Дорога в Омаху

Ладлэм Роберт

– Это человек Мака в племени, – пояснил Сэм.

– Ну да. Он еще звонил в дом Сидни, а Дженнифер и наш генерал состязались тогда в крике.

– Джонни Телячий Нос и Маккензи Хаукинз стоят один другого. Телячий Нос все еще должен мне деньги за то, что я внесла за него залог, а Хаукинз посягнул на душу мою и карьеру. И все же Джонни найдет вам помощника. Ничего иного и не остается ему, поскольку в противном случае я подам на него в суд за то, что он удержал для себя тысячи из тех денег, которые генерал Психованный Гром дал совету старейшин в форме взятки.

– Хаук

и впрямь сделал это? – спросил Дивероу.

– Откровенно говоря, понятия не имею, но такой поступок был бы для него вполне естествен.

В дверь торопливо постучали. Открыв ее, Сэм вновь был поражен величавой элегантностью Сайруса.

– Входите, полковник. Признаюсь, вы являете собой как бы двойника Дэдди Уорбакса, только с более темной кожей.

– Это мысль, Сэм! Но позвольте мне для расширения вашего кругозора познакомить вас с двумя моими друзьями – точнее, друзьями судьи Олдсмобиля. – Войдя внутрь, Сайрус сделал знак Дези-Один и Дези-Два, приглашая их последовать его примеру. Но это уже были не те Дези Арнацы, которых привыкли видеть все. Дези-Один с искусственными зубами, скрывавшими отсутствие настоящих, облачился в серый костюм и синюю рубашку, подчеркивающую цвет его белого священнического галстука. Дези-Два, в черном костюме со священническим воротником и золотым крестом, ниспадавшим на его сутану, выглядел его собратом по религии, хотя и иной конфессии.

– Перед вами преподобный Элмер Пристин, священник епископальной церкви, и его коллега, монсеньор Гектор Ализонго из некой католической епархии в Скалистых горах.

– Силы небесные! – только и смог вымолвить Арон, падая со звоном на стул.

– Боже мой! – воскликнула платиноволосая шлюшка, она же – Дженни.

– Господь бог слышать тебя, – произнес Дези-Два, осеняя себя крестом, а затем, спохватившись, благословил всех присутствующих в комнате.

– Не богохульствуй! – пробормотал Дези-Один.

– Что ты можешь знать? Ты теперь другой церковь.

– Все в порядке, ребята! – обратился Дивероу к обоим Дези. – Сайрус хочет сообщить нам что-то.

– Прежде всего генерал Хаукинз поручил мне спросить каждого из вас, все ли было доставлено вам. Список необходимых вещей у вас. – Дженнифер, Сэм и Арон кивнули утвердительно, хотя их лица выражали явное замешательство. – Хорошо, значит, в этом отношении никаких проблем. А были ли какие-нибудь сложности с вашей дополнительной экипировкой?

– О чем вы? – спросил Пинкус со своего стула.

– Ну, я имел в виду этот маскарад и все прочее. Нам с генералом хотелось бы, чтобы вам было как можно удобнее, – понятно, насколько это достижимо при данных обстоятельствах. Есть какие-то трудности?

– Если по-честному, полковник, – отозвался Арон, – то я с удовольствием попросил бы вас одолжить мне кран, чтобы он перетаскивал меня с места на место.

– Мы уже решили этот вопрос, Сайрус, – сказала Редуинг. – Один из моих соплеменников будет помогать мистеру Пинкусу.

– Сожалею, Дженни, но общение с уопотами исключается. Тем более что в этом не будет никакой необходимости.

– Нет, подождите минутку, – возразил Сайрусу Дивероу. – Мой уважаемый босс едва ли сможет передвигать ноги в этом достойном сожаления средневековом облачении!

– На всем пути следования мистера Пинкуса его будут сопровождать и поддерживать с обеих сторон двое наших духовных лиц.

– Наши Дези? – решила уточнить Дженнифер.

– Точно. Это идея Хаукинза, которая представляется мне просто прелестной… Преподобный Пристин и монсеньор Ализонго объединились с верховным раввином Рабиновичем для выражения Верховному суду коллективного протеста в связи с недавно принятыми решениями, сочтенными ими антихристианскими и антисемитскими. Почтенным священнослужителям ничего не остается, кроме как нанести по суду контрудар, что, несомненно, ослабит телевизионную компанию в поддержку пресловутых решений.

– Потрясающе! – восхитился Сэм. – Кстати, а где Роман Зет?

– Мне даже думать об этом противно, – заявил Сайрус.

– Он не удрал? Ведь нет? – спросила Дженни.

– Нет, конечно. Но у цыган есть одна поговорка, украденная ими еще в древности у китайцев. Так вот, она гласит: если вы спасли чью-либо жизнь, то можете затем до конца дней своих жить за счет этого человека.

– Я не думаю, чтобы Роман имел такое право, – предположил Арон. – По-моему, дело обстоит несколько иначе.

– Несомненно, – согласился Сайрус. – Однако цыгане по-своему, весьма решительно, истолковали эту поговорку, и убедить в чем-либо ином Романа просто невозможно.

– Так где же он все-таки? – добивалась ответа на свой вопрос Редуинг.

– Я дал ему денег, чтобы он взял напрокат видеокамеру. Но имею все основания полагать, что в данный момент он пытается стащить сей предмет у ничего не подозревающего продавца, которому, вероятно, сказал, что хочет проверить рефракцию линз на солнечном свету. Может быть, я и не прав, но сомневаюсь в этом. Ему претит платить за что бы то ни было. Он попросту считает это неэтичным.

– В таком случае он должен баллотироваться в конгресс, – заметил Сэм.

– Но зачем нам камера? – поинтересовалась Редуинг.

– Это моя идея. Думаю, было бы совсем не плохо сделать аудиовизуальную запись демарша уопотами, не упуская и кое-каких деталей, таких, например, как попытки определенных лиц не дозволить гражданам осуществить свое право проведения собраний и подачи петиций.

– Я чувствовал это! – произнес Пинкус чуть слышно. – Он не только профессиональный солдат и химик, но и настоящий юрист!

– Вовсе нет, сэр, – возразил Сайрус. – В силу ряда обстоятельств в мятежной юности мне, или, точнее, нам, поневоле пришлось усвоить дарованные нам конституцией основные права.

– Минутку! – произнес Дивероу с долей скептицизма. – Не будем отвлекаться на воспоминания о героическом прошлом и вернемся к нашей конкретике. Неотредактированная видеопленка с включенными в каждый кадр обозначениями даты и точного, вплоть до секунды, времени обычно считается неопровержимым свидетельством, не так ли?