Дорога в мечту
Шрифт:
Вода была уже довольно холодная, но самые смелых это не останавливало. Саша с Ваней оказались в их числе. И пока они ныряли и плавали, мы со Степой грелись на берегу и перебирали камни. Нашли один очень красивый, в форме сердца.
Следующие дни мы провели за исследованием новой территории, обустройством быта и поиском квартиры для аренды на длительный срок. Знакомились с местными рынками, продуктами, ценами, магазинами, кафе и людьми.
Будва – город контрастов: вот белые на бирюзовом маленькие лодочки и шикарные лайнеры в порту, а вот серые палаточные рынки с одеждой из девяностых. Я ностальгировала: в таких же местах я примеряла одежду к первому сентября, стоя на коричневой картонке за тканевой ширмой. Впрочем, не только эти белые пластиковые манекены с одеждой, изобилующей декором, напоминали мне о прошлом. В Черногории во многом еще живут по старинке, здесь нет изобилия возможностей, как в России: маркетплейсов, приложений с такси и доставкой продуктов, экологичной альтернативы в выборе бытовой химии, а баланс телефона тут пополняют посредством покупки карточки: стираешь монеткой фольгированный слой и набираешь на клавиатуре спрятанную под ним команду. Даже вывески салонов красоты и парикмахерских оформлены в стиле ретро. Конечно, все это для нас, людей избалованных высоким сервисом и онлайн, довольно странно.
Знакомство с нюансами жизни в Черногории отзывалось во мне тревогой, но я точно знала, как ее победить. Меня всегда спасает от внутреннего затопления такая техника: думать только о том, чем занимаешься прямо сейчас. Вот я чищу картошку для супа, и все мои мысли здесь – в пакете с кожурой. Вот я принимаю душ и каждым своим миллиметром наблюдаю, как реагирует моя кожа, когда встречается с упругими водяными струями. Эта практика меняет состояние моментально, и работает безотказно всегда. Конечно, бывают в жизни мгновения, проживать которые невыносимо больно, и лучше сбегать от них мыслями в прошлое или будущее. Но прямо скажем, таких немного в масштабах жизни. Чаще мы не даем себе почувствовать счастье сами, не в силах успокоить блуждающий ум. Блуждающий где угодно, только не в сейчас.
Вечера и ночи здесь были уже прохладные, и до рассвета наше временное жильё остывало. Но примерно к десяти часам утра солнце заглядывало к нам в гости. Не по-осеннему тёплые его лапы «зависали» там и сям и быстро согревали каменные полы. Мы наполняли тарелки дымящейся полентой, а кружки – чаем, и садились завтракать: запах горячего хлеба и буреков с мясом из пекары щекотал нам носы. Открывая очередную неизвестную баночку – с местным паштетом, рыбной консервой или печеным перцем – мы радовались тому, какие вкусные здесь продукты. Удивительно, но даже куриные яйца из супермаркета ничем не уступали тем, что мы на родине привыкли покупать у фермеров. Но вот манера местных продавцов все брать голыми руками – даже куски сырого мяса или распечатанную головку сыра – не укладывалась в наших головах.
В первую неделю нам удалось даже обзавестись любимым кафе. Заглянуть в «Меркур» нам посоветовал пожилой черногорский гид, зазывающий туристов в порту в морские прогулки на яхте. Заведение расположилось в домике с прозрачными стенами и крышей, густо объятыми зеленью. Там так соблазнительно пахло домашней едой, что рот невольно наполнялся слюной. А ещё когда бы мы сюда не приходили, здесь всегда было много народу. Мне кажется, уровень таланта поваров в общепитах можно определять лишь только по этому признаку: если людей много, и они всегда активно стучат ложками, значит, кормят вкусно.
В «Меркуре» нас встречали мужчины. Здесь, как и в Турции, женщин редко можно увидеть среди сотрудников ресторанов. Только в отличие от турецких, черногорские официанты – угрюмые, пожилые и медлительные. Общаются без заискиваний, строго и по делу. Сербы – рослый народ, плечистый. Даже женщины у них брутальные. Их немного опасаешься.
А ещё меня поразило оформление меню. Вы только представьте, этот тяжеленный манускрипт в обложке из настоящей фанеры! А может, такая значимость призвана подчеркнуть качество предлагаемой еды? Ведь кормили в «Меркуре» просто божественно вкусно. Оказавшись здесь впервые, мы попробовали их домашний хлеб – ржаной, белый, отрубной и сырный, густую рыбную похлебку, которую нам принесли в почерневшем от огня казанке с половником внутри, салат из свежих листьев с чищеными огурцами в большой прозрачной миске и ароматную тарелку «мешаного мэса». Бекон, грудинка, пикантные колбаски, свинина и «плескавица» с дровяного гриля – кулинарные достопримечательности Балканов. Это мясо очень сочное, ароматное и нежное! Даже мне, вообще-то не большой поклоннице мяса, это блюдо показалось деликатесом.
В другом конце кафе имелась детская игровая комната. Но вот беда: прямо по соседству с ней, в зале для кофе-брейков, разом курили несколько десятков гостей. Так что детвора играла буквально в клубах табачного дыма. Это ещё одна суровая реальность Балкан. Здесь курят везде и всюду: рядом с колясками, в которых спят младенцы, на детских площадках, в кафе. Даже в торговых центрах. Да-да! Я своим глазам не поверила, когда впервые увидела, как продавцы выходят из магазинов в общий холл ТЦ и прямо стоя у входа в свой павильон, дымят и кофеек попивают! Такое ощущение, что они вообще не имеют представления о том, что никотин – это токсичный яд, убивающий лошадь, не то, что детей.
Зато передний дворик кафе был островком живой природы: черные лебеди и павлины, утки и куры, кролики всех мастей и даже телята свободно паслись на огромной благоустроенной территории.
Когда мы возвращались с этих прогулок-исследований, то заваривали свежий чай и пили его в плетенных креслах на маленьком балкончике. Наш небольшой отель спрятался среди жилых домов. Здесь было очень зелено и уютно. Хурма, мандарины, лимоны, огромные кусты алоэ и какая-то особенная, наполняющая душу тишина.
Любоваться ночной Будвой я выходила уже после детского отбоя. Укутавшись в любимый шарф, я подолгу глядела на город, утонувший в медовом свечении ночных фонарей. Он был похож на волшебную шкатулку с новогодними гирляндами. Рассматривая эти разные, но такие похожие друг на друга домики с многоуровневыми треугольными крышами и мансарды с белыми колоннами, я почему-то наполнялась каким-то детским ощущением чуда. Но самое удивительное, что даже ночью тут пели птицы.
Однажды утром мы проснулись и обнаружили на одном из дверных косяков гриб. Он вырос за ночь от сырости. Когда я наконец поверила своим глазам, мне стало не по себе: ведь ещё даже не начался сезон дождей, о котором все с предыханием нам рассказывали! На улице прекрасная погода. Чего же ждать от предстоящей зимы, учитывая, что многоэтажное жильё тут не отапливается?
Наш план найти постоянную квартиру в течение первой недели пребывания в Черногории накрылся медным тазом. Бронь обжитого номера заканчивалась, и нам пришлось снова собирать чемоданы, чтобы освободить место для следующих жильцов и переселиться в другой – этажом выше. Забегая вперед, скажу, что нам пришлось бегать по этажам не один раз. Поиски жилья сильно затянулись, ведь в 2022 году с рентой здесь сложилась уникальная ситуация.
Как я уже рассказывала Будва – курортный город, и обычно к сентябрю-октябрю туристы разъезжаются по домам, а на улицах, как шутят опытные мигранты, гуляет перекати-поле. Но в этом году из-за ситуации, сложившейся между Россией и Украиной, в Черногорию хлынули беженцы из обеих стран и, конечно, цены на жилье взлетели до небес. То что здесь годами можно было арендовать за двести-триста евро, стало стоить шестьсот-восемьсот, но даже в этом диапазоне сложно было найти что-то мало-мальски приличное.
Никакого реального дефицита жилых помещений не было – мы видели огромное количество пустующих квартир и вилл с наглухо закрытыми до сезона ставнями, но искусственный ажиотаж, созданный во многом приезжими риэлторами ради сиюминутной выгоды делал своё дело. (Поясню, что в Черногории собственник за успешную сделку платит риэлтору сумму, равную стоимости месячной аренды). Так что редкие хорошие варианты хватали, как горячие пирожки. Мы тщетно пытались отыскать «свой» угол. Чего нам только не показывали! Квартиры, разделенные на множество маленьких комнат, в которых просто не помещался мой высокий и плечистый муж. Захламленные старой мебелью каморки с видом на свалки или заброшенные стройки. Берлоги, потасканные посуточной арендой, тонувшие в атмосфере праздности и пошлости. И дома, пропитанные запахом древних матрасов и плесени.