Дождь
Шрифт:
— Ты знал, что у Эрхардов была дочь?
Кузнец удивленно посмотрел на Рэйнэна, резко развернулся, пристально глядя в спину поднимающейся по ступеням в дом Тамми, и ошарашено выдохнул:
— Она?
— Она, — горько усмехнулся владыка, с тоской провожая жену.
— И где ты ее нашел? — кузнец подвинулся ближе, и теперь его плечо соприкасалось с плечом владыки.
— Долгая история, Гэйб, но она не просто унаследовала магию матери. Она особенная. И, похоже, Эрхарды это знали. Знали и прятали ее.
— От кого?
Рэйнэн опустил голову и зло взъерошил свои волосы.
— От сморгов и Владетеля мира теней.
Гэйб
— При чем тут сморги?
Ответ Рэйнэна заставил ремесленника вскочить на ноги и с ужасом попятиться назад.
— Сморги вышли из разлома. Кто-то выпустил нескольких. И эта зараза снова размножается и угрожает темному миру.
— Не может быть?! — Гэйб потрясенно провел ладонью по лицу, измазав его при этом еще сильнее. — Но при чем здесь девчонка?
Рэйнэн достал сложенный вчетверо листок бумаги, протянув его кузнецу. Гэйб, вытерев руки о фартук, сел рядом с императором и стал читать, быстро бегая глазами по строчкам.
— Из всего этого я понял, что нашему миру грозит опасность, как и остальным разделенным. Но я никак не могу сообразить, каким боком тут дочь Эрхардов?
— Она ключ, Гэйб. Ключ к магии семи миров. И если она попадет к Владетелю…
— Страшно представить, что произойдет, — перебил Рэйнэна кузнец. — Но как такое возможно? Откуда в девочке такая сила?
Рэйнэн аккуратно сложил листок с посланием Ингероса, спрятав его обратно в карман, потом, подняв с земли тонкий прутик, стал задумчиво рисовать им на земле вензеля.
— Вероятно, маги древнего мира, когда разделяли его, создали силу, способную защитить сотворенные миры в случае надвигающейся опасности. Они дали шанс родиться той, которая сможет противостоять силам зла. Она как губка впитывает все виды магии. Не знаю, зачем и как в итоге все это сработает, но она тот самый ключ, что ищет Владетель.
Гэйб несколько секунд напряженно размышлял, а потом произнес:
— Зачем Ингерос хотел, чтобы ты нашел на меня? Чем я могу помочь? Рэйнэн повернул голову, хмуро и напряженно разглядывая кузнеца.
— Ты ведь всех повстанцев знал? — неожиданно спросил он.
— Всех знали только Ингерос и Нэлея, но основной костяк я действительно знал. А зачем тебе?
— Кто из темного братства был заодно с вами?
— Отец Норг, — Гэйб странно посмотрел на Рэйнэна, всем видом давая понять, что теряет нить хода мыслей темного императора.
— Ты знаешь, что вас передал кто-то из темного братства? Письмо Ингероса о начале восстания передал моему отцу именно монах ордена.
Гэйб озадаченно почесал затылок, потом встал и начал нервно ходить взад вперед, что-то бурча себе под нос.
— Значит, Ингерос оставил нож, чтобы я подсказал тебе кто предатель?
Рэйнэн усмехнулся, поломав прутик, отбросил его в сторону, потом поднялся и, подойдя к Гэйбу, обнял его за шею, тихо чеканя слова ему в лицо:
— Все гораздо сложнее, Гэйб. Эрхард знал, что восстание подавят. Знал, что они с Нэлеей погибнут… Они обдумано пошли на этот шаг, потому что видели намного дальше, чем ты. И я им нужен был на троне не потому, что мой отец был тираном и чудовищем. Не потому, что я разумный и вменяемый правитель. А потому, что только я мог найти и спасти их дочь. Это видел Ингерос. Видел и знал, что я приду в его замок. Поэтому письмо и нож оставил. И он знал, что тот, кто вас предал, выпустит тварей из разлома, и будет охотиться за Тамми. А теперь
Потому что ты — знал. Иначе меня бы здесь не было.
— Кроме настоятеля, я встречался еще с двумя братьями. Одного звали брат Риган, а другого… — Гэйб провел руками по лицу, усиленно пытаясь вспомнить имя второго монаха. — Орас, кажется. Нет — Орэс. Точно, брат Орэс.
— Расскажи о них все, что помнишь. Как выглядели. Может, было в них что-то, что тебе показалось странным?
Гэйб напряженно свел брови, хмуро взирая на темного владыку.
— Да монахи, как монахи. Я и видел-то их мельком пару раз. Хотя… тот, который Риган, у него шрам через все лицо. Отец Норг говорил, что его нашли под стенами монастыря полумертвого и совсем без памяти. Не помнил ни кто он, ни откуда он. После того, как монахи его выходили, он с ними и остался. А второй — брат Орэс, ничего примечательного. Он несколько раз оружие перевозил, которое я для сопротивления делал. Монахов ведь не обыскивают, — кузнец виновато пожал плечами.
Рэйнэн криво ухмыльнулся, потом, пнув носком сапога камушек, валяющийся у него под ногами, невесело произнес:
— Что ж, кажется, придется навестить темное братство.
Тамми сидела в доме кузнеца, силясь сосредоточится на том, что ей рассказывала Далия. Женщина и две ее дочери суетливо носились по дому, собирая на стол, искренне радуясь посетившим их дорогим гостям. Улыбаясь и кивая головой, как болванчик, Тамми все время бросала косой взгляд в окно на высокую фигуру мужа, о чем-то сосредоточено и долго беседовавшем с Гэйбом. На душе скреблись кошки, она понимала, что поступила плохо, отвратительно плохо. Намеренно обидела человека только потому, что внезапно испугалась собственных эмоций и ощущений. Врать самой себе было бесполезно. Все менялось. Менялось отношение к миру, в который ее вернули, менялось отношение к человеку, волею странного случая ставшего ее супругом, менялось ее внутреннее мировоззрение, и сама она тоже менялась. И от этого в голове маленькой стихийницы творился совершеннейший беспорядок и сумбур. Нервно кусая губы, она снова и снова выглядывала в окно, ожидая минуты, когда муж последует за ней в дом, с отчаяньем понимая, что будет невероятно стыдно посмотреть ему в глаза.
— Вернется сейчас твой ненаглядный, — ласково дотронулась до плеча Тамми Далия, видя, что та не сводит очей с находящегося на улице Рэйнэна.
Удивленно моргнув, девушка перевела взгляд на улыбающуюся жену ремесленника.
— Пойдем к столу, милая. Мужчины скоро вернутся. Им есть о чем поговорить, уж очень долго не виделись, — Далия приглашающим жестом поманила Тамми, и та с неохотой покинула место возле окна, направившись следом за гостеприимной хозяйкой.
— А откуда вы знаете императора? — полюбопытствовала Тамми.
Женщина широко улыбнулась, вытерла о передник свои руки и уселась напротив.
— Он мальцом совсем был, когда отец его… — Далия запнулась, и на ее лице промелькнуло такое выражение омерзения, что Тамми невольно поежилась.
— Император Керр привозил к нам мальчика каждый год, он считал, что работа в кузне сделает его сильным и выносливым. А поскольку мой Гэйб слыл как строгий и суровый человек, то отдали в подмастерье именно ему.
Тамми, теребя в руках ткань своего платья, робко поинтересовалась: