Достаточно времени для любви, или жизнь Лазаруса Лонга
Шрифт:
Заметив фургон, я подумал, что неплохо было бы обзавестись соседями.
И тут же понял, что буду гордиться – очень гордиться, – показывая свое превосходное семейство и ферму пришельцам.
Дора поднялась на крышу и вместе со мной стала следить за приближением фургона. Он находился примерно в пятнадцати километрах отсюда, и ждать его следовало к вечеру. Я обнял жену.
– Волнуешься, любимая?
– Да. Впрочем, я никогда здесь не скучала – ты не позволял мне испытывать чувство одиночества. Как ты думаешь, сколько человек придется кормить ужином?
– Хмм... только один фургон, одно семейство.
– И я тоже, дорогой, но еды у нас довольно.
– Надо бы одеть детишек, прежде чем они приедут, а то подумают, что мы воспитываем дикарей – как по-твоему?
– Значит, и мне придется одеться? – невозмутимо спросила Дора.
– Ах, какое горе! Ну, решай сама, длинноногая Лил. А кто в прошлом месяце жаловался, что нет повода надеть праздничное платье?
– А ты свой килт наденешь, Лазарус?
– Конечно. Можно даже искупаться. Пожалуй, даже придется, потому что до конца дня надо будет вычистить загон и прочие места, чтобы наш дом выглядел более опрятным. И забудь Лазаруса, дорогая, – теперь я снова Билл Смит.
– Не забуду... Билл. Я тоже искупаюсь перед их приездом. Придется похлопотать: надо приготовить угощение, прибрать в доме, выкупать детей и попытаться втолковать им, как разговаривать с незнакомцами. Они же еще не видели людей, дорогой. По-моему, они даже не подозревают, что на свете существует кто-то, кроме нас.
– Ну, они будут молодцами.
Я не сомневался, что так и будет. Мы с Дорой придерживались единых взглядов на воспитание детей. Следовало хвалить их, не ругать, наказывать по необходимости и сразу, а потом забывать обо всем. А отшлепав, немедленно проявить дружелюбие или даже более горячее чувство. Шлепать их приходилось – Дора обычно пользовалась прутиком, – потому что всех отпрысков, которых я породил за несколько столетий, можно было именовать не иначе как сорванцами. Они охотно воспользовались бы любой нашей слабостью. Некоторые из моих жен удивлялись, что я произвожу на свет маленьких чудовищ, но Дора во всем разделяла мои взгляды и в итоге вывела самую цивилизованную породу, числящуюся среди моих потомков. Когда фургон был уже в километре от нас, я выехал навстречу – и сразу же испытал удивление и разочарование. Это была семья, если можно считать семьей мужчину с двумя взрослыми сыновьями. Не было ни женщин, ни детей. Я подивился их странному представлению о жизни поселенцев. Младший сын был еще не совсем взрослым: борода его выглядела редкой и клочковатой. Тем не менее даже он был выше и тяжелее меня. Его отец и брат ехали верхом, а он был возницей – настоящим возницей, поскольку они обходились без ведущего мула. Не видно было никакой живности, кроме мулов. Впрочем, в фургон я заглянуть не пытался.
Внешний вид прибывших мне не понравился – он совершенно не соответствовал моему представлению о соседях. Оставалось надеяться, что они поселятся подальше, километров за пятьдесят. У верховых на поясе висели пистолеты, как и положено в стране прыгунов. Я тоже был украшен игольным пистолетом и поясным ножом. Впрочем, у меня с собой было и еще кое-что, однако, по-моему, невежливо демонстрировать гостям при первой встрече все это снаряжение.
Когда я приблизился, всадники остановились и возница
Самый старший из троих оглядел меня с ног до головы. Трудно судить о выражении лица мужчины, когда он зарос бородой, но то малое, что мне удалось увидеть, выражало лишь усталость. Мое лицо было гладко выбрито: в честь гостей я побрился и переоделся в чистое. Я брился, потому что так нравилось Доре и еще потому, что хотел быть молодым, как она. Я изобразил на лице самое дружелюбное выражение, а про себя подумал: "Даю вам десять секунд, чтобы ответить и объясниться, – иначе не рассчитывайте, что вам удастся вкусно пообедать".
Старший едва уложился в отведенное время. Я уже отсчитал про себя семь шимпанзе, когда из зарослей, покрывавших лицо, выкарабкалась ухмылка. – Ну что ж, ты весьма любезен, молодой человек.
– Билл Смит, – повторил я. – Но я, кажется, не расслышал вашего имени.
– Наверное, потому, что я не назвал его, – ответил он. – Меня зовут Монтгомери. Для друзей я Монти, а врагов у меня не бывает: долго не живут. Верно, Дарби?
– Да, папаша, – согласился второй верховой.
– Вот это – мой сын Дарби, а там Дэн правит упряжкой. Скажите ему здрасьте, ребята.
– Здрасьте, – повторили ребята.
– Здравствуйте, Дарби, здравствуйте, Дэн. Монти, а миссис Монтгомери с вами? – Я кивнул в сторону фургона, не пытаясь заглянуть в него; фургон человека – его крепость, так же как и дом.
– Почему ты спрашиваешь об этом?
– Потому, – проговорил я, по-прежнему играя дружелюбного идиота, что мне надо сообщить миссис Смит, на сколько человек ей придется готовить ужин.
– Хорошо! Вы слышали, мальчики? Нас приглашают на ужин. Очень приветливый человек. Верно, Дэн?
– Верно, папаша.
– Мы с благодарностью примем приглашение. Верно, Дарби?
– Верно, папаша.
Я уже устал от этого эха, но старался сохранить приветливое выражение.
– Монти, вы еще не сказали, сколько вас.
– Во! Нас только трое. Но есть мы способны за шестерых. – Хлопнув себя по колену, он расхохотался собственной шутке. – Верно, Дэн?
– Верно, папаша.
– Так что погоняй этих тупиц, Дэн; теперь у нас есть причина поторопить их.
Я остановил готовое сорваться эхо.
– Потише, Монти. Нет необходимости переутомлять мулов. – Что? Это мои собственные мулы, сынок.
– Они твои и делай с ними, что хочешь, но я поеду вперед, чтобы миссис Смит успела подготовиться к встрече. Я вижу у тебя на руке часы. – Я поглядел на свои собственные. – Хозяйка ожидает вас через час. Или, может, вам потребуется больше времени, чтобы добраться, распрячь и напоить ваших мулов?
– А че, эти тупицы потерпят до после ужина. Если приедем пораньше, обождем.
– Нет, – твердо сказал я, – через час, никак не раньше. Вы понимаете, как чувствует себя хозяйка, если гости являются раньше времени? Вы будете мешать ей, и она может испортить ужин. Займитесь-ка своими мулами; здесь есть удобное местечко, где можно их напоить: маленький пляж там, где река ближе всего подходит к дому. Удобное место – можно умыться, прежде чем садиться ужинать с дамой. И не являйтесь к нам раньше чем через час.