Дорога в Вудбери
Шрифт:
– Чистая правда. – Боб немного помолчал. – Но только между нами… Я к ней вроде как неровно дышу.
Губернатор взглянул на своего спутника со странной смесью удивления и сочувствия.
– К этой Меган? Что ж, прекрасно, Боб. Стыдиться тут нечего.
Боб смотрел под ноги.
– Неплохо было бы хоть разок провести с ней ночь. – Голос Боба смягчился: – Всего разок. – Он снова поднял глаза на Губернатора: – Но, черт возьми… Я понимаю, что это просто пустые мечты.
Филип вздернул подбородок:
– Может, и нет, Боб… Может, и нет.
Прежде чем Боб смог ответить, впереди раздалась серия взрывов, послышался лязг. Ярчайший свет прожекторов, установленных на противоположных углах стены, неожиданно прорезал темноту. Серебряные лучи осветили прилегающие к городу поля и деревья, выхватив из сумерек приближающееся стадо ходячих трупов.
Губернатор провел Боба через парковку почтового отделения к крану, на котором Мартинес готовился отдать приказ начинать стрельбу.
– Не стрелять, Мартинес! – Громоподобный голос Губернатора заставил всех обернуться.
Мартинес нервно посмотрел на подошедших мужчин:
– Вы уверены, шеф?
Позади Губернатора послышалось тарахтение фуры и характерное пиканье прицепа, сдающего задним ходом. Боб обернулся и заметил грузовик, который занимал позицию у северных ворот. Из вертикальных выхлопных труб вырывались клубы дыма, а Тревис облокотился на водительское окно, жуя сигару и вращая рулевое колесо.
– Дай-ка сюда свою рацию!
Губернатор протянул руку в сторону Мартинеса, который уже спускался по металлической лестнице, приваренной к крану. Боб наблюдал за этим, стоя на почтительном расстоянии позади Губернатора. Что-то во всей этой таинственности тревожило его.
По другую сторону стены ковыляющие зомби сократили дистанцию до двухсот ярдов.
Мартинес спустился и протянул Губернатору рацию. Тот нажал на переключатель и прокричал в трубку:
– Стивенс! Слышишь меня? У тебя рация работает?
Послышался треск, а затем голос доктора:
– Да, я вас слышу, и мне не нравится…
– Заткнись на секунду. Тащи того жирного гвардейца, Стинсона, к северной стене.
В рации снова затрещало:
– Стинсон еще восстанавливается, он потерял много крови в вашей небольшой…
– О черт! Не спорь со мной, Стивенс… ТАЩИ ЕГО СЮДА СЕЙЧАС ЖЕ!
Губернатор выключил рацию и кинул ее назад Мартинесу.
– Открывайте ворота! – крикнул Губернатор двум рабочим, которые стояли неподалеку, вооружившись кирками и тревожно ожидая приказаний.
Рабочие переглянулись.
– Вы меня слышали? – проорал Губернатор. – Открывайте чертовы ворота!
Рабочие подчинились и отодвинули засов на одной из створок. Ворота распахнулись, впустив в город порыв мерзкого холодного ветра.
– Как по мне, мы сейчас испытываем судьбу, – едва слышно пробормотал Мартинес, лязгнув магазином своей винтовки.
Губернатор проигнорировал его и крикнул:
– Тревис! Ставь на исходную!
Грузовик дернулся, запикал и задом поехал в створ ворот.
– Опускай сходни!
Обеспокоенный происходящим Боб увидел, как Юджин, крякнув, выпрыгнул из кабины и обошел грузовик. Он открыл нараспашку двери кузова и опустил сходни на тротуар.
Толпа зомби приближалась в свете прожекторов и была уже в ста ярдах от Вудбери.
Боб обернулся, услышав позади себя шаркающие шаги.
Из темного центра города в неровном пламени горящих в бочках костров появился доктор Стивенс, ведущий под руку израненного гвардейца, который ковылял вялой походкой жертвы инсульта.
– Смотри, Боб, – сказал Губернатор, глянув через плечо на своего собеседника, а затем, подмигнув, добавил: – Это куда круче Ближнего Востока.
Глава четырнадцатая
Крики внутри пустого грузовика, усиленные неровным металлическим полом и стальными стенами, становились все громче, и эта ария агонии заставляла Боба, стоявшего позади крана, отводить глаза и не смотреть на то, как живые трупы ковыляли к открытому кузову, влекомые шумом и запахом страха. Бобу как никогда хотелось выпить. Выпивка была необходима ему. Ему нужно было напиться до беспамятства.
По меньшей мере девяносто процентов стада – всех форм и размеров, на разных стадиях разложения, с искаженными неконтролируемой жаждой крови лицами – приближались к задней части грузовика. Первый мертвец добрался до сходен и упал на них лицом вниз. Остальные не заставили себя ждать и шаг за шагом поднимались в кузов, где орал вконец обезумевший Стинсон.
Первые ходячие, шаркая, забрались внутрь в предвкушении трапезы, и грузный гвардеец, прикованный к дальней стенке кузова упаковочной лентой и цепями, описался.
Снаружи Мартинес со своими людьми следил за отбившимися от стада мертвецами, большинство которых бесцельно ковыляло в свете вольфрамовых ламп, обратив серые лица и мутные глаза к небу, словно крики доносились именно оттуда. Всего около дюжины ходячих упустили свой шанс поесть. Бойцы у пулеметов 50-го калибра прицелились и ждали приказа, чтобы убить этих скитальцев.
Грузовик все наполнялся образцами – для растущей губернаторской коллекции лабораторных крыс, – пока Стинсона не окружило около трех дюжин ходячих. Началась чудовищная трапеза, невидимая другим, и крики превратились в слабые, захлебывающиеся предсмертные стоны. Последний зомби тем временем поднялся по сходням и исчез в мобильной скотобойне. Звуки, доносившиеся из трейлера, стали практически животными: Стинсон теперь лишь хныкал и визжал среди этой бойни, пока его раздирали на части гнилые зубы и ногти мертвецов.
В холодной темноте улицы Боб почувствовал, как все его внутреннее существо сжалось, подобно сужающемуся зрачку. Ему так необходимо было выпить, что голова пульсировала. Он едва расслышал громоподобный голос Губернатора:
– Отлично, Тревис! Теперь давай, захлопни ловушку! Вперед, закрывай их!
Водитель грузовика с опаской обошел подрагивавший кузов смерти и схватил веревку, прикрепленную к створке двери. Он дернул ее сильно и резко, и створки захлопнулись со ржавым скрипом. Тревис быстро защелкнул замок и попятился от грузовика, как от бомбы с часовым механизмом.