Драконов бастард
Шрифт:
— Да, чешуя очень важна, — ответил Тобиус, продолжая работать бронзовым пестиком в бронзовой ступе.
— Алхимия всегда была очень затратным ремеслом, а я никогда не умел зарабатывать деньги, — пробормотал Талбот Гневливый, ерзая в своем большом кабинетном кресле. Отмывшись до блеска и облачившись в чистое, он превратился в благообразного высокого старца, крепкого и с суровым выражением на длинном лице.
— Полагаю, я могу помочь. У меня есть все необходимое, и даже больше. — С этими словами в кабинет проник серый человек с неприметным
— Что думаешь о них, Лендо?
— Толстяк и плут ничего особенного собой не представляют. Трубадур имеет кое-какие познания в анимагии, но и только. Щебень — големостроитель. — Лендо прошел к свободному креслу и без спросу опустился в него. — Годерн Великан не обделен потенциалом, он метаморф, и если то, что я о нем слышал, правда, то это очень ценная боевая единица. В общем, силен, но туповат и излишне высокомерен. Не думаю, что он далеко пойдет в Академии.
Тобиус продолжал трудиться над ингредиентами, не глядя на волшебников, но внимательно их слушая.
— А что ты думаешь о чаре Тобиусе?
— Негоже говорить обо мне, будто меня здесь нет, ваше могущество.
— Зови меня по имени, раз уж мы оба магистры.
Тобиус нахмурился — все волшебники Ривена знали, кто такой Талбот Гневливый. Этот длиннобородый старик входил в десятку сильнейших боевых магов по эту сторону Драконьего Хребта (пятеро из которых были выпускниками и членами Академии Ривена), и он давно мог бы стать архимагом. Но не хотел. У Гневливого будто напрочь отсутствовали амбиции, когда вопрос затрагивал карьеру или заработок.
— Чар Тобиус, — тем временем продолжил Лендо, — сильный маг. Он проник сквозь мою ложную ауру при первой встрече, единственный из всех. Вы не подали виду, чар.
— Я подумал, что если волшебник желает скрывать свою истинную ауру, то пусть скрывает, мне нет до этого особого дела.
Лендо был достоин ранга магистра, который наверняка имел, но не предъявлял, называя лишь первое свое имя. Он превосходил в силе тех троих и успешно выставлял себя слабым волшебником.
— Вы ведь рыбак, чар Лендо?
— Да, это одна из почетных обязанностей, возложенных на меня Академией.
Наряду со шпионажем и передачей секретных посланий для Академии, подумалось Тобиусу.
— Еще я торгую. У меня есть весьма чудная двухъярусная повозка, в которой я живу и путешествую.
— Повозка-лавка? Я видел такие.
— Вот-вот. Я готов уступить вам необходимые ингредиенты по себестоимости.
— Благодарю, но у меня есть все необходимое. Академия снабдила меня. Я кое-что сделал для обороны города, это может пригодиться.
Серый магистр отложил ступу, взял небольшой флакон и налил в него вещество, которое удалось получить из перегонного куба.
— Это то, что я думаю?
Волшебники приблизились к столу и стали рассматривать светло-сиреневую жидкость, в которой «танцевали» всполохи желтого, красного и зеленого цветов.
— Ты знаешь формулу «крови дракона», Тобиус Моль?
— А вы нет?
Талбот Гневливый и Лендо переглянулись.
— «Кровь дракона» в пятнадцать раз мощнее пороха и в три раза опаснее громовой смеси Квэнг Ку Сиханя. Кроме взрывной волны она дает пламя, которое пожирает все, даже металл и камень, и не тушится ни водой, ни песком. Хотя, конечно, это не антимагическое пламя, просто температура очень велика. Разольем по бутылкам и будем швырять во врага. Может, у зуланов и есть сильный иммунитет к магии, но пусть попробуют выжить под дождем, который пожирает сталь как бумагу! А еще можно начинить этим пушечные ядра…
— Жестоко.
— Мое милосердие не распространяется на тех, кто употребляет человечину в пищу, чар Лендо, — холодно ответил Тобиус, продолжая любоваться плодом своих алхимических талантов. — Они будут гореть живьем и визжать так высоко, как только позволят им их глотки.
Старшие волшебники обратили внимание на то, что по шее Тобиуса поднимались «черные черви»: дурная кровь, толкаемая сердцем, захватывала его. Нужно было чем-нибудь отвлечь юношу.
— Чар Тобиус, чар Лендо, взгляните-ка на это.
Талбот Гневливый освободил часть столешницы от бумаг и каких-то мелочей вроде мерцающих в стеклянных шариках сгустков изменяющего цвет света. Он предложил их вниманию несколько коробков из грубо обожженной глины.
— Это мои трофеи, я снял их с трупа зулана, которого мне удалось убить. Красные, фиолетовые, серебристые, черные…
— Краски?
— Да, чар Тобиус, краски. Зуланы почти не носят брони, замечали?
— Приходилось видеть вблизи. Огромные твари, мускулы тверды как камни, шкуры прочны, словно из дубильни, думают, что доспехи им не нужны.
— Чушь, но они так думают и гордятся этим, любят разрисовывать себя, подчеркивать силу и клановую принадлежность. Но все это недостойная нашего внимания шелуха, если бы не одно «но».
Маг открыл самый большой короб, в котором находилась краска насыщенного охряного цвета.
— Ну и вонь!
— Основа — жир, чар Лендо, — сказал Тобиус.
Волшебники решили не уточнять, чей именно жир мог быть использован для изготовления этой краски.
— Не трогайте. — Талбот протянул руку, показывая ярко-красную сыпь.
— Аллергическая реакция?
— Именно. Я уже обмазал одного из слуг — и никакого эффекта.
— Аллергия возникает по магическому признаку?
— Видимо. Что мы знаем о зуланах, чары?
Лендо молчал, а Тобиус, хотя и окончил обучение уже несколько лет как назад, все еще сохранил некоторые привычки лучшего студента.
— Мы не знаем почти ничего, хотя зуланы нападают на вестеррайхские королевства еще с тех пор, когда они были провинциями Грогана. В прошлом варваров было несметное количество, но они тонули в обилии других тварей из Дикой земли. Свирепые и сильные, атакуют без раздумий, слишком тупы для того, чтобы отступать, поэтому бьются до победы или до смерти.