Попробуйте кратко сформулировать результат своих путешествий... Не так изощренно, как в книге, из которой ничего не понять, кроме одного...
– З-значит, вы з-забрались в COMPAQ? Н-несанкционированный д-доступ... З-знаете, чем это г-грозит?
– неуверенно спросил БД.
– Вы законченный придурок, если не понимаете, что происходит!
– Л-любопытно, ч-что же?
– с интересом спросил БД.
– Вернемся к рукописи, - устало сказал Пал Палыч.
– Вы намеренно ничего не соообщаете в ней... Там нет конкретных сведений... Вы так много видели всего, а ваши "Хроники" - ни про что... Мы детально проанализировали их, надеясь найти хоть какие-то сообщения, и не нашли...
– П-привередничаете. П-писал я н-не руководство для сотрудников ФСБ, с-сказал БД задумчиво и, прозрев, вдруг заговорил, все более удивляясь: Эта к-книга п-предназначена для таких, как я интеллигентских Вечных Жидов, п-постоянно изгоняемых и вновь п-призываемых, всегда с-способных делать то, что другим не п-под с-силу; высоко адаптивных, готовых п-прощать и каждый раз начинать с-сначала, и нести свой крест, п-потому как больше некому нести... Эти л-люди, когда п-прочтут, п-поймут...
БД замолчал и погрузился в раздумье, пытаясь понять происходящее.
– Почему за вами охотятся и хотят убить?... Или не хотят?
– старался Пал Палыч вернуть БД в Марфину подсобку.
– Может быть, это входит в программу: увидеть ваши реакции и экстраполировать нужные решения? Или они действуют по Талейрану, распиная, чтобы потом воскресить и основать новую религию? Или таким образом они обучают вас чему-то? Кто они, эти... люди? БД не собирался отвечать. Он слушал, открыв рот, понимая, что в проницательности и умении формулировать бывшему лучшему чекисту не откажешь.