Дорогой Джим

Мерк Кристиан

— Вы любите регтайм? ^[35]— поинтересовался он на ходу. Найалл невольно обратил внимание на то, как его грубые руки крепко удерживают подпрыгивающее на ухабах тропинки инвалидное кресло. — Потому что если нет, то это будет чертовски длинный день для нас обоих.

Увидев собак, выскочивших, чтобы приветствовать возвращающегося хозяина, Найалл — чуть ли не в первый раз за все это время — вздохнул с облегчением. Он узнал спрингер-спаниелей — этот необыкновенный взгляд, в котором сквозил ум, настолько проницательный, что даже хозяевам таких собак порой становится не по себе, раз увидев, невозможно было забыть.

Женщина в накрахмаленном белом фартуке, стоя у парадной двери небольшого, вероятно, построенного еще в девятнадцатом веке особняка в георгианском стиле с позеленевшими от мха стенами, дожидалась их появления. Сейчас будет чай и лимонные пирожные, промелькнуло в голове у Найалла. А в следующее мгновение на плечо ему легла чья-то рука и, подняв голову, он увидел перед собой лицо одного из мужчин, которых несколько минут назад испугался в лесу. Дрожь пробежала у него по спине — лицо мужчины было таким же застывшим и бесстрастным, как сами деревья, за которыми он тогда исчез.

Безногий принц нетерпеливым движением рук развернул инвалидную коляску. Найалл уже открыл было рот, собираясь что-то сказать, когда внезапно взгляд его остановился на двери, за которой уже благоразумно исчезла горничная, впустившая в дом собак. На самом деле это была не дверь, а самые настоящие ворота… ворота, выкрашенные в черный цвет. Похоже, перед ним была та самая Крепость Волка, с невольной дрожью подумал Найалл… сейчас его вздернут… Он даже сделал незаметный шажок в сторону, примериваясь, как бы половчее оттолкнуть мужчину в коляске, молнией метнуться в кусты и бежать со всех ног.

— Значит, приехали подышать чистым воздухом, так? — поинтересовался его новый знакомый. Привычным движением переломив винтовку, он сунул руку в карман и принялся рыться в нем. Остановившимся взглядом Найалл смотрел, как мужчина высыпал на колени несколько патронов.

— Послушайте, погодите минутку… Вы все не так поняли… — пролепетал он.

— Только не говорите мне, что это музыка привела вас сюда — ночью, через лес, как по волшебству, — жестко бросил мужчина, скривившись, словно найденные в кармане патроны чем-то его не устраивали. — Потому что тогда я вынужден буду поговорить с вами по-другому. Итак — кто вы такой? Вы что — просто заблудились? Или же у вас была причина явиться сюда — достаточно серьезная, чтобы я тратил на вас время?

— У меня и в мыслях не было обидеть вас, — заявил Найалл, чувствуя, как рука второго охранника тяжело легла на его плечо, потихоньку пригибая к земле.

— Сказать по правде, не представляю, как бы вам это удалось, — хмыкнул хозяин замка. Подняв к Найаллу изможденное лицо, он с вызывающей улыбкой повертел перед его глазами патроном 12-го калибра. — Вы среди ночи пересекли всю долину, вскарабкались по холму и обнаружили мою скромную лачугу. За все девять лет, кроме вас, сюда забрел лишь один непрошеный гость, какой-то француз-турист, который шел на станцию в Портлойсе и свернул не там, где нужно. А вы вдобавок даже не подумали извиниться за свое вторжение!

— Но я вовсе не собирался вламываться к вам, — запротестовал Найалл, словно загипнотизированный, не сводя глаз с дула двустволки. — Просто… Видите ли, нам нужно поговорить. Поверьте, это очень важно!

Нед уже не пытался делать вид, что эта перепалка его забавляет. Он утомленно покачал головой, всем своим видом показывая, до чего Найалл ему надоел.

— Важно? Кому — вам? Тот маленький француз два года назад… как его звали… — Он покосился на одного из своих охранников, застывших по обе стороны от него, словно две статуи. — Марсель, кажется? Так, Тео?

— Не уверен, мистер О'Дрисколл. Впрочем… думаю, да. Точно.

— А когда ты волок его за шиворот, что за слово он все время повторял? Кроме того, что все время звал свою maman?

— Вроде как «пощадите», сэр. Да, точно.

«Волшебник» по-мальчишески улыбнулся Найаллу, но глаза его внезапно сузились, точно линзы фотоаппарата при фокусировке.

— Ах да, именно. Пощадите. Парнишка умолял сжалиться над ним. Кстати, напомни мне, Тео, мы уважили его просьбу?

В ответ охранник молча улыбнулся, точно сытый кот. Видимо, воспоминания были приятные.

— Вы говорите по-французски? — поинтересовался Нед. Склонив голову, он с любопытством разглядывал молодого «злоумышленника», чей ответ — возможно, из-за руки, как раз в этот момент сдавившей ему горло, — прозвучал несколько неразборчиво.

— Нет, — прохрипел Найалл, тщетно пытаясь вдохнуть.

— Прискорбно, — вздохнул колдун, переглянувшись с обоими охранниками.

— Давайте, мы его уберем, мистер О'Дрисколл? Прямо сейчас, хотите? — услужливо предложил громила, едва не раздробив Найаллу ключицу.

Лицо парня стало наливаться синевой.

— Прикажите своему троллю убрать от меня свои чертовы лапы, или, Богом клянусь, я его…

— Ничего ты мне не сделаешь, сопляк! — фыркнул Тео, и его стальные пальцы сомкнулись на запястье Найалла. Тот едва не взвыл от боли — ощущение было такое, словно рука угодила в волчий капкан.

Нед добродушно улыбнулся. Лицо его просияло, и Найалл воочию мог убедиться, до какой степени он похож на своего брата-близнеца — он тоже был обаятелен, только в обаянии Неда чувствовалось нечто фатальное. В нем не было той сокрушительной сексуальности, которая исходила от Джима, — если несчастный калека и мог надеяться соблазнить женщину, то только в мечтах. Но нет ничего опаснее страстей, которые годами копятся в душе, не находя себе выхода.

— Нет, ты только послушай его, Тео! Сдается мне, мы не зря поднялись чуть свет. Нам предстоит веселое утро. Этот паршивец просто напрашивается, чтобы ему прополоскали рот, верно? — Колдун снова улыбнулся — блеснули безупречно-белые зубы, а глаза вдруг стали ледяными, колючими. Найалл зябко поежился, вспомнив о поразительном сходстве братьев, — он мог лишь догадываться, сколько несчастных женщин стали жертвами Джима, но почему-то ему вдруг пришло в голову, что эти глаза были последним, что они видели в своей жизни, и мысль об этом едва не лишила его остатков мужества. — Ну и наглец! Даже не позаботился придумать мало-мальски уважительную причину, чтобы хоть как-то объяснить свое появление на моей земле! Все, на что ты способен, — лишь потеть от страха. А в моем лесу это строжайше запрещено, имей в виду! — Развернувшись в своем кресле, Нед включил моторчик, и Найалл вновь услышал тот же самый жужжащий звук, который так напугал его в лесу. Нед небрежно взмахнул рукой, подзывая к себе второго охранника. — Переломай ему ноги, Отто! Только уж, будь так добр, на этот раз брось его где-нибудь поближе к дороге, чтобы его поскорее нашли. А то помнишь, сколько возни было в прошлый раз?

— Понял, мистер О. Будет сделано.

— Эй, послушайте! — взвыл Найалл. — Я знаю, чем убили вашего брата! Это штука у меня с собой — тут, в кармане!

Инвалидное кресло резко замерло, словно наткнувшись на камень. Жужжание смолкло. Нед медленно развернулся к непрошеному гостю лицом — достаточно медленно для того, чтобы Тео, скрутив Найалла, едва не вышиб из него дух.

— Любопытно! Признаюсь, тебе удалось меня удивить. Ну а теперь будь хорошим мальчиком, расскажи мне все, что тебе известно.