Дорожный реквием
Шрифт:
— Тогда пусть ваша подзащитная скажет — зачем она связала гражданку Сливнину и помогала своему мужу Андрею Жуку удерживать ее в заложниках?!
— Я?! Я никому не помогала! Это он — он ее связал и удерживал! А я ему говорила — он меня не слушал! — сорвалась Варвара.
— А, вот показания гражданки Сливниной! Она утверждает — что вы ее ударили по голове вазой и связали! А ваш муж, пришел значительно позже! — Волчек кинула на листок бумаги на столе.
Варвара, покосившись на протокол — вновь посмотрела на Берзова. Тот, схватив протокол — принялся читать. Пробежавшись глазами по бумаге — он ответил:
— Это голословное заявление! По словам моей подзащитной — Сливнина — сама попросила ее связать! Она сама пришла в этот дом! Она, добровольно разделась и легла на кровать! А за действия супруга Варвара Петровна отвечать не может!
— Интересно, а зачем гражданка Сливнина — пришла в дом гражданки Жук? — спросила Волчек.
— Это уже второй вопрос! Моя клиентка можно так сказать имела полное право привести ее в свой дом! У них было романтическое свидание!
— Свидание? Со связыванием? Поясните, пожалуйста?!
— Дело в том, что это более интимный вопрос. И я думаю, что эти двое, — Берзов кивнула на Иванова и Алексея, — не обязательно должны присутствовать при допросе!
Волчек обрубила его довольно грубо. Она хлопнула пор столу ладошкой и прикрикнула:
— Адвокат! В уголовных делах — не может быть интимных содержащих! Это закон не предусматривает! Тем более у нас есть подозрения, что гражданка Жук причастна к более интимным, как вы говорите преступлениям — с изнасилованием женщин!
— Что?!! — взвизгнула Варвара, она вскочила со стула и, сжав кулачки — кинулась на Волчек, — Вы сейчас на меня еще кучу повесить под этот шумок хотите?!!
Берзов успел схватить Жук за кофточку и усадить ее обратно на стул. Волчек, совершенно спокойно хмыкнула:
— Адвокат! Я вынуждена предупредить вас, если еще раз это повториться. То я дам команду на допросах пристегивать гражданку Жук к столу наручниками!
Варвара испуганно посмотрела на прокуроршу, всхлипнув заплакала:
— Простите! Я не буду!
Степанов, понял, что наступил момент его «выхода на сцену»:
— Вы знаете, Светлана Егоровна, я думаю — не стоит пугать Жук наручниками! Ей и так придется не сладко! И ее напротив — надо защищать! Она в опасности! И я как должностное лицо должен вас предупредить. Что — на Жук, готовиться нападение, с целью ее убийства! Это мне стало известно из оперативных источников! Две арестованные планируют расправиться с ней в камере! Поэтому содержать ее в дальнейшем ее требуется в отдельном помещении!
Варвара и Берзов с испуганным удивлением посмотрели на Алексея. У, Жук, даже открылся от удивления рот. Степанов понял, что «зацепил» и продолжил:
— Так, как в поселке — уже распространился слух, о поимки и уничтожении преступной группировки занимающейся долгое время изнасилованием и убийством женщин, то среди населения прокатилась волна возмущения с требованием — покарать убийцу ее же методом! К сожалению, обратить этот процесс не возможно! Так, что я официально вас Светлана Егоровна в присутствии адвоката предупреждаю! Ее — просто придушат в камере! Охранять ее надо — если хотите довести дело до конца, с живой подозреваемой!
— Какая еще группировка?! Какая месть?! Что ты несешь?!! — рыдала Варвара.
Волчек, посмотрела на Степанова с невозмутимым лицом и кинула головой:
— Хорошо, Алексей Иванович. Вы мне все напишете в докладной! Я обязательно приму меры — какие смогу, конечно…
— Это возмутительно Светлана Егоровна! Подполковник Степанов вмешивается в следствие и подвергает гражданку Жук психологическому воздействию! А это запрещено нашими законами и законами Европейской конвенции по правам человека! Я вынужден буду доложить об этом вашему руководству! — крикнул Берзов.
— О каком психологическом воздействии идет речь?! То, что подполковник — напротив хочет оградить вашу подзащитную от нападения? — удивленно спросила Волчек.
— Нет!! Пусть он скажет! Пусть он скажет! Мне в камеру возвращаться! Что он хотел сказать! Я хочу знать!!! — рыдала Варвара.
Иванов, встал со стула и, достав из внутреннего кармана кителя фотографии — швырнул их на стол. Это были, черно — белые снимки убитых женщин:
— Вот, смотрите! Вот! Вот что ваш муж, дела целый год! Одиннадцать загубленных душ! Вот смотрите! А вы — его жена! И мы подозреваем, что если вы не принимали участие в убийствах этих женщин, то, по крайней мере — знали о них! А тем людям, там за решеткой, — полковник кивнул на зарешеченное окно, — Им все равно! Они и вас считают соучастницей! И вас считают — повинной в смерти этих женщин! Вот о чем — говорит Степанов! Не надо, тут — изображать, из себя — невиновную! Мы напротив — хотим вам помочь! А вы стараетесь еще более — усугубить свое положение!
— Полковник — я протестую! Вы нарушаете все нормы процессуального кодекса! Это не законно! — заверещал Берзов.
Он попытался вскочить со стула, но Иванов придавил его за плечо рукой:
— А тебе крыса, я вижу все равно! Ее завтра замочат! А ты тут — строишь из себя цэлку в левой ноздре и прикрываешься упэка!
В этот момент Варвара повалилась на пол. Он всхлипывала и стучала по грязному бетонному полу своими кулачками:
— Ааа!!!.. Это он!.. Он!.. Я ему говорила! Я ему говорила! А он! Он сволочь! Но не виновата я! Он моих девчонок убивал! Он моих девчонок убивал!!!.. Я говорила ему — попадешься! Ну не виновата я! Мне просто хотелось, просто хотелось! Я любила их!!!
Берзов испуганно прижался к стулу и смотрел за истерикой. Волчек — тоже испугалась. Она, хотела, было — вскочить и броситься к Варваре, но ее за руку удержал Иванов, он покосился на Степанова. Тот понял своего начальника с первого взгляда. В один прыжок — он подлетел к Жук. Склонившись над ней — сочувственно прошептал:
— Варя! Варя! Да мы все понимаем! Все! Но и ты нас пойми! Вон адвоката пригласила сюда! Нам тоже — обороняться приходиться! Расскажи нам всем вместе — все честно! И мы подумаем! Подумаем! Придумаем, что ни будь! А если ты не виновна — так зачем мы будем тебя — в тюрьме то гноить! Продашь дом и уедешь — отсюда! Я тебе слово даю!
Варвара посмотрела на него заплаканными глазами. Опершись на его руку — поднялась с пола. Бросив взгляд на адвоката, она тихо сказала:
— Я прошу вас, не мешайте им! Я прошу вас!
Берзов пожал плечами. Он старался придать своему растерянному виду невозмутимость, но у него это плохо получалось. Иванов зло сказал ему:
— Сядь в угол и не мешай! Тебя же просят!
Адвокат, что — то, пробурчав под нос — присел в углу комнаты на стул. Степанов, довольно ухмыльнувшись в его сторону, покосился и кивнул на фотографии: