Дорога вечности
Шрифт:
Это закономерный итог слияния при условии обладания мной огромного количества магической энергии.
«— Не грусти» — ласковый шепот в голове.
В следующую секунду дракон заложил крутой вираж, уходя в мертвую петлю и камнем начал падать на землю.
Я знала, что никому из нас не стоит бояться. Но этого не знали князья.
Я не удивилась тому, что отец Асакуро, который ни разу не вмешался в брань своего предводителя кинулся к оборотням, как и отец Элайзы, но была шокирована тому, что закрывал он собой совсем не сына!
«А не
Если уж советник защищает избранницу сына….
Мы хотели их запугать. Да, именно такой была цель, потому что прекрасно понимали, что сбить с толку князей помогут две вещи: внезапность и страх.
И даже тот факт, что они в курсе, кто обладает таким мощным стражем, не поможет.
Потому что дракон вселял первобытный ужас. А к этому нужно привыкнуть. И на это времени ни у кого, кроме моей команды не было, матушка Кошу не боялась, она его так и воспринимала Кошенькой. Мне даже в какой- то момент было стыдно за свою реакцию.
— Ребята, — позвала я, когда Дрейк опустился по ту сторону импровизированной арки. — Пора.
Мягко обогнув своих отцов, Асакуро и Элайза прошествовали к началу арки, а Софи встала рядом с драконом.
Ошеломляющий контраст. Она — маленькая, хрупкая старушка, и он — огромный, опасный, но…
Вместе они составляли мою внутреннюю гармонию. Сюда бы еще поставить Райана, и я была бы счастлива и спокойна, а также готова на любой подвиг.
Лишь слегка кольнуло сердце, что отец занимает в моей душе намного меньше места, чем эти трое.
«— Твой черед, Хейли» — тревожное напоминание и тут же подбадривающее: «Ты справишься».
Конечно, слишком многое поставлено на кон. Мы должны отстоять право на любовь и дать шанс другим оборотням увидеть мир иными глазами.
Вражде и горю нет места в процветающем государстве. И мы обязаны это доказать.
Что ж …главные слова скажет Софи, а мне предстоит начать ритуал.
Хранитель, не подведи!
Я вскользь отметила то, как Ривэн и Пени встали по разные стороны от пары оборотней. Ривэн рядом с Асакуро, Пенелопа с Элайзой, но при этом между ними было расстояние в пять шагов.
Я оставалась единственной в окружении незнакомых мужчин, мало того, грозно настроенных воинов, а один из них, я чутко уловила, еще и агрессивно взирал на меня.
Именно во мне он увидел главную угрозу.
Ну что ж, не хотелось бы прибегать к силе, но придется.
И если трогать князей я не стану, то ни одному из советников не позволю причинить себе вред.
Всего один пасс рукой и воздушная стихия подхватывает мою волю, а заодно и мое тело, возвышая его над всеми.
И пусть не так я хотела начать свою речь, но меня вынудили горящие желтые глаза, практически обернувшегося советника Южного Клана. Я никогда не была дичью, и становится ею не собиралась.
— Мира вам! — мой голос усилила бурлящая во мне горной рекой магия. — Мира и терпения! Я прошу прощения за то, что сейчас произойдет, князь
К моему позору я не могла вспомнить его имени, впрочем, как и имен остальных мужчин, хотя совершенно точно спрашивала!
Еще один пасс и на мой уровень поднимается советник отца Элайзы.
Это кажется, что все происходит медленно. Я давно заметила, чем важнее событие, тем сильнее растягиваются минуты, хотя на самом деле, текут также стремительно, как и всегда.
С момента появления Дрейка не прошло и трех минут!
— Я не потерплю нападения ни на себя, ни на своих друзей! — громко объявила. — И вам придется стать лишь молчаливым свидетелем, раз вы не можете держать себя в руках, лорд Салиар! — Имя несчастного само вспыхнуло в мозгу, спасибо Коше, конечно.
Яростное рычание почти обратившегося лиса и зычный приказ от отца Элайзы:
— Не смей нападать! Это приказ!
Увы, советник так и не смог взять себя в руки, застряв в приграничном состоянии оборота. Его лицо почти вытянулось в лисью морду, одежда давно клочьями валялась на земле, а тело покрылось бурой шерстью. Что ж…
Это и есть та проблема, о которой мы говорили в тесном, семейном кругу на побережье Золотого Моря — степень неприятия любых нарушений, связанных с традициями.
Памятные столбы — вековая традиция, пустырь — священная память, а мы — как ни крути, но осквернители.
Лорд Салиар не смог дождаться объяснений, он уже, заранее не принимал происходящего, а значит… Он будет ярым противником изменения, даже когда «День Скорби» станет «Днем Радости».
— Она глаголет устами Богини! — взъярился его княжеское величие. — Не смей!
«Ну да, Богини, — не смогла удержаться от ухмылки, — знали бы вы, какая на самом деле из Богини Богиня!»
Стихии обрушились на посмевшего проявить агрессию лорда Салиара, заставляя того замереть, застыть на месте не хуже каменного изваяния.
Я знала, что он не сможет пошевелиться, не сможет до конца обратиться, а потому медленно и осторожно опустила его обратно на черную, словно после пожара, землю.
— Мира вам! — вновь повторила я. — Мира и любви!
Вторая часть явно привнесла долю удивления в застывшие, будто маски, лица мужчин, но… У меня была четкая словесная формула и я должна придерживаться нее.
— Сегодня не будет горя и страдания, не будет слез печали и тяжести сожалений! Сегодня — день торжества любви, что идет дорогою вечности!
— Да восторжествует союз! — в унисон крикнули Ривэн и Пенелопа, причем последняя бросила первую пригоршню золотых зерен на землю. Это тоже часть ритуала.
Я усилила нашу связь с Пени, давая той не только необходимую передышку в использовании магии, но и наполняя ее резерв так, чтобы у нее еще остались силы для защиты, если все — таки, это потребуется. В это же время Ривэн подхватил легким ветерком брошенные зерна и пустил их вперед наших влюбленных, которые только после этого сделали свой первый шаг и остановились.