Дорога домой (сборник)
Шрифт:
– Да что вы так расстроились? Пойдёмте, окунёмся, вон как солнышко припекает. Да и не могли вы меня узнать, я же здесь инкогнито, неужели кто-нибудь может узнать меня в такой клоунской одежде? Я даже на дискотеке сегодня был, на ночной, так наплясался! И никто меня не узнал. Это же очень интересно, забавно даже, вот так погулять пойти, с людьми поговорить. Я даже голос стараюсь изменять, говорят, уже получается.
Мы подошли к воде.
– Ну, что, нырнём и до буйков? Кто быстрее? – и он нырнул, проплыл несколько метров под водой, вынырнул и мощным кролем поплыл к буйкам. Я ринулся следом, заметно отставая. В нескольких метрах от меня показались спины двух дельфинов, затем под воду. Вдоволь наплававшись мы вышли на берег. У камня, где
– Спасибо, Василий Сергеевич, я через десять минут буду готов, – поблагодарил президент и обратился ко мне. – Присаживайтесь, вот полотенчико чистое, вытирайтесь, если хотите, а я не буду, так обсохну, на солнышке. Я люблю на солнышке. Только плавки переодену.
Хорошо-то как, ах как хорошо! Это вам не бассейн какой-нибудь, пусть и с морской водой, но бассейн – есть бассейн. А тут – красота, море до горизонта, ветерок прохладный такой, ласковый, солнышко встаёт…
Спокойно тут у вас, да и время течёт как-то по – иному, словно назад меня возвращает, в молодость мою, в восьмидесятые… Вы «Боржоми» попробуйте, не стесняйтесь.
Президент говорил спокойно, размеренно, словно убаюкивая меня, своего единственного собеседника. Он удобно расположился на стуле и потягивал минеральную воду, разглядывая на свет поднимающиеся со дна стакана пузырьки. Василий Сергеевич находился недалеко от нас, но за всё это время не произнёс ни слова.
Раздался зуммер лежащего на столе телефонного аппарата.
– Да, – коротко ответил президент, предварительно нажав кнопку и, наверное, включив громкую связь, так как весь разговор мне был очень хорошо слышен.
– Пора, господин президент, в девять тридцать вам нужно быть на месте, а в десять, по протоколу, уже официальная встреча.
– Я буду готов через десять минут. Успеем?
– Успеем.
– Ну, вот и всё, мне пора, – президент посмотрел на меня с каким-то ласковым сожалением, улыбнулся своей открытой и чуть застенчивой улыбкой, чокнулся со мной стаканом с «Боржоми», с удовольствием его допил и начал одеваться.
– Жаль, что мало пообщались, даже и поговорить толком не успели. Но ничего, в другой раз… Ведь мы ещё увидимся?
– А как мы увидимся? – промямлил я, всё ещё не понимая, что происходит.
– Я думаю, так же, как сегодня, – улыбнулся мой новый знакомый, – случайно… Вы не против? Кстати, вот на кораблики полюбуйтесь, – он протянул мне бинокль, – хорошие кораблики, только в этом году вошли в состав Черноморского Флота, красавцы!
Я поднёс бинокль к глазам и навёл на фрегат – это был действительно «Адмирал Макаров» проект 11356, а справа и слева от него дрейфовали два серо-голубых скоростных катера береговой охраны «Соболь» с бортовыми номерами 001 и 002. Послышался шум вертолётных двигателей и через несколько секунд со стороны города показался вертолёт, пассажирский МИ-8. А со стороны моря, словно наперерез, низко прижимаясь к воде, летели два чёрных КА-52 «Аллигатор».
– До свидания, Виталий! – прокричал мне президент почти в ухо, пытаясь пробиться сквозь шум вертолётных двигателей, – До встречи, скоро увидимся! – Он протянул мне руку, которую я пожал, – Василий Сергеевич подвезёт вас на машине, куда скажете, хотя он и сам знает, куда. А я на вертушке, так быстрее. До встречи! – и он быстрым шагом направился в сопровождении двух, неизвестно откуда взявшихся, крепких молодых мужчин, точных копий Василия Сергеевича, в сторону пассажирского вертолёта, приземлившегося прямо на шоссе, невдалеке от машины. Пригибаясь под вращающимися лопастями все трое – президент первым, поднялись в салон и вертолёт взлетел, сделал небольшой полукруг над побережьем и, в сопровождении одного из КА-52, полетел
Я стоял и смотрел на красиво уходящие к горизонту винтокрылые машины. Во рту пересохло, хотелось курить. Столика и стульев, стоявших тут, на песке у камня, уже не было, однако рядом с моими вещами, лежавшими на газете, стояли запотевшая бутылка «Боржоми» и пластиковый стаканчик. Рядом лежала и зажигалка. Я схватил бутылку, жадно отпил почти половину прямо из горлышка, закурил сигарету и огляделся: второй «Аллигатор» завис над водой, в нескольких метрах от поверхности, и при помощи подъёмного устройства поднимал на борт, одного за другим, двух боевых пловцов в чёрных, облегающих и блестящих от воды костюмах с внушительным плавником на спине.
Так вот кого я принял за дельфинов, только и успел подумать я, как меня кто-то тронул за плечо. Рядом стоял Василий Сергеевич, в руке у него была рация.
– Собирайтесь, Виталий, велено вас подвезти. Пять минут хватит? Кстати, газетку обязательно возьмите, дома почитаете. Шеф такие газетки любит, вот и раздаривает. Одевайтесь пока, а я ещё кое-что закончить должен.
– Отбой, орлы! – весело скомандовал он в микрофон рации, и добавил: – Лошадей к подъезду!
Через несколько секунд я стоял уже одетый и с интересом разглядывал газету – это была «Правда» за 7 ноября 1987 года, запах типографской краски был очень свежим. Тем временем справа и слева от нас песчаные барханы и кусты колючек зашевелились, ожили две кучки мусора, и оттуда, отплёвываясь и отряхиваясь, вылезли спецназовцы в камуфляже и в масках, а со стороны шоссе уже подъезжал, урча и переваливаясь на ухабах огромный зелёно-жёлтый бронеавтомобиль «Тигр». Бойцы, не сказав ни слова, кивнули Василию Сергеевичу, забрались в машину и «Тигр» рванул с места, подняв тучу пыли.
– Поедем, Виталий, время поджимает, я вас подвезу, а потом поеду в Севастополь, машину надо в бокс поставить. Шеф порядок любит.
Я покорно поплёлся за ним к «Волге». Открыл дверь со стороны пассажира, уселся на переднее сиденье-диван, оглядел салон: никакого новодела, всё точь-в-точь соответствовало именно этой машине, «Волге» ГАЗ-21, с оленем на капоте и с клыкастой решёткой радиатора.
Василий Сергеевич повернул в замке ключ зажигания, двигатель завёлся, заурчал, уверенно и мощно потянул, когда водитель, выжав сцепление, включил первую передачу. Машина мягко тронулась и, набирая скорость, понеслась по шоссе вдоль берега, минуя заброшенный пост ГАИ у железнодорожного переезда, в сторону Евпатории. Мы переехали небольшой перешеек с дамбой, отделяющей слабосолёный лиман от моря, на въезде в город взяли правее и направились в сторону дачных посёлков, что уютно расположились на берегу озера Сасык. Эти несколько минут езды в комфортабельной автомашине выпуска шестидесятых годов прошлого столетия, давно забытые мелодии, доносившиеся из радиоприёмника, запах чистого и ухоженного салона, в котором я уловил еле заметный запах гуталина, одеколона «Шипр», цветущей черёмухи, соединялись вместе, и пахли детством. Моим детством. У въезда в ворота дачного кооператива я попросил остановиться, поблагодарил Василия Сергеевича, на что он только улыбнулся, вышел из машины и, совершенно неспособный соображать, двинулся по узкой улочке вниз, к озеру, к своему дому.
– Виталий! – окликнул он меня, едва я только сделал пару шагов, – вы газету забыли!
Я взял через открытое окно поданную им газету, вымученно улыбнулся и спросил: – А откуда вы моё имя знаете?
Ответа не последовало. Машина сдала назад, развернулась и покатила своей дорогой.
…Проснулся я весь в поту, голова болела и хотелось пить. Оказалось, что заснул я на топчане в углу увитой виноградом веранды. Сейчас было жарко – солнце стояло в зените. Я посмотрел на висевшие на стене часы – час дня. На столике рядом стояла пустая бутылка из-под «Боржоми», лежала пачка «Явы», на спинке стула висел бинокль. Я встал и пошёл умываться. В саду, в тени дерева, сидела жена и перебирала абрикосы.