Драконье крыло
Шрифт:
– Я часто удивлялся, почему эльфы не отобрали у нас оружие, – вставил Альфред. – Ведь в былые времена они так и делали…
Хуго ухмыльнулся, попыхивая трубочкой.
– А зачем? Им было выгодней, чтобы у нас было чем драться. Дрались-то мы друг с другом. Тем проще жилось эльфам. Кончилось тем, что эльфы понастроили себе замков, затворились в них и даже не давали себе труда открыть окно и посмотреть, что происходит снаружи. Я-то знаю. Я слышал их разговоры.
– Да? – загорелся Бэйн. – А как? Как вам вообще удалось узнать так много об эльфах?
Пепел в трубке
– Когда Стефану и Анне удалось объединить кланы, эльфам наконец пришлось открыть окна. В окна полетели копья и стрелы, а на стены полезли люди с мечами. Восстание вспыхнуло внезапно и было хорошо продумано. К тому времени, как весть о нем дошла до империи Трибус, большинство эльфийских наместников были уже убиты или изгнаны. Но эльфы нанесли ответный удар. Они собрали свой флот – величайший из тех, что когда-либо видели в этом мире, – и отправились на Улиндию. Сотни тысяч опытных эльфийских воинов и магов обрушились на несколько тысяч людей. А магов у нас считай что не было, ибо мистериархи давным-давно сбежали. У нас не было никаких шансов. Сотни людей погибли. Еще больше попало в плен. Короля Стефана взяли живым…
– Против его воли! – воскликнул Альфред, уловив ядовитую нотку в голосе Хуго.
Хуго ничего не ответил. Альфред был вынужден продолжать, хотя и не собирался говорить:
– Эльфийский принц Ришан выследил Стефана и велел своим воинам взять короля живым и невредимым. Все лорды Стефана пали рядом с ним, защищая своего короля. И он продолжал сражаться, даже оставшись один. Говорят, вокруг него была гора трупов, ибо эльфы не смели ослушаться своего командира, а всякий, кто приближался к нему, падал мертвым. В конце концов они навалились на него скопом, сбили с ног и обезоружили. Стефан сражался отважно, не хуже любого из них.
– Этого я не знал, – сказал Хуго. – Все, что я знаю, – это то, что наша армия сдалась…
– Ты что-то путаешь, Хуго! – перебил его изумленный Бэйн. – Ведь мы выиграли Битву Семи Полей!
– Выиграть-то мы выиграли, – ответил Хуго, – но только не с помощью армии. Эльфов победила одна-единственная женщина: менестрель Равенларк по прозвищу Черный Жаворонок. Ее звали так оттого, что волосы у нее были черные, как вороново крыло, а пела она звонче жаворонка на заре. Ее лорд привез ее на битву, чтобы она воспела его победу. Боюсь, ей пришлось спеть ему погребальную песнь. Ее, как и прочих людей, взяли в плен. Пленных собрали на дороге, которая идет через Семь Полей. В тот день эта дорога была завалена трупами убитых и дымилась от крови. Пленные рыдали, зная, что им суждена жалкая участь рабов. Они завидовали мертвым.
И тут эта женщина запела. Она пела старую песню, из тех, которые любой знает с детства.
– Я тоже ее знаю! – вскричал Бэйн. – Я слышал эту историю!
– Ну так спой ее! – сказал Альфред, улыбнувшись мальчику. Он был рад, что принц снова повеселел.
– Она называется «Пламенная рука». – И мальчик запел, пронзительно и слегка не в лад, но с большим воодушевлением:
?ука поддерживает Мост, Aедущий через Пламя, E Пламя Сердца нас влечет Aысокими
Iламя Сердца Волей правит, Aоля все преграды плавит, E в Руке Огонь пылает Iутеводною звездой…
– Меня ей нянька научила, когда я еще маленький был. Но она не объяснила, о чем эта песня. А вы знаете, сэр Хуго?
– По-моему, теперь этого никто не знает. Но напев этот будоражит сердца. Равенларк запела ее, и скоро пленники вскинули головы и расправили плечи. Они построились в ряды и готовились отправиться в плен или на смерть с достоинством.
– Я слышал, что эту песню сложили эльфы, – заметил Альфред. – Давным-давно, еще до Разделения. Хуго пожал плечами – ему было все равно.
– Кто его знает? Главное, что на эльфов она действует – да еще как! Едва заслышав первые строки, эльфы замерли, как околдованные. У них был такой вид, словно они спят и грезят, разве что глаза были открыты. Кое-кто утверждает, будто им «являлись видения».
Бэйн покраснел и стиснул в руке перо.
– Пленники, заметив это, продолжали петь. Равенларк знала ее до конца. Большинство же пленников сбились после первого же куплета, но продолжали тянуть мелодию без слов. Эльфы выронили оружие. Принц Ришан упал на колени и заплакал. И тогда, по приказу Стефана, пленники развернулись и быстро ушли.
– Очень благородно со стороны его величества, что он не отдал приказа перебить беспомощных врагов, – вставил Альфред. Хуго фыркнул.
– Любому известно, что нет лучшего средства от заклятия, чем меч в брюхе. Наши были разбиты наголову и хотели только одного – побыстрее убраться оттуда. Мне говорили, что король хотел отойти к одному из ближайших замков, укрепиться там и нанести новый удар. Но это не понадобилось. Королевские шпионы донесли, что, когда эльфы пришли в себя, они были похожи на тех, кто пробудился после прекрасного сна и жаждет заснуть снова. Они побросали свое оружие и своих убитых, вернулись на корабли, освободили людей-рабов и поползли домой.
– И это было началом восстания.
– Да, похоже. – Хуго задумчиво потягивал трубочку. – Король эльфов объявил своего сына, принца Ришана, вне закона и отправил его в изгнание. И теперь Ришан мутит воду по всему Аристагону. Король несколько раз пытался взять его в плен, но принц каждый раз уходил у него меж пальцев.
– А еще говорят, – тихо добавил Альфред, – что та женщина повсюду следует за ним, ибо она была так тронута печалью принца, что решила связать свою судьбу с ним. И они вместе поют эту песню, и повсюду, где они появляются, они находят новых последователей.
Он откинулся назад, но забыл, что сзади него дерево, и пребольно треснулся затылком.
Бэйн хихикнул, но тут же испуганно зажал рот ладонью.
– Извините, Альфред, – сказал он виновато. – Я не хотел смеяться. Вам больно?
– Нет, ваше высочество, – вздохнул Альфред. – Спасибо, что спросили. А теперь вашему высочеству пора спать. Завтра нам предстоит долгий и тяжелый день.
– Хорошо, Альфред, – и Бэйн побежал к своему мешку за одеялом. – А можно, я сегодня лягу здесь? – робко спросил он, расстилая одеяло рядом с постелью Хуго.