Дорога длиною в жизнь

Ёшкин Котэ

Ему повезло, что коней мальчишка-конюх не распряг, а обезвредить его оказалось сущим пустяком. Тот, когда его увидел, попытался закричать. Но Зандер всего лишь посмотрел ему в глаза, и мальчишка мгновенно стал выполнять его мысленные приказы, противно улыбаясь. Он уже замечал эту свою особенность при общении с людьми, когда его глаза становились драконьими, поэтому старался вообще не смотреть на своих друзей, после того, как убедился, что люди реагируют на него таким странным образом. А тетушка Деспина приписывала его всегда опущенные глаза природной скромности. Пока он не мог достоверно понять, когда он смотрит своими глазами, а когда драконьими. Вот когда разберется с этим, то будет смотреть открыто. А пока пусть его скромным считают — он совершенно

не против.

Зандер не поехал вслед за Лайзой — он прекрасно запомнил невидимые дорожки в лесу, которые помогали срезать путь. Если и будет погоня, то, скорее всего, преследователи будут двигаться именно этим путем. А погоня будет — он в этом нисколько не сомневался.

========== Глава 13 ==========

Зандер гнал лошадей вперед что есть мочи, прислушиваясь, не скачет ли кто за ним. Он торопился как можно скорее съехать с лесной дорожки на проезжую и там ожидать возможных преследователей. Если они решат разделиться, и одна группа будет догонять беглецов по дороге, а вторая по лесу, то лучшего места для засады ему и придумать нельзя.

Не доезжая сотни метров до поворота, за которым начиналась большой проезжий тракт, Зандер спрыгнул с фургона, отвел лошадей немного в сторону в лес и там спрятал повозку за деревьями. Он бегом преодолел оставшееся расстояние и приготовился к встрече с разбойниками, стук копыт лошадей которых он уже отчетливо слышал.

*

Отряд всадников из десяти человек вылетел из-за поворота и увидел стоящее посередине дороги странное существо — обнаженный молодой человек, покрытый блестящими чешуйками, как у ящерицы, только необычного алого цвета и с полупрозрачными крыльями за спиной такого же пронзительного цвета. Восходящее солнце, играя своими лучами на его теле, придавало всей этой картине зловеще-кровавый вид. Он поднял вверх руку, призывая остановиться. Всадники от неожиданного зрелища потянули на себя поводья — лошади, заржав, встали на дыбы.

— Я приказываю вам повернуть обратно и прекратить преследование моих друзей, — довольно грозно произнес юноша и потихоньку дунул на дорогу, вызывая небольшие клубы дыма и огня.

Лошади с всадниками, переминаясь с ноги на ногу и не слушаясь ни хлыстов, ни шпор, сдали немного назад, вызвав тем самым небольшую панику в рядах преследователей.

— Вперед, болваны, чего топчетесь на месте! — взвыл предводитель Билл, стегая и своего коня, и соседних. — Вы что, не видите? Он даже не вооружен! А его огонь способен испугать разве что младенца!

И он послал свою лошадь вперед. Все тут же бросились за ним. Они и не заметили в пылу азарта того момента, когда юноша обратился огромным трехметровым драконом. Дракон изверг столб пламени с человеческий рост, не двигаясь с места. Всадники, не останавливаясь, выпустили в него несколько болтов из арбалетов, пытаясь проскочить огонь, который отделял их от дракона. Но арбалетные стрелы не долетели до цели, беспомощно упав внизу у лап чудовища.

«Они не вняли голосу разума!» — простонал дракон и, развернув свои немаленькие крылья, чуть приподнялся над землей. Издав грозное рычание, снова изрыгнул пламя, которое на сей раз взметнулось выше деревьев, распространяясь на десятки метров вперед. Огонь ревел и бушевал, поглощая все, что встречалось ему на пути — даже камни плавились и рассыпались, превращаясь в прах. Лошади с всадниками в одно мгновение исчезли, как будто их и не было. Спустя несколько минут огонь прекратился…

А случайно проезжающий путник смог бы только увидеть обнаженного юношу, который сидел на обочине и горько плакал. И чуть колыхающийся воздух свидетельствовал о том, что в этом месте поверхность дороги почему-то нагрелась гораздо сильнее от взошедшего солнца, чем в других местах.

*

«Я монстр. Я их всех убил. Мне нет оправдания. Я чудовище», — горько плакал Зандер, сидя на придорожной траве, обхватив голову руками и раскачиваясь из стороны в сторону. Он так горько никогда не плакал. Когда умерла его мама, он тогда проронил всего несколько слезинок. Даже когда тетка Матильда била его, превращая спину в кровавое месиво, он тоже не плакал, а только стискивал сильнее зубы, чтобы не выпустить наружу крики боли. Он даже плакал не так горько там, в пещере, когда оплакивал и отца, и тетку, убитых борцами с нечистью. А сейчас он плакал совсем не от физической боли или от горя, это рыдала его душа, сетуя на то, что ей не с кем поделиться своими страхами и сомнениями. Зандер не ожидал, что его дракон в гневе смог сотворить такое — столб пламени выше самого высокого дерева в лесу. Он всегда вызывал огненный свет, будучи человеком, а драконом никогда не пытался этого сделать. И вот что из этого получилось. Он чувствовал себя великим и ужасным. Ему срочно нужна Огненная Саламандра — только она способна управлять его огненной стихией. Так решил он, и его решение было твердым.

Юноша встал, вытер слезы тыльной стороной ладони и побрел, пошатываясь, к своему фургону в лес. Сейчас он успокоится, оденется и постарается никогда не вспоминать об этом случае. Он научится управлять огнем, с Саламандрой или без, но научится. А сегодня вечером он закончит создание всех компонентов, и попробует вызвать ее. Без нее жить ему уже нельзя.

*

Сократив путь еще по одной лесной тропе, Зандер без труда нагнал своих друзей. Заметив его в преследующей их повозке, они замедлили бег лошадей своего фургона, дожидаясь. Он молчал, когда к нему перебирались Лайза и Нед, а они ничего и не спрашивали, и также молча, не произнеся ни слова, продолжили путь. Захочет — сам все расскажет. За это они и любили друг друга — за понимание. Только Лемми Зандер побоялся переносить к себе в фургон по солнышку, мало ли что. Курточка, которую сделал в свое время лекарь и которая предохраняла мальчика, совсем истерлась и изодралась. Да и Лемми сильно вытянулся и совсем уже мало напоминал того славного малыша, хотя стал еще симпатичнее и очаровательнее. А курточка теперь могла спрятать лишь только его лицо, оставляя незащищенными и руки, и ноги, да и на животе сходилась уже с трудом.

Так, молча, они проехали до самого вечера. Когда солнце почти село, остановились, как обычно, на ночлег в лесу у небольшого ручейка, как будто ничего с ними и не произошло вчера.

— Я отойду ненадолго, — предупредил Зандер тетушку Деспину.

Та испуганно взглянула на него — в памяти еще свежи были события вчерашнего вечера.

— Можете больше никого не опасаться. Я уничтожу любого еще до того, как тот осмелится к вам приблизиться, — добавил он сурово, — будь то друг или враг.

И женщина согласно кивнула. Мужчины благоразумно промолчали. Она видела, что с ее Зандером, ее любимцем, что-то происходит. Но что? И кто он? То, что он не человек, она начала догадываться давно. Только кто?

— А костер? — Лайза осторожно потянула Зандера за рукав. Это были первые слова, которые она ему сказала, после того, как они отъехали, удирая, с постоялого двора.

Тот, расправив суровые складки между бровями, улыбнулся девочке и весело ответил:

— Конечно, костер за мной.

И, подобрав несколько обломанных толстых веток, тут же организовал очаг для приготовления ужина. Не поленившись, сходил к ручью за водой. И только собрался уйти подальше в лес, как из фургона появилась взлохмаченная голова сонного еще Лемми. Он проспал почти весь день после пережитого ужаса.

— Зандер, ты обещал снять это, — и он провел рукой по ошейнику.

Ах да, он обещал. Юноша опустился на землю и посадил себе на колени мальчика. Рассеянно провел пальцами по металлу — он не увидел и не почувствовал никакого замка или скрытой пружинки. Гладкий, теплый на ощупь, как странно, что теплый… Он снова провел пальцами по металлу. Вдруг раздался тихий щелчок, и поперек рун, покрывающих металл, пролегла трещина. Ошейник неожиданно раскрылся и соскользнул прямо в руку Зандеру — тот сразу же спрятал его в карман своих штанов.