Дорогая агония
Шрифт:
Я ненавижу все это. Все не так, как должно быть. Моя жена вот-вот родит. Она не должна стоять здесь, вынужденная заботиться обо мне, а не о себе и нашем нерожденном ребенке.
– Иди, Роза.
– Хорошо, но позволь мне сначала достать тебе какую-нибудь одежду. Ты можешь переодеться, пока я буду собираться.
Роза входит в гардеробную и кричит:
– Черные спортивные штаны с футболкой и курткой?
– Да.
Тот факт, что я ношу что-то, называемое спортивным костюмом, когда я едва
– Я быстро.
Я смеюсь, когда она наклоняется, чтобы поцеловать меня.
– Да. Как будто это возможно, миссис Паскаль. Ты сейчас такая же медлительная, как и твой муж.
Она кладет руку мне на голову и оттягивает волосы.
– Ха-ха. Вы очень уморительны, мистер П.
– Я буду выступать здесь всю неделю.
– Можешь позвонить Вейл, пока я буду собираться?
Я беру свой телефон с тумбочки.
– Хорошо.
– Не поздно ли звонить Женевьеве, чтобы попросить её остаться с Гасом? Ненавижу вытаскивать его из постели.
Я не хочу оставлять нашего сына здесь.
– Я бы хотел, чтобы он был в больнице и встретился с сестрой.
– Всё бы хорошо, если бы не было поздно. Роза права. Двухлетнего ребенка не нужно вытаскивать из постели посреди ночи.
– Она может отвезти его в больницу, как только он проснется утром.
Роза берет свой телефон с тумбочки.
– Мы предполагаем, что она может прийти. Я лучше удостоверюсь, прежде чем мы договоримся с Вейл.
– Вейл сделает все, что нам нужно.
Она никогда не подводила нас с Розой. Ни разу. И я знаю, что она не пропустит рождение нашего следующего маленького ангела ни за что на свете. Роза показывает мне большой палец, когда она говорит с Женевьевой, поэтому я звоню В.
– Есть лишь одна причина, по которой ты позвонил бы мне так поздно в рождественскую ночь.
– Воды отошли.
– Я думала, что что-то подобное произойдет, ведь она работала весь день.
– Я говорил ей притормозить, но ты же знаешь мою жену. Она делает то, что хочет.
– Я одета. Я могу быть через пятнадцать минут.
– Мы будем готовы.
Сначала я меняю рубашку, так как это самое простое, а затем берусь за штаны Да, этот процесс продвигается быстрее и легче с помощью Розы, но сейчас она на первом месте.
Она молчит. Мне это не нравится. Мне нужно, чтобы она продолжала говорить со мной, чтобы я знал, что с ней все в порядке.
– Думаешь, у нас будет рождественский ребенок?
– Возможно. Если она не появится до двенадцати, могу поспорить, что не займет много времени после полуночи.
Мэри-Грейс снова появится с помощью кесарева сечения. У нас не будет часов ожидания во время родов и родов естественным путем.
Они сказали, что эта операция будет отличаться от ее родов с Гасом. Она может быть в сознании, а я могу быть с ней в операционной. Сомневаюсь, что есть что-то более удивительное, чем находиться там, когда родится моя дочь.
– Мы этого хотим? Чтобы она родилась в Рождество? Кажется, ее особый день всегда будет преуменьшен.
– Неважно, хотим мы этого или нет. Она уже на подходе.
Мне удается одеть штаны и перебраться в инвалидную коляску. Слава Богу, я все еще могу сделать это. Я не готов нанимать сиделку. Я хочу, чтобы наша жизнь такой и оставалась. Как можно нормальнее. Только наша маленькая семья из четырех человек в нашем доме до тех пор, пока это возможно.
– У тебя там все в порядке?
– Чищу зубы.
Роза морщится, глаза у неё закрыты, она глубоко дышит, когда я въезжаю в ванную. Вейл должна приехать сейчас же.
– Дыши медленно и глубоко, детка.
Она поддается боли и наклоняется к столешнице.
– Я должна была догадаться, что тебя не обманешь.
– Ни на минуту.
Когда приезжает В, Роза пробирается в спальню Гаса, чтобы увидеть его до того, как уйти.
– Гасси, мы едем, чтобы Мэри-Грейс появилась на свет, - она наклоняется и целует его лоб.
– Я люблю тебя, милый.
Она гладит его спину круговыми движениями и вытирает слезу со щеки.
– Мне кажется неправильным оставлять его здесь, но мы должны.
– Мы обязательно увидимся с ним утром. Меньше чем через двенадцать часов.
– В следующий раз, когда мы увидимся, наша семья будет состоять из четырех человек. Ты веришь в это?
– Это один из самых нереальных моментов в моей жизни.
***
Медсестра вкатывает мою коляску в операционную и помогает мне пересесть на стул, расположенный рядом с головой Розы. Поверить не могу, что это все. Мы скоро познакомимся с нашей дочерью. Роза лежит на хирургическом столе, ее руки широко расставлены и закреплены на подлокотниках. В комнате холодно, свет яркий. Она дрожит так сильно, что ее зубы стучат. Она выглядит несчастной. Необнадеживающее зрелище.
Я глажу её по макушке, как раньше после кошмара.
– Ты в порядке?
Она кивает, но я знаю лучше. Она до смерти напугана. Немудрено.
– Ты отлично справляешься, малышка.
Роза улыбается.
– Я больше не буду твоей малышкой после того, как появится Мэри-Грейс.
– Ты всегда будешь моей малышкой.
Это вызывает огромную улыбку на ее лице. Доктор кричит Розе:
– Только что сделал разрез матки. Теперь это не займет много времени.
Я глажу ее по голове.