Драгоценности Эптора
Шрифт:
Он взглянул на Капитана.
— Как тебя зовут? — опять спросил Джордде. — Мне кажется, что я тебя уже где-то видел. Может быть, ты уже плавал со мной?
— Меня называют справным матросом, самым быстрым разматывателем канатов, самым скорым натягивателем линя, самым проворным рифовальщиком...
— Имя! Назови свое имя!
— Ну, некоторые зовут меня Урсоном.
— Да, да! Это имя, под которым я знал тебя раньше! Правда, тогда у тебя не было бороды. Ты что же, думаешь, я возьму тебя в море? После того, как я собственноручно занес твое имя
Джордде повернулся к Капитану.
— Это смутьян, сэр, он постоянно затевает драки. Да, он обладает энергией волн и силой бизань-мачты. Но в человеке главное — сила духа, при котором одна-две драки не имеют значения. Но этого, хоть он и хороший матрос, я поклялся не брать к себе на корабль, сэр. Он едва не убил нескольких человек, а, может, и в самом деле убил. Ни один помощник, знающий людей в этой гавани, не возьмет его.
Жрица Арго рассмеялась:
— Возьмите его, Капитан. — И посмотрела на Гео. — Он уже выслушал слова для укрощения бешеного медведя. Теперь, Гео, мы узнаем, чего ты стоишь как поэт, и проверим силу заклинания.
Наконец она повернулась к Урсону.
— Ты действительно убил человека?
Урсон молчал.
— Я хочу знать — ты убил кого-нибудь?
— Да, — с трудом разлепил губы Урсон.
— Если бы ты сказал мне это раньше, — сказала жрица, — я бы взяла тебя первым. Мне нужен такой, Капитан. Вы должны принять его. Если он хороший матрос, мы не можем упустить его. Что касается его... особых талантов, то я займусь ими сама. Гео! Поскольку ты произнес заклинание и, к тому же, его друг, я поручаю тебе присматривать за ним. А сейчас я хочу поговорить с тобой, Поэт, знаток ритуалов. Идем. Капитан! Прикажите сегодня ночью всем оставаться на корабле.
Она жестом приказала им следовать за собой, и они поднялись по сходням на палубу. При пожелании говорить с Гео Урсон, Змей и Джордде обменялись взглядами, но теперь, когда они направлялись к люку, все молчали.
Глава 2
Желтый свет масляной лампы просачивался на деревянные стены. Гео неприятно поразил запах несвежих простыней и пота. Он поморщился, но тут же независимо дернул плечом.
— Ладно, — сказал Урсон, — нора ничего себе.
Он забрался на верхний ярус койки и похлопал по матрасу.
— Для себя я выбираю эту, Многорукий! Тебе качка нипочем, ты займешь среднюю. А ты, Гео, вались на самую нижнюю, вот сюда.
Он тяжело спрыгнул на пол.
— Чем ты ниже, — объяснил он, — тем лучше спишь, из-за качки. Ну, как вам нравится ваш первый кубрик?
Поэт молчал. Два лучика света отразились желтыми точками в его темных глазах и исчезли, когда он отвернулся от лампы.
— Я не случайно отвел тебе место внизу, друг! Если слегка заштормит, а ты под самым потолком — у тебя с непривычки очень скоро может расстроиться желудок, — продолжал Урсон, положив тяжелую руку на плечо Гео. — Я обещал присмотреть за тобой, ведь правда?
Но Гео молчал. Его мысли, казалось, были заняты совсем другим.
Урсон посмотрел на Змея, который наблюдал за ним, прислонившись к стене. Во взгляде великана появилось недоумение. Змей молча отвел глаза.
— Послушай, — снова обратился Урсон к Гео, — давай-ка прошвырнемся с тобой по кораблю да осмотримся хорошенько. Бывалый матрос всегда начинает с этого, конечно, если он не слишком пьян. Тогда Капитан с Помощником сразу видят, что глаз у него наметан, кроме того, он подмечает что-нибудь полезное для себя. Что ты скажешь...
— Не сейчас, Урсон, — прервал его Гео. — Ты иди один.
— Не будешь ли ты так добр объяснить, с каких это пор моя компания вдруг перестала устраивать тебя!? Твое молчание — не лучший способ обращаться с человеком, который поклялся сделать все, чтобы твое первое плавание окончилось наилучшим образом. Так вот, я думаю...
— Когда ты убил человека?
В кубрике воцарилась тишина, еще более ощутимая, чем плеск волны за бортом. Урсон замер на месте со сжатыми кулаками. Потом кулаки разжались.
— Может быть, год назад, — сказал он мягко. — А, может быть, год, два месяца и пять дней, в четверг, в восемь часов утра, в арестантской рубке при сильной вертикальной качке. Если быть совсем точным, это случилось год, два месяца, пять дней и десять часов назад.
— Значит это правда? Как ты мог находиться рядом со мной все это время и молчать, а потом ни с того, ни с сего признаться первому встречному! Мы были друзьями, укрывались одним одеялом, пили вино из одной кружки. Ну, что ты за человек?
— А ты что за человек, — передразнил гигант. — Да просто любопытный ублюдок, которому я переломал бы все кости, если бы...
Он набрал в легкие воздух.
— ...Если бы я не пообещал, что от меня не будет неприятностей. Я еще ни разу не нарушил своего слова, данного живому или мертвому.
Кулаки его снова сжались и разжались.
— Урсон, я не собираюсь судить тебя. Пойми это. Но расскажи об этом. Мы же были, как братья. Нельзя утаивать такое от...
Урсон продолжал тяжело дышать.
— Надо же, как хорошо ты знаешь, что мне следует делать и чего не следует! — с издевкой ответил он.
Резко подняв руку, он отвел ее в сторону и плюнул на пол.
Развернувшись к выходу, собрался шагнуть, как вдруг...
Раздался крик. Нет, это не был привычный звук со стороны — нечто невообразимое взорвало их головы изнутри. Гео закрыл уши руками и резко повернулся к Змею. Две искорки в глазах мальчика метнулись к Урсону, затем к Гео и снова к Урсону.
Странный крик повторился, на этот раз тише, и в нем можно было различить слово «помогите». Как и сам звук не состоял из голоса, так и само слово не состояло из букв. И то и другое друзья почувствовали.