Дорога в рай

– Паршивая старая сука, – сказал Уильям.

Они оказались в более цивилизованной части города, но извозчиков по-прежнему не было.

– Вы что-нибудь слышали о Доме Марии? – спросил Старик.

– Что еще за Дом Марии? – сказал Уильям.

– Место такое, в Александрии. Мария – это Розетт из Алекса [13] .

– Паршивая старая сука, – сказал Уильям.

– Совсем нет, – возразил Старик. – Говорят, она хорошая женщина. Но, как бы то ни было, в Дом

Марии на прошлой неделе попала бомба. В порту в то время стоял военный корабль, и в заведении было полно матросов.

13

Александрия.

– Все убиты?

– Много погибло. И знаете, что было потом? Их объявили погибшими в бою.

– Адмирал – джентльмен, – сказал Юнец.

– Молодчага! – сказал Уильям.

Тут они увидели извозчика и остановили его криками.

– Но мы не знаем адреса, – сказал Юнец.

– Он знает, – сказал Старик. – К мадам Розетт, – добавил он, обращаясь к извозчику.

Извозчик ухмыльнулся и кивнул.

– Править буду я, – сказал Уильям. – Отдай-ка мне поводья, извозчик, а сам садись рядом и говори, куда ехать.

Извозчик поначалу энергично возражал, но, получив от Уильяма десять пиастров, передал ему поводья. Уильям уселся на высокие козлы, а извозчик занял место возле него. Старик и Юнец забрались в повозку.

– Взлет разрешаю, – сказал Юнец.

Уильям тронулся в путь. Лошади помчались галопом.

– Так нельзя! – завопил извозчик. – Так нельзя! Остановитесь!

– В какую сторону к Розетт? – крикнул ему Уильям.

– Остановитесь! – не унимался извозчик.

Уильям был счастлив.

– Розетт! – кричал он. – В какую к ней сторону?

Извозчик принял решение. Он решил, что единственный способ остановить этого безумца – указать ему направление.

– Сюда! – закричал он. – Налево!

Уильям резко дернул поводья, и лошади свернули налево за угол дома. Коляска повернула на одном колесе.

– Вираж крутоват, – послышался голос Юнца.

– Теперь куда? – крикнул Уильям.

– Налево! – завопил извозчик.

На следующей улице они повернули налево, потом направо, потом еще пару раз свернули налево, потом снова направо, и неожиданно извозчик крикнул:

– Здесь, пажалста, здесь Розетт. Остановитесь.

Уильям с силой натянул поводья, лошади медленно задрали головы и перешли на рысцу.

– Где? – спросил Уильям.

– Здесь, – ответил извозчик. – Пажалста.

Он указал на какой-то дом ярдах в двадцати впереди. Уильям остановил лошадей прямо перед этим домом.

– Отличная работа, Уильям, – сказал Юнец.

– О Господи, – сказал Старик. – Ну ты и гнал.

– Все отлично, – сказал Уильям. – А что, не понравилось?

Он был очень счастлив.

Извозчик весь вспотел. Он был слишком напуган, чтобы выражать недовольство.

– Сколько с нас? – спросил

Уильям.

– Двадцать пиастров, пажалста.

Уильям дал ему сорок и сказал:

– Большое спасибо. Отличные лошади.

Извозчик взял деньги, вскочил в коляску и укатил. Он постарался уехать как можно быстрее.

Они снова оказались на узкой темной улице, но дома здесь, насколько можно было их разглядеть, казались большими и богатыми. Тот, на который указал извозчик, был широким, с толстыми стенами, в три этажа. Построен дом был из серого бетона. Большая толстая входная дверь была распахнута настежь. Старик сказал, когда они вошли в нее:

– Теперь предоставьте все мне. У меня есть план.

Они оказались в сером каменном холле, холодном и пыльном, освещенном одной-единственной электрической лампочкой, свешивавшейся с потолка. В холле стоял человек-гора, огромный египтянин с плоским лицом и двумя изуродованными ушными раковинами. В те времена, когда он был борцом, на афишах он, наверное, значился под именем Абдул Убийца или Паша Отравитель. Теперь же на нем был грязный белый хлопчатобумажный костюм.

– Добрый вечер, – сказал Старик. – Мадам Розетт у себя?

Абдул подозрительно посмотрел на трех летчиков и после некоторого колебания ответил:

– Мадам Розетт на верхнем этаже.

– Спасибо, – сказал Старик. – Большое спасибо.

Юнец отметил, что Старик держится вежливо. Если он так себя ведет, значит, кому-то несдобровать. Когда он вел за собой эскадрилью и они, завидев врага, готовились к бою, Старик никогда не отдавал приказ, не сказав "пожалуйста", а получив ответ, неизменно говорил "спасибо". Он только что сказал "спасибо" Абдулу.

Они поднялись по голой каменной лестнице с железными перилами, миновали первую площадку, вторую, – в доме было пусто, как в пещере. Наверху, в конце третьего марша, площадки не оказалось; перед ними была стена, и ступеньки вели прямо к двери. Старик нажал на звонок. Они подождали немного, потом в двери отодвинулась планка и в образовавшейся щели показалась пара небольших черных глаз.

– Чего вам, ребята, надо? – спросил женский голос.

Старик и Юнец узнали этот голос – они слышали его по телефону.

– Мы бы хотели повидать мадам Розетт, – сказал Старик.

Слово "мадам" он произнес на французский манер, потому что был вежлив.

– Вы офицеры? Здесь обслуживают только офицеров, – произнес голос.

Она издавала звуки, напоминающие треск ломающейся доски.

– Да, – сказал Старик. – Мы офицеры.

– Что-то вы не похожи на офицеров. В каких войсках служите?

– Вэ-вэ-эс Великобритании.

Наступила пауза. Старик понял, что она раздумывает. Наверное, уже имела неприятности с летчиками. Он надеялся, что она не увидит Уильяма и особенно блеска в его глазах, ибо Уильям еще не пришел в себя, после того как они прокатились в коляске. Неожиданно планка задвинулась и дверь открылась.