Дракон и джин (Дракон и Джордж V)

Диксон Гордон Руперт

– Откуда я знаю?
– возмутился монгол.
– Сначала надо взглянуть на товар.

– Шелк аккуратно свернут и лежит под грудой других дорогих товаров. Чтобы его достать, надо перевернуть всю кладовую. Я не хочу потеть понапрасну.

Байджу показал рукой на Джима:

– Покупатель со мной. Я пришел с ним только потому, что лучше его разбираюсь в шелке. Мой приятель интересуется многими товарами, не только тканями. Если тебе лень покопаться в своей лавке, мы найдем на базаре другую. Там мы узнаем все, что хотим узнать, и купим товары,

которые хотим купить.

– Какие товары вы хотите купить?

– Всего не перечислишь. Скажи лучше, как попасть на невольничий рынок. Мой приятель хочет купить раба из франков. Он сам франк и предпочитает иметь в услужении себе подобных.

– Сегодня нет торга на невольничьем рынке, - сказал лавочник.
– В ближайшие дни, может, и будет. Но рабы из франков на рынке продаются нечасто.

– Человек, который был в твоей лавке и купил чалму, сказал мне, что видел на базаре раба и что тот раб - франк.

– Я не встречал на базаре таких рабов и даже не знаю, есть ли они у кого в Пальмире. Может, у почтенных людей в городе раб из франков и найдется, но стоит он недешево. Может ли твой приятель заплатить хорошую цену?

– Он должен сначала посмотреть на раба, - ответил Байджу.

– Раба-франка еще нужно найти, а стоит он дороже моего лучшего шелка.

– Если раб ему подойдет, мой приятель долго торговаться не станет. Он пришел в Пальмиру всего на несколько дней. Приятель вознаградит тебя, если ты найдешь ему раба-франка, и вознаградит вдвойне, если окажется, что этот раб продается.

– Продается все, - сказал лавочник.
– Конечно, может оказаться, что хозяин раба не собирается его продавать и заломит цену. Тогда я постараюсь вам помочь. Я продаю ткани и одежду, а не рабов, но я умею торговаться. Вполне возможно, я услышу о рабе-франке еще до того, как твой приятель покинет Пальмиру. Но раздобыть нужные сведения не так просто, и я не откажусь от вознаграждения.

– Я уверен, мой приятель не поскупится, - сказал Байджу.
– Если ты найдешь нужного раба, да еще такого, которого можно купить, то сам и договоришься с моим приятелем о вознаграждении.

– Конечно...
– начал лавочник и замолчал. В некотором отдалении от его лавки, в проходе между торговыми рядами, раздались крики. Что произошло, разобрать было трудно. Проход был забит людьми. Шум усилился. Над головами замелькали палки. Впереди толпы бежал человек. Люди у ближних лавок отскакивали в стороны, прижимались к прилавкам, некоторые поворачивались и присоединялись к преследователям. Подгоняемый ударами палок, улюлюканьем и неимоверным гвалтом человек пробежал мимо лавки торговца тканями и побежал дальше по проходу. Толпа последовала за ним.

Джим успел заметить, что промчавшийся мимо мужчина высок и мускулист, на его бледном с вытаращенными глазами лице чернели усы и брови. Один из рукавов его рубашки был оторван, а обнаженная рука обезображена. От запястья к локтю тянулся не то уродливый шрам, не то нарост крупной сероватой сыпи. Рот мужчины был искривлен.

Возможно, преследуемый что-то кричал, но его не было слышно.

– Да защитит нас Аллах!
– воскликнул лавочник.
– Это Альбохассан Карасаний, перс, торговец кожей. Люди заподозрили, что он болен проказой, а перс уверял, что его замучили фурункулы. Вот у него и оторвали рукав, чтобы установить истину.
– Лавочник посмотрел вслед промчавшейся мимо толпе и перевел взгляд на своих собеседников.
– Теперь товары этого перса приберут к рукам купцы из соседних лавок, - с легким сожалением сказал он.
– Ничего не поделаешь. На то воля Аллаха!
– Лавочник немного помолчал и заговорил снова:

– Чем еще могу услужить вам?

– Больше ничем, - ответил Джим. Он хотел как можно быстрее уйти с базара.

– Если я что узнаю, то немедленно сообщу, - сказал лавочник. Рассчитывайте на меня. Где вас найти, господа?

– В караван-сарае Юсуфа, - ответил Байджу.

– Я отыщу вас, - сказал лавочник.
– Мое имя Метааб. В Пальмире меня каждый знает.

Джим, Брайен и Байджу двинулись по проходу. Джим вздохнул с облегчением наконец-то они уходят. Промелькнувшая перед ним картина радости не вызвала.

– Куда теперь?
– спросил Байджу. Желания возвращаться в караван-сарай у Джима не было.

– Раз уж мы оказались в Пальмире, надо осмотреть город, - сказал Джим.

– Ты хочешь осмотреть город?
– удивленно воскликнул Байджу.
– Ты же его и так видишь.
– Монгол обвел рукой ближайшие лавки.

– Я хочу осмотреть весь город, - пояснил Джим.

– Да и я тоже, - поддержал Джима Брайен.
– Можно взглянуть на водоем, откуда женщины носят воду. Интересно, как они умудряются удерживать горшки на голове?

– - Да разве стоит осматривать город?
– не унимался Байджу.
– Все города одинаковые.

Рассказывать Байджу с Брайеном о римских постройках, канувших в лету цивилизациях и даже об истории караванной торговли было бесполезно. Надо просто побродить по городу, решил Джим. Лучше прогуляться, чем сидеть в караван-сарае и вспоминать о прокаженном.

Несчастный торговец кожами все еще стоял перед глазами Джима. Заостренное лицо, искривленный в гримасе рот... Похоже, вид прокаженного не взволновал ни лавочника, ни Байджу. Да и Брайен остался невозмутим.

– В Европе прокаженные носят одежду, прикрывающую все тело, рассудительно сказал Брайен.
– Да еще колокольчик. Услышав звон, можно заранее свернуть в сторону; чтобы не натолкнуться на прокаженного.

– Проще убить его, - сказал Байджу.
– Послать стрелу издали.

Торговые ряды кончились. Джим, Брайен и Байджу вышли на какую-то улицу.

– Если вы хотите побродить по этой навозной куче, я пойду с вами, вздохнув, сказал Байджу.
– Вы не знаете здешних обычаев и можете навсегда остаться лежать в этой грязи вместо того, чтобы благополучно вернуться в караван-сарай. Пойдемте.