Доступ к телу
Шрифт:
– Понимаю, но что ты хочешь от меня?
– Ты мне понравился.
– Спасибо.
– Это не эмоции. Я навел справки. У тебя крепкий банк. Я хочу вести дела через него. Мои деньги, твой банк и наши общие идеи. Теперь понял?
– По поводу банка, да. По поводу идей, не совсем.
– Ты есть русский, ведешь свой бизнес в России, и ты сын ученого. Тебе виднее, во что вкладывать средства.
Арсений колебался, выложить Тому о работе отца, или воздержаться. Но поразмыслив, решил – вреда не будет. Рассказал, как в проект отца уже вкладывает деньги. Мистер Белькоф поначалу слушал рассеяно. Родственная поддержка казалась ему чем-то слишком личным. Но, по ходу информации, глаза американца загорелись. А когда он услышал о бандитах, переродившихся в джентльменов, вскочил с дивана и потащил Арсения за собой:
– Пошли, я хочу их видеть!
– Тебе не надоели пробки? Я вызову мужиков сюда. Они сядут в метро и через полчаса будут в банке.
– Сами?! Без охраны?
– Естественно. Я же сказал, они стали вполне добропорядочными гражданами. Я снимаю для них квартиру, оплачиваю их расходы и даже подумываю взять их к себе на работу.
– Колоссально! – Завопил Том, все больше загораясь желанием приобщиться к открытию.
Арсений позвонил Лыкарину и пригласил троицу в банк. Американец не мог успокоиться. От волнения его русская речь все больше выдавала в нем иностранца:
– Послушай, этот проект может нас делать золотыми. Если я буду предлагать конгрессу программу по работе с преступниками, нам выделят колоссальные деньги. Я тебе обещаю. Для Америки это есть серьезная проблема.
Бородин усмехнулся:
– Для России тоже.
– Для России это не есть проблема, а есть жизнь. Мой друг пытался делать здесь бизнес. Пустой номер. Его компаньону контролировали выстрел в голову. Его деньги воровал начальник налоговая служба. В России воры сама власть. Милиция, суд, министры – все воруют. Проект твоего отца тут не имеет пользы. Послушай меня, это годится только для цивилизованных человек.
Арсений бы не возражал, будь Том жителем России. Но выслушивать подобное от иноземца, даже русского происхождения, ему претило.
– Коль у нас все так ужасно, зачем ты намереваешься инвестировать сюда свои деньги?
– Арсений, не надо думать обид. У вас очень талантливые человеки. Ты не можешь делать представление, как русские ученые продвинули западный прогресс. Какую горячую область не возьмешь в глаз, везде русские. Вы есть молодцы. Поэтому я и даю предложение – голова русская, территория США.
Секретарша доложила о прибытии бывших уголовников. Арсений поднялся, встретил друзей на пороге, представил Тому каждого. Пожимая руки джентльменам, мистер Белькоф не без опаски косился на их татуировки.
Арсений попросил Лыкарина назвать статью, по которой его и друзей осудили, и рассказать каждого о совершенном преступлении. Лыкарин предпочел отвечать за себя. Арсений не возражал:
– Хорошо, Федор, начнем с вас.
– Отбывал по статье сто шестьдесят второй пункт четыре «В». Срок девять лет. Отбыл три года семь месяцев.
– Можете уточнить за что?
– За разбой, ясное дело.
– И что вы совершили?
– Налет на воронежское отделение сбербанка, с нанесением тяжких увечий.
– И кому вы их нанесли?
– Охранникам.
– Каким образом?
– Пальнули в них пару раз.
– Убили?
– Нет, не получилось, иначе бы по сто пятой пошли.
– Это ваш первый срок?
– Четвертый.
– И все за разбой?
– Примерно. Статья одна, пункты разные.
Закончив с Лыкариным, Бородин перешел было к Водиняпину, но американец его остановил:
– Хватит, Арсений, я уже взял в голову. Вижу, это есть очень достойные джентльмены с богатым биографием. Могу я сам сделать им вопрос?
– Пожалуйста. – Улыбнулся банкир.
Американец обратился к Водиняпину:
– Как я понял, вы сейчас живете свою жизнь на всем готовом?
Тот охотно с этим согласился:
– Живем в хоромах, как у Христа за пазухой.
– Скажите, чем собираетесь иметь заработок, когда окажетесь на свободе без опеки вашего покровителя. Опять делаете грабеж?
Водиняпин на мгновенье замялся:
– В том-то и беда, что не сможем. Мы теперь чужого не берем. Профессор над нами что-то учинил. Смотрим на чужие бабки – хоть рубли, хоть доллары, аж с души воротит. Так что пока не знаю. Работать хотим. Это если нас не замочат.
Американец сделал большие глаза:
– Вы имели в виду «не убьют»?
– Да. Должок у нас есть неотданный.
Арсений поспешил успокоить:
– Сегодня получите кредит и можете отдать ваш долг.
Все трое бывших уголовников облегченно вздохнули. Бородин вызвал секретаршу и распорядился проводить джентльменов в отдел физических лиц. Те уважительно за руку простились с банкиром, его посетителем, и с достоинством удалились.
Мистер Белькоф некоторое время сидел молча. Знакомство с бывшими рецидивистами его потрясло. Наконец, обрел дар речи.
– Я готов давать свое участие. У тебя есть ролик?
– Какой ролик? – Не понял Арсений.
– Кино. Как шли опыты, как им делали этот активаций. Схемы мозга. Как говорят у вас – рекламный клип.
– Пока нет, но можно подготовить. Съемки отец вел постоянно.
– Это будет колоссально! Через десять дней я делаю возвращение. Постарайся успеть.
– Хорошо, Том. Но я тебя предупреждаю, если руководство страны поможет с финансированием, твое участие не понадобится.
– Арсений, пойми, твой отец доказал, преступление есть болезнь. Диагноз – нарушение генетического кода. Делай мне доверие. Я живу за океан, но твою страну знаю лучше, чем ты. России это не надо. Это надо для цивилизованного мира. Того мира, где человек делится на вора и честного гражданина. В России так не делят. Прости, но это есть факт.
– Все меняется.
– Оптимист – есть хорошо. Наивность – есть болезнь ума. Ты оптимист, но немножко с болезнью ума. Это я говорю, потому что ты мне нравишься.