Драконы севера
Шрифт:
Первый страж уже хрипел в агонии у ворот. Пятки скребли по камням.
— Благодарю вас, сьерры! — я приложил два пальца к берету — Со вчерашнего дня хотел кого-то убить!
Я вошел в монастырь. С обнаженного меча скатывались вниз капли крови. Арбалетчики следом за мной рассыпались по двору.
— Приготовиться к стрельбе!
За моей спиной заскрипели натягиваемые тетивы.
Здесь на этом дворе я нашел в прошлом году Адель среди монахов.
При мысли об Адель мое желание убивать стало просто
Основное здание во время пожара месяц назад сгорело полностью. Быстрым шагом я направился к зданию кладовых, что прилегало к монастырской стене направо от часовни.
Пнув дверь, я вошел.
В небольшой комнатке два монаха, корпевшие над свитками бумаги, подскочили от грохота двери об стену
— Где аббат Червелл?
— Аббат ведет допрос, но кто вы?
— Стоило уехать на две недели, и в Корнхолле меня перестали узнавать. — процедил я сквозь зубы.
Острие моего меча уперлось в кадык ближайшего монаха. Он попятился, но я шел следом и через два шага монах уперся спиной в стену у двери.
— Мне нет дела до того, чем занят аббат! Я спросил, где он?
Трясущаяся рука указала на дверь, окованную ржавым железом.
Я вошел.
Обширное помещение имело узкие оконца высоко на уровне двух человеческих ростов.
После дневного света здесь почти ничего не разглядеть. Светилась жаровня алыми углями там впереди, и при двух канделябрах белели чьи-то лица.
Воняло кровью, мочой, потом и горелым мясом.
Я шел на свет.
При свете трех свечей, за столом судьи в черных мантиях вкушали трапезу. Жареная рыба, черный хлеб. Не густо!
Напротив, шагах в пяти от стола белело голое тело. Глаза мои привыкли к сумраку.
Голая женщина висела на вывернутых руках и, похоже, без сознания. Грязные пряди длинных волос закрывали лицо. Провисшие крупные груди, валики жира на бедрах.
— Кто вы? И почему врываетесь на заседание суда?!
Голос был резок и отрывист, как воронье карканье.
Я повернулся на голос.
— Вы — аббат Червелл? А я — лорд Грегори, граф Корнхолский!
— Что вам угодно, милорд?
— Мне угодно, чтобы вы все покинули город и мои земли в течение ближайших трех часов!
— У вас нет над нами власти, милорд!
Я приблизился к столу.
Двое судей так и сидели за столом. Третий — аббат Червелл, стоял.
Аскетическое лицо, горящие черные глаза.
За моей спиной топот множества ног. Арбалетчики следовали за мной.
— Побольше зажженных факелов сюда! — бросил я через плечо.
— Аббат Червелл видимо забыл о том, что я господин здесь, и мне решать — кому жить, а кому умирать и как умирать.
— Божья воля выше капризов светских владык!
— Это не каприз, а реальное положение вещей!
— Вы играете с огнем, милорд, меня направила сюда воля регента архиепископа Михаила!
— Архиепископ уже третий день не регент! Король Руперт излечился и взял всю полноту власти в свои руки!
Эта новость их ошеломила.
Треща, разгорались многочисленные факелы в руках солдат. Стало светло в этом мрачном душном и вонючем помещении.
— Мое терпение на пределе, аббат! Скажите еще что-то что мне не понравится?! У меня просто чешутся руки еще кого-то прирезать!
Возражений не последовало. Судьи поднялись и, собирая бумаги со стола, двинулись к выходу. Два палача с подручными растерянно стояли у своих раскаленных инструментов. Я обернулся к ним.
— Вы тоже убирайтесь, стервятники! Вашему железу мы найдем другое применение! Парни, снимите эту тетку с дыбы и приведите лекаря! Аббат, где остальные арестованные вами люди?
— Они не люди, а еретики и пособники сатаны!
— Со своими людьми я сам разберусь! Проваливайте и побыстрее!
Арестованных я приказал выпустить и отправил по домам.
Рано утром лагерь аристократов на северном берегу Клайва был оцеплен.
Пятьсот горцев стояло в оцеплении. Пятьсот вошли вовнутрь
Крики, ругань, потасовки. Но мои парни справились с похмельными гостями.
Вскоре около двух сотен обезоруженных дворян и рыцарей переминалось передо мной под пристальными взорами горцев. Прочую публику вязали и сажали на повозки для отправки в рудники Хаббарда.
— Уважаемые сьерры! У вас два варианта — вы даете мне вассальную клятву, и я принимаю вас на службу в конные роты рядовыми, или отправляетесь на рудники!
— Это насилие! Вы поступаете бесчестно! — послышались крики.
— Молчать! Я — граф Корнхола и всех земель севернее Клайва! Или вы исполните мою волю или умрете!
Из рядов выступил взлохмаченный рыцарь с фингалом под глазом.
— Клятва, данная под угрозой насилия не имеет силы, граф! — он прищурился и ехидно оскалился.
— Представьтесь!
— Я кавалер Беннет!
— Чем вы это подтвердите, Беннет?
Кавалер пожал плечами.
— Своим честным словом!
— Честное слово, данное с похмелья не имеет силы, Беннет!
В толпе дворян раздался хохот.
Я приподнялся в стременах.
— Через год службы каждый из вас получит по 10000 талеров! Прослуживший пять лет — получит от меня земли и деньги на собственное поместье!
Вы будете моей тяжелой конницей — тараном для взламывания вражеских рядов! Кони и доспехи с оружием я выдам всем бесплатно! Кто мне будет верно служить — не пожалеет!
Похмельные дворянчики одобрительно загудели.
— Все это хорошо, милорд, но вы упаковали моего единственного слугу — кто будет приносить мне еду и рассол утром? — вылез нахальный Беннет.