Дороги в темноте
Шрифт:
– Да, ты права. Предметы материального мира практически не поддаются переносу … не поддавались, по крайней мере, до этого дня. Но вот сегодня мы получили сразу два образца. Один от тебя.
Снова повисла пауза. Я усиленно пыталась обмозговать ситуацию, старалась найти хоть какой-то выход, который не лишил бы меня свободы. Но каждый раз я упиралась в совершенно не философский тупик с отсутствием денег, работы и документов. По всему выходило, что вариантов у меня было мало. Да что там! У меня вообще было лишь два выхода: гордо и свободно уйти отсюда, чтобы сдохнуть с голоду, либо принять условия и остаться тут.
Наш разговор оказался долгим – он затянулся почти до двух часов пополудни. У меня тоненько звенело в ушах и, периодически, окружающий мир куда-то уплывал. Полагаю, это от голода. Но я пыталась выжать из себя максимум полезных вопросов. Получалось не очень. В основном, ответы были одни и те же. Я даже не поняла в какой момент в кабинете Ярсена оказались двое в строгих костюмах. Я выпила всю воду из графина, но чувствовала при этом себя довольно слабой. Хреновое состояние для принятия важных решений. Так что все закончилось обоюдным согласием: мне подсунули документ на электронной бумаге, к которому я приложила обе свои ладони, а потом посмотрела в глазок сенсора каждым глазом по очереди. Как мне пояснили – это вместо подписи, которую легко изменить или подделать. Что ж, теперь мой трудовой договор можно сказать был «подписан». И меня наконец-то повели в столовую, где я с жадностью набросилась на еду. Я бы съела по две порции первого и второго, но мне не позволили, сказав, что это резко ухудшит мое здоровье.
А вот дальше начались сюрпризы. Когда мне показали мою так называемую «личную комнату», я слегка ошалела. Потому что это была крохотная каморка под массивной лестницей, ведущей на второй этаж.
– Это что же, – растерянно оглядываясь сказала я, – это типа я теперь Гарри Поттер в начале карьеры, что ли? Вот эта норка под лестницей, с позволения сказать, и есть мои личные апартаменты? А вы уверены, что эта голубятня не слишком шикарна для меня? Быть может я вообще должна поселиться в будке или на коврике у двери?
Ярсен укоризненно покачал головой.
– Я же тебе все объяснял, – голосом полным праведного долготерпения начал он, – как только ты приносишь что-то из других миров – ты зарабатываешь на этом баллы. Как только количество баллов переходит определенную отметку, тебя переселят в нормальную комнату.
Я вздохнула, стараясь передать все свое возмущение в этом вздохе, поскольку ничего подобного не припоминала. Возможно, что-то подобное было сказано где-нибудь на пятом часу беседы, когда мой горшочек на плечах уже не варил. Ладно, хрен с тобой, золотая рыбка, как говорится. Комнатушка была не более четырех метров в длину и едва ли полтора в ширину. Все, что здесь уместилось, это узкая медицинская койка и ветхая облезлая тумбочка. И еще – мутное зеркало и пара косых крючков на стенах. Прекрасный образец строгого аскетизма. Думаю, монастырские кельи по сравнению с этим образцом жилплощади были просто шикарными дворцами. Ярсен сунул мне в руку какую-то карточку, затем протянул заламинированную распечатку.
– Не потеряй индивидуальную карточку, – строго сказал он, кивнув на мой кулак, – все, что ты приносишь с той стороны, оценивается в баллах. Соответствующая им сумма в рублях переводится на карточку. Система оценок в распечатке.
Я немедленно заглянула в таблицу, но не успела в ней разобраться – меня уже настойчиво влекли в кабинет медицинского осмотра, к счастью, здесь все прошло довольно быстро. На прощанье мне выдали таблетницу заполненную на неделю, с обратной стороны к ней была прикреплена бумажная гармошка, объясняющая как мне принимать таблетки. А вот за каким хреном мне их нужно принимать – там написано не было. Напоследок я познакомилась со своим личным психологом. Оказывается, все мы – сотрудники на выходе – как казенно нас обозначали, были на контроле у психологов. Якобы потому, что встречаясь со всякой неземной хренью, мы рисковали своим душевным здоровьем. Где ж вы были, ребята, когда я обмирала от ужаса, еженощно попадая в мертвяцкие коридоры? Впрочем, предполагаю это мне еще предстояло обсудить. Хотя я сразу положила за правило никого себе в душу не пускать. Не доверяю я этому месту. И вообще никому не доверяю. Ни здесь, ни в других мирах, ни во всем нашем драгоценном мире, пропади он пропадом.
Глава 7
Я каждый день просыпалась в этом своем микрокурятнике лишь с одной мыслью – поскорей бы на смену. Не то чтоб я горела благородной страстью сделать пятилетку за неделю, вовсе нет! Я лишь надеялась, что именно сегодня найду след Идунна, чтоб ему засунуть пятки за лопатки. Этот негодяй оказался на редкость скользкой птичкой и где, по каким мирам его носило – понять было невозможно. Однако даже по теории вероятности иногда должно повезти – и мне повезло.
Судя по густому рассеянному полумраку и размытым линиям, это был эхо-мир – то есть отражение реального мира, которое постепенно угасало. Не знаю, как вам это объяснить, впрочем, я попробую: вы когда-нибудь видели как летит самолет? Представьте, что самолет – это реальный мир, а тот белый след за ним, который постепенно рассеивается, это его эхо. Иногда я попадаю в эхо-миры знакомых мне мест, иногда – в совершенно новые. Этот был из вторых. Я медленно шла по улице, узкой и плотно обставленной деревенскими домиками. В эхо-мирах люди обычно и сами выглядят как бледные тени, но иногда попадаются самые настоящие реальные люди. Их легко узнать – они не бродят как сомнамбулы, а всегда чем-то заняты и еще они вполне способны поддержать беседу. Поэтому я стала вглядываться в те немногие силуэты, которые мне попадались на пути. Нет, все не то, бесполезные тени, отражения настоящих людей, которые породил эхо-мир. И тут я увидела мужичка, энергично ковыряющего землю за невысоким забором. Окликнув его, я с радостью отметила ту живость с которой он ко мне обернулся.
– Добрый … эээ … день, – начала я, лихорадочно подбирая слова, – я вас ненадолго отвлеку?
Мужик одобрительно кивнул, не выпуская лопаты из рук. Что ж, эхо миры и коридоры мертвых частенько переплетаются между собой. Лично я всегда попадала в «эхо» только мертвяцкими дорожками.
– Я ищу одного человека, – продолжила я, – если честно – я не знаю как он выглядит. Но знаю, что его зовут Айду Идунн и он настолько же реален как вы и я.
Мужик кивнул с еще большей энергией и, воткнув лопату в землю, подошел поближе к забору.
– Видел я его тут, – заявил он, положив на забор локти, – правда, не скажу когда именно – со временем тут все очень странно. Бегал он тут, суетился все, дергал меня, достал просто ужасающе.
– А чего он хотел?
– Да все требовал от меня – где отсюда выход в нормальный мир. Ха-ха, если б я знал – разве бы я остался тут жить? – Мужик негромко посмеялся и продолжил. – Так он себя и назвал – Айду Идунн. Потом начал приставать, чтобы я все бросил и пошел вместе с ним искать выход в реальность. В общем, пригрозил я ему лопатой и он ушел.
Тааак, пазл в моей бедной головушке собирается. О как мне фартануло-то сегодня, прямо по всем направлениям – и попала куда надо, и узнала то, что надо. Пока я размышляла, мужик снова было хотел вернуться к лопате, но я выпалила самый главный вопрос:
– Как он выглядит? Опишите, пожалуйста, как можно подробнее.
Мужик поиграл бровями, помолчал какое-то время и сообщил:
– Да мелкий такой, чуть повыше тебя, наверное.
Я подняла руку над головой:
– Вот так? Или выше? Вот так, да?
Действительно невысокий – примерно сто шестьдесят сантиметров или чуть выше. Я сделала нетерпеливый жест рукой и мужик продолжил:
– Мордочка вся такая … как мышиная … глаза темные вроде, небольшие, да и все у него небольшое какое-то, как кукольное. Тощий, угловатый, вертлявый, лицо будто штрихами набросано. Да! И залысины у него от лба, прямо заметные.
– А волосы какие? – Уточнила я.
– Трудно сказать, – мужик обвел глазами серо-синие сумерки, вечно стоящие здесь, – вроде рыжеватые.