Дорюрикова Русь. Фрагменты забытой истории
Шрифт:
Если рассмотреть теоретических кандидатов в родоначальники «условно первой» русской династии, то потенциальными Рюриками мог быть только один из двух следующих персонажей. Рорик Ютландский (Фрисландский) и Рорик (Рюрик) Вендский.
«Фрисландская версия имеет ряд серьезных «пробоин», что уже неоднократно отмечалось в отечественной науке. Во-первых, в легенде о Рорике ничего не говорится о его деятельности в Северо-Западной Руси и, в частности, в Новгороде. Сомнительно, чтобы древние хронисты не обратили внимания на возникновение древнерусской династии. По крайней мере, вопрос о Рорике «Датском», как об «основателе русского великокняжеского дома», был бы поднят в более поздних средневековых источниках. Тем более в конкретной внешнеполитической обстановке, когда определенные силы стремились связать Рюрика со Скандинавией.
Рорик был убит в ходе нападения на один из франкских городов в конце 873 года. О нем же говорится в Бертинских анналах под 867, 871 и 873 годами как о правителе Рустрингии (области на границе нынешних Нидерландов и Германии – прим. С. Д.).
Во-вторых, в летописной версии о призвании варягов-руси ведущую роль играет Гостомысл, которого не учитывают сторонники версии о Рорике Фрисландском. Гостомысл неразрывно связан с Рюриком, как в летописной традиции, так и в немецких генеалогиях, что нельзя игнорировать. Он упоминается как реальный предок чешского правящего дома, противник Людовика Немецкого» [Меркулов, 2005, с.94–95].
Гостомысл (Гостимусл франкских хроник) это король вендов, погиб в битве с франками в 844 г.: «В том же году король Людовик выступил с войском против вендов. И там погиб один из их королей по имени Гостимусл, остальные же [короли] пришли к нему и принесли клятву верности. Когда он ушел, они тотчас нарушили ее».
Относительно Рюрика также известен отрывок из «Ксантеннских анналов» следующего содержания: «В том же году (имеется в виду 845 год – прим. С. Д.) во многих местах язычники наступали на христиан, но из них было сражено фризами более 12 тысяч… Несмотря на это, были разрушены очень многие святые монастыри, и они увели в плен многих христиан… После же этого на разбойников нашла чудовищная смерть, … Тогда, посоветовавшись, они бросили жребии, которыми их боги должны были указать им средство к спасению, но жребии упали без пользы. Когда же некий пленный христианин посоветовал им бросить жребий перед христианским богом, они это сделали и их жребий упал удачно. Тогда их король по имени Рорик вместе со всем народом язычников в течение 40 дней воздерживался от мяса и медового напитка, и смерть отступила, и они отпустили в родные края всех пленных христиан, которых имели».
И тут выясняется интересная и парадоксальная вещь. Область, связанная с русами, вроде бы относится к датскому Рорику (Рустринген). И даже в Дании до сих пор существует город Роскильде. Венды же русами не называются, даже если признать «Мекленбургские генеалогии», выводящие Рюрика из западнославянских земель подлинными. Проблема Балтийской Руси будет рассмотрена в другой главе, где будет показано, что следы русов на Балтике не имеют отношения ни к датчанам, ни к шведам и славянам-вендам. Однако обоих Рюриков (Рориков), рассмотренных выше, невозможно отнести к Новгороду на Волхове вследствие более позднего возникновения этого города.
Странностей много. «Летописный Рюрик, за отмеренные ему в «Повести» 17 лет правления не отмечен никакими событиями, летописцу, похоже, нечего было сказать об этом княжении. В итоге получился портрет князя-пацифиста, единственного из русских раннесредневековых правителей, который вовсе не ведет войн. Чтобы занять иностранный престол по приглашению (= призванию) требуется, помимо прочего, наличие важнейшего условия – самого престола.
Где уверовавшим в приглашение варягов на княжение удается обнаружить этот самый престол, то есть совокупность признаков, обозначающих существование в Приильменье и в бассейне Волхова в 60-е годы IX века династической или выборной надплеменной власти, остается большой тайной, ибо никаких веских исторических и археологических обоснований, кроме ссылок на наличие так называемых скандинавских древностей, не приводится. Последние могут маркировать присутствие иноэтнического компонента или наличие торговых связей с другими регионами Северной Европы, но никак не черты некоего протогосударственного образования (= престола), возглавить которое суждено было призванному Рюрику.
Ответ на вопрос, почему летописец остановил свой выбор на 862 годе, а не каком-то другом, может быть получен при взгляде на эту дату в записи по летоисчислению «от сотворения мира» – 6370. Это круглое число. Такими же обозначены и другие «даты начал»: 852/6360 «прозвание» русской земли, 882/6390 провозглашение Киева «матерью городов русских» [Лушин, 2016].
Явная «непопулярность» имени Рюрик плохо согласуется с его статусом как родоначальника династии. Е. В. Пчелов отводит этот довод на том основании, что имена родоначальников вообще не часто использовались в династическом имянаречении, однако это не так. Имя Игоря – действительного родоначальника киевской династии – было весьма популярным в княжеской среде. В династии Калитовичей имя родоначальника – Иван – носили многие представители этой княжеской семьи: три великих князя московских, в том числе Иван II Красный, Иван III Великий и Иван IV Грозный, а также княжеские сыновья, которым не посчастливилось занять престол: сын Ивана III Иван Молодой и старший сын Ивана IV – тоже Иван. Даже сменившие московских «Рюриковичей» Романовы не забыли это имя. Всего было шесть Иванов на русском престоле: от Ивана I Даниловича до Ивана VI Антоновича. И если Игорь и Владимир до сих пор являются распространенными мужскими именами, встречаются и Святославы, то Рюрики – явление до крайности редкое [Федотова, 2016].
Что касается датского Рорика-Рюрика, а вернее полного отсутствия упоминаний в западных хрониках его знаменитых братьев, то была предложена абсолютно несуразная идея, что имена Синеус и Трувор это всего лишь неправильный перевод со скандинавского словосочетаний sine hus «свой род» и «thru varing» – верная дружина! Якобы новгородский летописец был до того неадекватен, что вообще не знал о чём пишет. Удивительно, но эту скандинавскую лингвистическую нелепицу поддержал главный послевоенный славянофил советский академик Рыбаков!
А что сейчас думают о данной теории? «Идея об именах Синеуса и Трувора как переосмысленных выражениях «верная дружина» и «с роды своими» – полнейший абсурд с точки зрения контекста всего летописного повествования, обращал внимание историк Ю. Д. Акашев. Если согласиться с этой идеей, писал он, то получается, что Рюрик обосновался в Новгороде, «его род» – в Белоозере, а его «верная дружина» – в Изборске.
В. В. Фомин развил эту мысль и показал, что если принять данную концепцию норманистов, то еще более нелепым выглядит известие «Сказания о призвании варягов»: «По двою же лету Синеус умре и братъ его Трувор; и прия власть Рюрик», которое должно было бы означать: «Два года спустя умерли «его род» и брат его «верная дружина». Рюрик, таким образом, остался как перст один, буквально разом потеряв всех, с кем он пришел на Русь, – и «свой род», и свою «верную дружину», и непонятно, каким «мужем своим» он начал затем раздавать «грады». Расчленение же имени летописного Синеуса на «sine hus» норвежский исследователь X. Станг решительно отвергает, как грамматически, так и в смысловом отношении. Он напоминает о том, что возвратно-притяжательное местоимение sin/sitt перед существительным – это современный язык. Грамматически множественное число от «дом» с этим местоимением в др. – сканд. должно было быть med husum sinum [Грот, 2012].
А кто же такие варяги? Этот вопрос увязывается русским летописцем с некоей «русью», однако надо помнить, что взгляды летописцев, создававших ПВЛ, были актуальны для XI-XII веков. То есть, безусловно, имело место наложение вторичного смысла на утерянный первоисточник. Что характерно эту мысль подтверждают иностранные источники, указанные выше, что «варяги» термин более позднего происхождения, чем «русь». Австрийский посол Сигизмунд Герберштейн, в начале XVI в. дважды побывавший в России (в 1517 и 1526 гг.), в своих знаменитых «Записках о Московии» (1549 г.) с удивлением отмечал, что, сколько он ни расспрашивал русских о том, кто такие варяги, «никто не мог сообщить мне ничего определенного, помимо их имени». Это и неудивительно.
Исходя из однозначного утверждения, что термин «варяги» более позднего происхождения, чем «русь», он имеет не этническое, а скорее профессиональное значение. Варианты его происхождения, следующие: варяги, это то же самое, что викинги, например, в известном сериале «Викинги» обыгран без тени сомнений именно этот вариант (6 сезон, первая серия). То, что, такое определение не выдерживает критики из-за позднего появления, этнической размытости термина, и конкретной принадлежности варангов-варягов именно к службе императора Византии – должно быть понятно без особых затруднений. Кстати, самое ранее упоминание варангов-варягов в скандинавских источниках относится к X-XI вв., что весьма странно, если поверить на слово сторонникам тождественности этого термина викингам.