Дороги в темноте
Шрифт:
Что ж, я от души поблагодарила своего информатора и попросила указать в каком направлении ушел Идунн. Мужик махнул рукой и вернулся к лопате, кажется, это было единственное, чем он тут себя развлекал. Я долго брела по улице, грязноватая тень сумерек нисколько не изменилась за это время – эхо-миры всегда темные, в большей или меньшей степени. Идунна, разумеется, давно уже след простыл, поэтому на третью удачу за раз я и не надеялась. Так оно и вышло, я шла по бесконечной деревенской улочке, надеясь притащить в свою реальность хоть что-то. Может какую-нибудь надпись с забора скопировать? Вот будет забавно.
В первые дни я не находила вообще ничего интересного. Даже отпечатков ног. И уже смирилась с мыслью, что подписалась на пожизненное заключение в этом стенном шкафу. Ребята даже начали мне сочувствовать. Да, это были те самые путешественники: Стар, Корви и Нэта. Надо было видеть восторг с которым они прижали меня к стене коридора, когда мы впервые увиделись в этом мире. Впрочем, я постепенно знакомилась и с другими – в основном, все они были гораздо моложе меня. Я впервые в жизни задумалась о своем возрасте. Путешествия по иным мирам давно сбили мой личный внутренний хронометр, я иногда с трудом вспоминала какой сейчас год, что уж говорить о таких бессмысленных цифрах как собственный возраст.
Честно говоря, мне не было дела до остальных. Я и о работе-то думала с трудом. Впрочем, иногда все-таки думала. Мысль о том, чтобы перетаскивать все подряд из других миров в нашу реальность просто выворачивала меня наизнанку. Это напоминало мне поведение тех несчастных бедолаг, помешанных на потрошении мусорных ящиков, с последующим перетаскиванием найденного барахла в свои дома. Нельзя столь бездумно тащить все подряд сюда, в наше жилище, в наш мир. Ведь во Вселенной полно опасных и агрессивных миров. Можно принести невинную травинку, на которой будет сидеть свирепая зараза, способная выкосить все население земного шара. А уж что говорить о приборах или оружии! (Которые, кстати, если верить выданной мне таблице, приносили наибольшее количество баллов. Несмотря на это, я твердо приняла решение не прикасаться ни к чему подобному. Уж лучше всю жизнь жить в этой гробоподобной комнате, чем послужить причиной новой войны). Я старалась брать максимально инертные и безвредные предметы – камни, песок, глину, крошки разного вещества. А в последнее время мне и с этим не везло, я снова и снова попадала в коридоры мертвых. Оттуда вытаскивать нечего. Разве что иногда попадаются колонии, которые создают живые люди, случайно сюда провалившиеся. Ну знаете, иногда в нашем мире человек просто исчезает. Такие вот несчастные чаще всего здорово двигаются крышей, проведя какое-то время в мертвяцких коридорах. Но у некоторых хватает выдержки, чтобы найти таких же бедолаг и основать колонии, выкопав себе норы-комнатки в стенах коридоров. Бывает, мы встречаемся, но такое случается очень редко. Иногда я нахожу только пустые комнаты. В них полно всякого бытового барахла, ветоши и горшков, но вряд ли это хоть сколько-нибудь заинтересует ученых.
Однако теперь нужно было найти эту мелкую личность с большими амбициями – Айду Идунна. Хотела бы я знать, где этот пакостный тип сейчас обретается! Я машинально выполняла свою работу, не переставая думать об этом. К тому же, где-то на самом верхнем этаже постоянно работал таинственный Прибор, усиливая нетипичную нейронную активность, то бишь нашу способность шляться за пределами родного мира. Из-за этого Прибора у меня непрерывно болела голова, отчего жизнь иногда делалась просто невыносимой. Мне приходилось регулярно посещать врачей и пить таблетки от головной боли, но как только их действие заканчивалось – боль возвращалась. Из-за этого я вела себя замкнуто и немного нервно. Впрочем, остальные таблетки я решила не принимать, кто знает какой химией нас тут пичкают? И вообще, мой мозг – это самое ценное, что у меня есть, нужно относиться к нему бережно. С психологом у меня тоже не заладились отношения. Этот мозговед был невысокого роста, весь какой-то гладкий и упругий как хорек, с глазами глубокими и острыми. Иногда мне казалось – он знает, что творится у меня в голове, просто находясь рядом со мной. Поэтому я не любила его посещать, делала это нерегулярно и небрежно. На все его вопросы отвечала формально, а в тестах просто издевалась над ним, специально создавая противоречивые и нелепые результаты.
Как мне было известно, все остальные сотрудники-бродяги честно принимали таблетки и поэтому по ночам мирно спали. Ха-ха. А вот я, что называется, брала халтурку на дом. Видимо, таблетки подавляли способность уходить в иную реальность во время обычного сна. Я страстно надеялась найти хоть какой-то след Идунна, потому что время шло. Лето подходило к концу. Глазом моргнуть не успеешь, как уже Новый год. А там – бац! – и внезапненько случилась весна. А вслед за весной июнь … и здрасьте, гости дорогие, скорпионидушки драгоценные. Хлеба-соли вам под хвост. Я содрогалась при мысли об этом. Затем спрашивала себя – ну зачем, зачем я полезла во все это со своими договорами? Куда я вперлась, героиня недоделанная, спасительница мира хренова? В такие минуты мне хотелось сделать что-нибудь отчаянное – сломать какую-нибудь вещь или себе руку, к примеру. Но теперь уже было поздно. Отсчет идет. Татуировка на плече уже очистилась от коросты, и я смогла хорошенько разглядеть ее: круг, внутри которого параллельно нижнему краю идет дуга. Дуга и круг горизонтально пересечены прямой линией, края которой выходят за круг. Над линией внутри круга – солярный символ и несколько черточек, видимо, номер планеты, которой я теперь принадлежу. Вывести бы как-нибудь эту пакость. Но это вам не кустарно нарисованный цветочек, радиоактивную метку свести невозможно.
Все эти мысли – о бессмысленной опасности нашей работы, о скорпионидах и Идунне, о времени и собственной уязвимости просто сводили меня с ума. Поэтому большую часть времени я проводила в не самом лучшем расположении духа, так что друзей так и не завела – многие даже перестали со мной здороваться. Меня это вполне устраивало. Я чувствовала, что будто бы завязла в этом беспросветном однообразии, в собственной тоске. Не знаю, что скорпиониды сделают со мной, когда вернутся и выяснят, что я ничего для них не добыла. Однако я знаю как они ненавидят людей и насколько изобретательны в своей жестокости. Это тоже сводило с ума. И это были не те мысли, которыми мне хотелось бы поделиться со своим психологом. К счастью, однажды фортуна решила меня несколько утешить. В этот раз я попала не в мертвяцкие коридоры и не в эхо-мир. С удивлением и радостью, я обнаружила себя в каком-то помещении. Мир оказался стиснут двумя высокими стенами из какого-то серовато-зеленоватого камня, покрытого тонкими темными прожилками. Стены призывно изгибались влево, и я пошла вперед. Внезапно, коридор вывел меня в огромное помещение. Мне лишь нужно было преодолеть три длинных ступеньки, чтобы попасть в зал, битком набитый разными существами. Какое-то время я не могла понять – это эхо-мир или вполне себе реальная реальность? Пока я оглядывалась, пытаясь сориентироваться, зал непрерывно двигался и гудел. Это было похоже на одну из пересадочных станций, откуда можно было улететь практически в любую часть вселенной. Почему-то я не могла разглядеть выходов, казалось, тут их и нет – только такие же коридорчики справа, слева и напротив меня. И вдруг в толпе мелькнула рыжеватая голова с двумя залысинами, идущими от лба. Я внутренне ахнула – Идунн! Вытянув шею, я судорожно пыталась разглядеть этого человечка, но его постоянно кто-то заслонял. Я мгновенно слетела со ступенек и гаркнула во все горло:
– Идунн! Айду Идунн!
Рыжая голова обернулась и посмотрела в мою сторону. Во мне неожиданно загорелся азарт хищника, преследующего свою добычу. Распихивая людей и прочих тварей, отпихивая верхние конечности и отдавливая нижние, я рванула в его сторону. Толпа воронкой всосала Идунна и потянула куда-то влево от меня, он то и дело оглядывался, явно пытаясь увидеть кто его позвал. Я психовала, народу было слишком много, рыжеватая макушка то появлялась, то исчезала, но мне показалось, что я приближаюсь к ее обладателю. Пока я с размаху не распласталась на поверхности гигантской двери. Отдышавшись от погони, я подняла голову вверх и заценила размерчик – ничего себе дверка, метров двадцать в высоту, не меньше. Двустворчатая, каждая створка шириной около пяти метров или чуть больше. Обернувшись, я увидела, что от двери тянется узкий зал, обрамленный колоннами, и вспомнила это место. Да, я здесь уже бывала и не раз. Между колоннами открываются коридоры, которые совершенно точно ведут в мертвяцкие лабиринты. А еще я сюда попадаю всякий раз, когда пытаюсь выйти в настоящий, реальный мир.
Дверь была черной как антрацит, тусклой, покрытой глубокими бороздами и барельефами. Медленно отступая назад, я пыталась разглядеть эти линии. Кажется, они складываются в какой-то узор. Но здесь слишком темно, чтобы увидеть его. Жаль, что мне так и не удалось подобраться к Идунну поближе. Повернувшись спиной к двери, я медленно двинулась к противоположной стороне залы – там были высечены три гигантские ступени, под стать двери, на верхней из которых стояло что-то вроде трона. На нем легко бы уместилось штук пять или шесть танков. Какого же размера должна быть задница, чтобы ею можно было занять этот трон?
Где-то неподалеку раздался тихий свистящий звук и я вздрогнула – химера. Вот же гадские создания! Одновременно с этим мое сердце сначала прыгнуло куда-то вниз, а потом заплясало румбу, меня начала накрывать животная паника – вернейший признак присутствия химеры. Тварь медленно выползла из-за колонны с правой стороны, я попыталась залезть хотя бы на первую ступень – бесполезно! Сначала нервный озноб, потом закружилась голова и в груди плеснуло чем-то ледяным – слева показалась еще одна химера.
– Да что ж такое-то! – В сердцах выдавила я из себя. Обе твари медленно приближались ко мне. В следующее мгновение я пришла в себя, с трудом подавив вопль. Села на кушетке и прислонилась к стене, прижав руку к груди – чтобы не дать сердцу выскочить и свалить куда подальше от всего этого безумия. С легким звоном отдернулась занавеска и появился дежурный по смене – врач, отслеживающий состояние «трудящихся».
– Что-то случилось? – По-моему он что-то жрал, так что беспокойство в его голосе прозвучало ненатурально. Я злобно взглянула на него. – Продолжишь или отправишься на осмотр?