Дожить до рассвета
Шрифт:
Я тихо хмыкнула. Ох уж эти мужчины. Хотя… На ивриса я бы тоже не отказалась посмотреть.
А на следующий день меня прямо в холле поймал Мелвин.
— Есть контакт, — инспектор радостно помахал страницей из личного дела Джона Тромси. — Златостукс опознал его. Примерно с месяц назад он приходил к гному за нелегальной посылкой. К слову, за очень крупной нелегальной посылкой. Гном говорит, что там было какое-то оборудование.
— Подходит, — пробормотала я. — Знаешь, отправь-ка запросы в порт и на вокзал. Может он где засветился. И в гостиницы.
— Хорошо, —
— Шеф Райс, — к нам подошел Линдер Герн.
Невысокий лысый мужчина в очках, своей привычкой носить толстые свитера и тихим голосом похожий на профессора истории из моей академии. Но он мастерски потрошил трупы, иногда определяя причину смерти даже тогда, когда ее было совсем не видно.
— Я подготовил полный отчет по вчерашнему трупу. И знаете, есть кое-то, чего не могу понять.
— Что же?
Мужчина снял очки и стал их протирать краем свитера, как делал всегда, когда о чем-то думал.
— У него под ногтями, — медленно начал он, — вместе с кровью, кстати, только с его кровью, обнаружились странные частички серого цвета. Я отдал их на анализ и сегодня утром пришли результаты.
Я молча слушала, зная, что Герна лучше не торопить. Он от этого становился раздражительным и ворчливым.
— Мне сначала даже показалось, что это ошибка, — продолжил тот, задумчиво глядя куда-то мимо меня. — Но я перепроверил лабораторный протокол, и там все в порядке. Так вот, судя по анализам, у убитого под ногтями был человеческий прах.
— Человеческий прах? — воскликнула изумленно. — Что за ерунда?
— Представьте себе, — пожал плечами эксперт.
— Ошибки быть не может?
— Я же говорю, что сам все перепроверил, — ворчливо отозвался судмед. — Этот результат абсолютно достоверен.
Хмуро кивнула. Человеческий прах, надо же… Откуда он мог там взяться? Это не та вещь, которая может попасть под руку просто так. Хотя, если наш аптекарь относился к тем сумасшедшим алхимикам, которые не боятся пробовать в своих декоктах всякую экзотику вроде мышиных мозгов или остриженных ногтей, прах у него тоже мог быть.
— Сколько у нас в городе крематориев?
— Четыре. И все они находятся на окраинах.
— И в протоколах с места преступления я вроде бы не видела, чтобы там где-то была погребальная урна, — пробормотала, вспоминая вчерашний отчет Соррена. — Причина смерти подтвердилась?
— Да. Асфиксия, причем душили его руками, без всяких подручных средств.
Что ж, это вполне укладывалось в картину гибели от рук сумасшедшего сына. Вот только что-то мне все равно не нравилось.
— Давайте еще раз взглянем на тело.
— Давайте, — спокойно пожал плечами Герн.
Мелвин увязался за нами. Мы спустились в подвал, где располагались морг и лаборатории. Прошли длинный скудно освещенный коридор. Но не успели дойти до металлической двери, что закрывала секционный зал, как услышали странный звук. Глухой удар, будто что-то врезалось в металлическую створку изнутри.
Мы
— Там кто-то есть? — нахмурилась я.
Кому вздумалось буянить в секционной?
— Когда я уходил, никого не было, — немного растерянно ответил судмед. — Наверное, один из санитаров пришел.
Подойдя к двери, он дернул за ручку.
— Заперто, — еще больше растерялся мужчина. — Изнутри что ли закрылись?
Вытащил ключ, открыл замок и распахнул створку, обдавая нас прохладой с отчетливым запахом формалина.
Ступив внутрь, я огляделась. Длинное помещение казалось спокойным и совершенно безлюдным. Ряды холодильников у стен, чисто вымытые секционные столы под лампами, шкафы с инструментарием. Тихо, холодно и пусто. Как в любом приличном морге.
— Эй, а это что такое? — возмущенно воскликнул Герн.
Обернулась и увидела, что он стоит у одного из холодильников в углу. Его дверца была распахнута настежь, а пустая полка выдвинута.
— Что-то не так? — спросила я.
— Это холодильник убитого аптекаря Кронберга, — мужчина негодующе указал пальцем на подпись на дверце. — Без всяких признаков самого Кронберга.
— У вас что, украли тело? — произнесла мрачно.
Дело принимало очень нехороший оборот. Улики, документы, тела в морге были тем, что никогда не должно покидать стен моего Управления, пока они важны для следствия. А если кто-то умудрился пробраться сюда и свистнуть, например, не маленький носовой платочек со следами крови, а целый труп, это было просто катастрофой. И для меня лично, и для всего Управления.
— Эй, тут кто-то есть, — раздался голос Троя Мелвина. — Прячется под каталкой.
Развернулась к Мелвину. Тот медленно подходил к стоящей в углу каталке, с которой свисала простыня. Я недоуменно нахмурилась, глядя, как она колышется, явно показывая, что за ней кто-то сидит. Неужели грабитель?
Но как же я ошиблась.
Дальнейшие события превратились в какой-то хаос.
Рывок простыни — и на парня с хрипом бросается тот, кто скрывается за ней. Мелвин испуганно замирает, а я на каких-то рефлексах, вбитых в меня во время службы на южных границах, успеваю сплести сеть и выдернуть его из-под удара. И еще не сумев ничего толком понять и осознать до конца, замираю в боевой стойке, не спуская глаз с неожиданного врага.
То, что для меня будто заняло не одну минуту, на самом деле длилось едва ли с десяток секунд.
— Твою мать, — выругался упавший на пол парень, а тварь, упустившая добычу, прыгнула на секционный стол и зашипела.
Тварь, другого слова у меня не подбиралось, была уже очень отдаленно похожа на аптекаря, которого я увидела на полу его аптеки. Кожа стала какой-то бело-серой и покрылась трупными пятнами. На ней отчетливо выделялись и синяки от пальцев душителя, и царапины на лице, и грубый шов от Y-образного секционного разреза. Уши словно атрофировались и прижались к голове, а пальцы, наоборот, вытянулись, обзаведясь длинными черными когтями