Дракон на войне
Шрифт:
— Хорошенькое дельце! — воскликнул Жиль. — Вы нашли корабль?
— Мы нет, — сказал Брайен, опередив Джима, — а Дэффид еще не возвращался?
— Нет, — ответил Жиль, — а солнце уже близится к горизонту.
— Да, — согласился Джим, — ему надо скорее возвращаться. И если он не…
— Вон он! — воскликнул Секох, перебив Джима. — И с ним кто-то еще. Мы не заметили их раньше, потому что они были за теми квадратными штуковинами, которые сложены вон там.
— Наверно, тюки с товарами, — сказал Джим, прищурившись от заходящего солнца. — Во всяком случае, он будет здесь через минуту. А тем временем, Жиль, ты должен
— Джеймс! — испуганно воскликнул Жиль.
—О, я не собираюсь этого делать, — успокоил его Джим, — я никогда ни во что не превращаю своих друзей, разве что для спасения их жизни или чего-нибудь в этом роде. Именно по этой причине я и превратил Секоха в человека и собираюсь немедленно превратить его обратно в дракона, как только это станет для него безопасно. Ему нравится быть человеком не больше, чем тебе драконом. Но подумай сам. Если тебя превратить в дракона, ты ведь будешь не кто иной, как невежа в использовании когтей и зубов.
— Не вижу, зачем мне это надо, — пробормотал Жиль, — но во всяком случае я не хочу становиться драконом, даже для того, чтобы спасти свою жизнь.
К этому моменту Дэффид и мужчина, который был на голову ниже его, хотя так же строен и жилист, подошли к ним. У нового знакомого Дэффида были обветренные лицо и руки и валкая морская походка; Дэффид и его спутник подошли теперь достаточно близко, чтобы Джим мог вежливо проигнорировать Жиля.
— Дэффид! — позвал он, когда до них оставалось с дюжину шагов. — Так ты нашел нам англичанина!
— Нет, сэр рыцарь! — громким голосом отрезал пришедший с Дэффидом человек. — Здесь нет англичан! Я француз!
Заканчивая свою речь, он подошел уже достаточно близко к Жилю, Брайену, Джиму и Секоху, чтобы понизить голос. Они с Дэффидом остановились.
— Сэр рыцарь хочет меня убить? — сказал он мягко. — Кроме того, что я потеряю свою лодку, не считая всего прочего, что может со мной случиться?
— О, прошу меня извинить. — Джим понизил голос.
— Я рожден от англичанина и вырос в Англии. Но я знаю здешние места так же хорошо, как Пять Портов нашей родной земли. Я постоянно хожу туда-сюда между ними и Брестом, и местные люди знают меня как одного из своих. Такое двоякое положение при случае оказывается стоящей вещью. Но не надо поднимать голоса и называть меня англичанином, если милорд хоть немного ценит мою жизнь. А если вы хотите вернуться в Англию, то вам лучше ценить мою жизнь. Потому что, скажу я вам, в одиночку на моем корабле вы туда не попадете.
У Джима хватило здравого смысла согласиться с этим. Однако вспыльчивый Жиль не успокоился.
— А почему бы и нет, мастер шкипер? — выпалил он.
— Даже если вы безопасно пройдете подводные камни брестского рейда и выйдете в море, — сказал моряк, — ветра и течение Английского канала не позволят вам добраться до того берега. Вы ничего не знаете ни о кораблях, ни о погоде. Вы не знаете, когда убрать, а когда поставить паруса, когда повернуть и пойти против ветра, а когда использовать его. И множество других вещей, которые надо учитывать. Но давайте не будем спорить. Я с вами, потому что вы англичане и потому что этот валлиец сказал мне, что я сослужу добрую службу Англии, если вы как можно быстрее вернетесь туда. Мое имя, господа, Жиль Хаверфорд…
— Ха! — опять перебил
— Ничего не поделаешь, — сказал моряк, — это и мое имя тоже, так же как и многих других людей в Англии и Франции. В этом порту я известен как Эдуард Брийон.
— Ха! Тогда я буду звать тебя Эдуардом, — сказал Жиль. Он взглянул на своих товарищей: — И мои друзья, наверно, тоже?
— С удовольствием, — сказал Джим. — Чем бы дитя ни тешилось…
Все, кроме Дэффида, который обычно никак не выказывал своего мнения, замигав, удивленно посмотрели на Джима.
— Э… просто там, откуда я родом, есть такая поговорка, — сказал Джим, — она означает, что идея называть мастера капитана Эдуардом очень хороша.
Остальные громко выразили свое согласие.
— А теперь, господа, — несколько поспешно проговорил Эдуард, — если мы собираемся отплыть, лучше всего сделать это сейчас, без задержки, с отливом, который только что прошел свой пик. Идемте как можно быстрее. Мы погрузимся на судно и поднимем паруса.
Секох взвалил на спину багаж. Дэффид взял под уздцы лошадей, и все последовали за Эдуардом. Они прошли почти в самый конец причала в направлении, противоположном тому, куда ходили Джим с Брайеном. Наконец они остановились около судна, которое было немного больше остальных, причаленных здесь же, хотя и построено в обычной манере: открытая палуба и рубка на носу. Палуба находилась дюймов на шесть ниже уровня пристани.
Глава 23
Эдуард Брийон, или, когда он бывал в Англии, Жиль Хаверфорд, отвернулся от судна, взглянул на склон, на котором стоял ряд строений, похожих на питейные заведения, и сунул два пальца в рот.
Он пронзительно свистнул. Затем, не дожидаясь ответа, повернулся и прыгнул на палубу.
— Я кину вам канат с носа! — крикнул он. — Как вы видите, корабль пришвартован за корму. Один из вас поймает канат, и по крайней мере двое помогут ему развернуть нос. А я тем временем найду несколько досок, чтобы сделать помост, по которому мы спустим на палубу ваших лошадей.
Он так и сделал. Дэффид с Секохом поймали канат и подтянули нос — ни Жиль, ни Брайен не сдвинулись с места, чтобы заняться этим, к тому же Дэффид и Секох предполагали, что такие дела именно для них и предназначены.
Нос медленно повернулся, и борт судна негромко стукнул о грубые доски пристани. Эдуард поднялся из открытого люка посередине своего корабля, таща за собой две толстые доски на несколько дюймов шире фута. Он подтащил их к борту и передал Дэффиду и Секоху, которые к этому времени под руководством Жиля привязали канат к одной из тумб, торчавших для этой цели через равные интервалы над досками причала.
Две доски сложили вместе и спустили на пристань, в то время как Эдуард вставил весла в уключины и погрузил лопасти в воду. Затем приласкали лошадей и подвели их к сходням. Последним на борт грузили великолепного боевого коня Бланшара де Тура, на покупку которого Брайен истратил все свое наследство, за исключением ветхого замка Смит и окрестных земель с несколькими бедными фермами и людьми, которые там работали.
Бланшара уговорили ступить на доски, но, оказавшись на них, он решил, что они ему не по душе, еще меньше ему понравилось то, что они наклонены вниз, и, стоя на них, он чувствовал под копытами их скользкую поверхность.