Драконы
Шрифт:
И ткань материи окружающего мира распалась, словно разрезанная клинком! И обнажилась ткань другого мира, как обнажается живая плоть под рассечённой кожей! И Принцесса, взявшись за края разреза, расширила проход и сделала шаг вперёд! И тяжела была её поступь!
Глава 17
Банда Фигольчика/Драговски и старые знакомые
Они ворвались сквозь дым и пыль. Их лица были замотаны тряпками, а глаза защищены очками-консервами. Они успели сделать по два выстрела из помповых дробовиков. Слева взревел Быкович, которому задело плечо. Фигольчик пискнул, но скорее от страха и неожиданности, чем от боли, ему-то как раз не досталось ни дробины. Весь основной заряд картечи пришёлся в грудь и живот Драгиса. Плащ, пиджак и сорочка разлетелись рваными клочьями, обнажая сталь кирасы, воронёной с золотым узором. От неожиданности бандиты остановились, с недоумением
За непонятным предметом слышались приглушённые голоса, которые с натугой переругивались, как люди несущие очень тяжёлый груз. Сразу всё стало ясно! У противника тоже нашлась непробиваемая броня — несколько боевиков наступали под прикрытием громадного и невероятно тяжёлого металлического щита. Они уже совершенно приблизились к дверному проёму, но тут вперёд выступил Быкович с корабельной пушкой наизготовку!
— А ну-ка! — Взревел он и приложил к запальному отверстию тлеющий фитиль.
Этого звука, уже и без того оглохшие компаньоны, не услышали, так-как он, многократно усиленный замкнутым пространством, вышел за пределы звукового диапазона, воспринимаемого человеческим ухом! Могучий Быкович отлетел к противоположной стене, едва удержавшись на ногах, Фигольчик рухнул, как подкошенный, зажимая уши руками, а Драгис кашлял и отчаянно махал шляпой, пытаясь разогнать облако дыма от чёрного пороха, заполнившее всё вокруг. Через некоторое время ему это частично удалось, тогда он вышел в коридор и оглядел сцену нового побоища. Ядро не пробило щит, сделанный из единого металлического листа, а лишь оставило на нём глубокую вмятину. Щит валялся в коридоре, напоминая крышку большого люка, а под ним лежали все пять боевиков, которые его несли. Лежали мёртвые, убитые одним ударом. Драгис быстро осмотрел трупы, приподняв щит одной рукой, и не найдя ничего примечательного, накрыл их снова. После этого он тщательно перезарядил автомат и пошёл дальше по коридору, всматриваясь и вслушиваясь. За ним вдоль стенки двинулся Фигольчик, снова обретший смелость и готовый идти за своим лидером куда угодно! Замыкал шествие Быкович, успевший зарядить пушку свежим порохом и новеньким ядром.
Здание, где обосновалась банда Фигольчика, (Драгиса), в свои лучшие годы было шикарным отелем, но сейчас мерзость запустения в виде облупленных стен, обвалившейся штукатурки, нагромождений старой мебели и пригорков мусора разной величины, уродовала лицо некогда изящного строения, как снаружи, так и внутри. Друзья были уверены, что их здесь никто не тронет. Местная полиция удовлетворялась малой платой, при условии, что всё в самом заброшенной отеле и в окрестностях будет тихо. Боевики Дульери тоже до сих пор не совались на территорию маленькой банды, прежде всего по причине её расположения в рабочем квартале, где можно было среди бела дня нарваться на скандал по тому, что, дескать — «ты здеся чужой и не с нашева двора». Другая причина была в негласном соглашении, по которому Фигольчик, Драгис и Быковский никогда не появлялись на территории контролируемой Дульери, а его дельцы и боевики не совались в трущобы окраины. Конечно, это не мешало той и другой стороне развлекаться стычками с применением оружия на нейтральной территории, но это было относительно нечасто. Но вот теперь шаткий мир оказался грубо нарушен, и это означало войну не на жизнь, а на смерть!
Драгис крался по коридору, стараясь ступать как можно тише. Он делал это не из того соображения, чтобы не быть услышанным противником, но лишь для того, чтобы не заглушать звуки Фигольчику, который из них троих обладал самым чутким слухом. И точно! Через пятнадцать-двадцать шагов Фигольчик осторожно потянул Драгиса за одежду и тот остановился, весь превратившись в слух. Сам Фигольчик не столько прислушивался, сколько принюхивался, полуприкрыв глаза, а сзади в это время нетерпеливо пыхтел Быкович, которого бесполезно было призывать к тишине. Вдруг Фигольчик метнулся в сторону и тут же выстрелил, держа пистолет двумя руками! Из-за колонны, возле самой площадки перед мраморной лестницей, с воплем выскочил человек, держащий в одной руке автомат, а другой размахивая в воздухе! Локоть этой другой руки был окровавлен и человек выделывал ей странные движения, пытаясь разглядеть
Почти тотчас заряд картечи из дробовика снял с Фигольчика шляпу, едва не задев голову! Стрелял человек, лежащий ничком на ступенях лестницы, ведущей на нижний этаж, но как ни хорошо он был спрятан, две пистолетные пули сделали из его головы подобие кошмарного цветка, когда крышка черепа оторвалась и запрыгала по ступеням, как миска из под красной каши, которую уронили.
И тут безо всякого предупреждения за их спинами снова грохнуло так, что невольно присели и Драгис, и Фигольчик. Чугунное ядро врезалось в основание гигантской люстры, затянутой пыльным ветхим чехлом, и сорвало её с крепления. Крюк, способный выдержать вес упитанного слона, был срезан, как бритвой и грушеобразное хрустальное чудовище, сначала медленно, будто нехотя, а затем всё быстрее, устремилось вниз, в пролёт лестницы! Звук от падения этого монстра был такой, какой издала бы Вселенная при апокалипсисе, если бы Создателю вздумалось сделать её стеклянной! Но не успел ещё отгреметь рёв умирающего драгоценного стекла, как его сменил многоголосый хор человеческих воплей! Не менее дюжины столпившихся внизу боевиков были убиты на месте, остальных, бросившихся врассыпную настигали гранёные хрустальные осколки и изогнутые куски арматуры с укреплёнными на них розетками. Эти части, враз уничтоженного великолепия, летящие со скоростью пули, пробивали людям черепа, отсекали конечности, ломали позвоночники! Не прошло и пяти секунд, как от засады, поджидающей внизу, остались только мёртвые и тяжело раненные…
Драгис оглянулся на Быковича и удивлённо вскинул бровь, что с его стороны должно было означать одобрение. Тот только смущённо пожал плечами, застенчиво улыбнулся и полез в сумку за новым зарядом.
Маленький отряд, не меняя построения, двинулся дальше. Мраморная лестница заканчивалась внизу обширным вестибюлем, украшенным тонкими изящными колоннами, неоклассическими статуями и большими фарфоровыми вазами восточной работы. Сейчас вся эта роскошь лежала в виде бесформенных осколков, вперемешку с окровавленными человеческими телами. Прятаться здесь было негде и друзья поняли, что если из боевиков вражеской банды кто-нибудь и уцелел, то он сейчас конечно же в просторном великолепном холле, который начинался за двойными стеклянными дверьми, сейчас разбитыми и частично сорванными с петель, и был отделён от лестничного вестибюля коротким широким коридором.
Запасного выхода здесь не было, а возвращаться назад на верхние этажи, это значило попасть в лабиринт коридоров и помещений, где засаду можно было ожидать за каждым углом. К тому же чёрный ход, которым они, как правило, пользовались, наверняка был перекрыт, а здесь их, возможно, не ждали и выставили охранение просто на всякий случай. Значит, приходилось идти напролом и они пошли. Отшвырнув ногой жалобно зазвеневшую дверь, Драгис ворвался в холл с автоматом у плеча и тут же обшарил взглядом сквозь прорезь прицела все возможные места, откуда могла начаться стрельба. Фигольчик за его спиной шмыгнул куда-то в бок и скрылся за стойкой консьержа, откуда повёл своё наблюдение через прицел пистолета. Быкович, не зная на что смотреть и что делать, вышел на середину прохода, растерянно озираясь по сторонам, и тыча пушкой куда попало.
Вдруг он застыл, как вкопанный и чуть было не выронил свою пушку: между колонн стояла совершенно нагая девушка и улыбалась ему зазывной, слегка нагловатой улыбкой! Она была невелика ростом, с молочно-белой кожей, с которой резко контрастировали ярко-розовые соски небольших грудей. Её иссиня-чёрные волосы были прямыми и длинными до самых пят, а распутные зелёные глаза смотрели лукаво и насмешливо.
Драгис тоже увидел девушку, но в отличие от Быковского не потерял самообладания и предполагая подвох, быстро обернулся в другую сторону… и сам чуть не выронил свой автомат! Напротив, также между колонн, стояла ещё одна девушка, настолько похожая на первую, что у него на мгновение мелькнула мысль, а не зеркало ли это? Фигольчик высунулся из-за стойки и, присвистнув, сдвинул дулом пистолета свою продырявленную шляпу на затылок. Он, уже совершенно не таясь, подошёл к своим товарищам, и хотел было что-то сказать, как вдруг девушки запели!
Их голоса звучали мелодично и очень красиво, но язык был никому не понятен, а песня звучала странно, завораживающе! Друзья переглянулись, они ожидали чего угодно, только не этого. А в это время к двум высоким и звонким голосам присоединился третий голос, намного ниже, принадлежащий, по-видимому, женщине постарше. В это время большая резная дверь отворилась и в холл вошла красивая нагая женщина, лет сорока, пышнотелая и такая же белокожая, как её младшие товарки, но её глаза были карими, а грива каштановых волос была откинута назад. Все три женщины слили свои голоса в один и холл начал постепенно кружиться перед глазами друзей, стоящих посередине.