Драконья примула
Шрифт:
– С вашего позволения, я пойду. Уже поздно. Вам нужно отдохнуть.
–Уже наотдыхалась, – отмахнулась Инесса. – Если доживешь до моих лет, девочка, то поймешь, что самое плохое в старости – это долгие бессонные ночи, когда никого нет рядом. И ты медленно перебираешь всю свою жизнь, день за днем, год за годом… Думаешь, где и в чем оказалась неправа, или совершила ошибку… Жаль только, что ничего уже не исправить…
Прим наклонила голову, скрывая подступившие к глазам слезы. Несмотря на то, что имя Изабель в семье почти не упоминалось, и её сестра, и бабушка всегда знали, когда
– Это мне следовало пойти на Одинокий холм в тот ужасный день. Я вырастила Изабель, а защитить её не сумела…
«Возможно, это ничего бы не изменило», – беззвучно вздохнула Прим.
Она сама часто вспоминала тот страшный полдень, в одночасье превратившийся в глухую ночь. Иссиня-черные тучи, скрывшие небо. Сбивавший с ног ветер. Вихри пыли в воздухе, не дающие сделать вздох. И леденящее душу, ощущение ужаса, которое охватывает человека перед близкой смертью. И не только своей, но и смертью близких. Неотвратимой и беспощадной.
В тот день Прим не смогла даже выйти из дома. Она до сих пор с трудом представляла, как тяжко пришлось Изабель, и с чем она встретилась там, на вершине холма…
Теплые пальцы сжали её ладонь. Прим вздрогнула всем телом, встретив испытующий взгляд бабушки:
– Не стоит думать об этом, – с непривычной мягкостью произнесла леди Тэнгу. – Тогда ты была обычным человеком, без малейшей капли силы. Твое присутствие на холме ничем бы не помогло Изабель. А я потеряла бы еще одно дитя…
«Я ни в чем не виновата, – едва не вскричала Прим. – Тогда почему же мне так больно?»
– Лучше принеси мне перо и бумагу. А также толстую книгу, на которой я могу писать, – уже холоднее распорядилась леди Тэнгу.
Прим машинально выполнила приказ. Она даже принесла свечи. Девушка предполагала, что леди Инесса, для порядка пожурив старшую внучку, пришлет ей бумагу, по которой можно получить золото у кого-то из ростовщиков. Но леди Тэнгу её удивила.
Написав несколько коротких фраз, Инесса сложила письмо и запечатала его. Затем добавила вслух – скорее для себя, чем для сидевшей рядом Прим:
– Я приказала Изабель возвращаться обратно. И чем быстрее, тем лучше.
Письмо едва не выпало из рук Прим. Конечно, она думала, что бабушка разозлится, но не до такой же степени!
– Может, не стоит принимать поспешных решений? Подумайте о чести нашей семьи! Что скажут при дворе консорта, если наследница Тэнгу вдруг уедет без всякой причины? К тому же, Темзен расстроится…
– Последнее меня мало волнует, – отрезала леди Тэнгу. – И это – не поспешное решение, как ты думаешь. Скажу лишь одно: у меня есть причины не доверять новой власти. Чем раньше Темзен окажется дома, тем лучше для всех.
Прим вышла из комнаты бабушки в растерянности. Ей показалось, что леди Тэнгу недоговаривает о важном, или же просто боится. Последнее звучало глупо. Женщины их рода, обладавшие силой, почти никого и ничего не боялись. Они могли не только сделать землю плодородной, но и обрушить её под ногами врагов, или же завалить их камнями.
«А Изабель? – мелькнул в голове противный голосок. – Непобедимая Изабель… Всё же нашелся противник, сильнее её!»
Глава 2
Прим проснулась от сильного ветра, распахнувшего окно в спальне. Она несколько мгновений сидела, съежившись, в глубине кровати, не в силах пошевелиться. Ей показалось, что всё повторяется, словно она вернулась в тот страшный день, несколько месяцев назад…
Но когда по подоконнику застучали крупные капли дождя, Прим подняла голову и прислушалась. В тот день, несмотря на низкие чёрные тучи, на землю не упало ни одной капли. А, значит, это всего лишь буря…
Прим заставила себя подняться и подойти к окну. Представшая перед ней картина, хоть и смотрелась пугающей, но была таковой без всякой мистической причины. Дождь лил стеной, деревья в саду раскачивались и стонали под порывами ветра. Звук его можно было принять за вой жуткого зверя. В воздухе клубилась пыль вперемешку с ветками и сухими листьями. По дорожке, прикрывая лицо от дождя, пробежал садовник с плотной тканью в руках. Видимо, спешил укрыть редкие цветы.
Прим глубоко вздохнула. Ничего страшного. Бури случались и раньше. Но её пальцы дрожали, пока девушка закрывала окно.
На секунду ей показалось, что она, как и Изабель, привлекла чужое недоброе внимание…
«Глупости, – пыталась успокоить себя Прим, – у меня нет силы Тэнгу. Кому я вообще нужна?»
Настойчивый стук в дверь заставил её обернуться. Прим почти не удивилась, увидев на пороге бабушку. Леди Инесса выглядела безупречно: седые волосы зачесаны назад и скреплены серебряным гребнем, черное шёлковое платье без всякой вышивки или других украшений, на плечах – шаль из тонкого кружева. Как будто их встреча состоялась не ранним утром, когда за окном буря, а в шестом часу вечера, во время приема гостей.
– Бабушка, доброе утро, – Прим присела, чувствуя себя неловко под пристальным взглядом леди Тэнгу. Она представляла, как нелепо сейчас выглядит: босая, с разметавшимися по плечам светлыми волосами, и в платье, небрежно натянутом поверх ночной рубашки.
На морщинистом лице леди Тэнгу промелькнула улыбка. Она шагнула вперед и спросила, прижав девушку к груди:
– Всё в порядке? Я беспокоилась за тебя. Буря началась так внезапно.
Прим резко высвободилась из объятий. Теплое чувство, охватившее её при виде бабушки, сменилось раздражением. Зачем она пришла? Неужели для того, чтобы утешить внучку, такую слабую и беспомощную, что может испугаться легкого ветерка?
Словно в ответ на её слова послышался грохот: ветер бросил в окно толстую ветку. Прим непроизвольно вздрогнула и прижала ладони к ушам.
– Я понимаю, чего ты боишься, – донесся до неё голос леди Тэнгу. – Но всё уже закончилось. Всё прошло. И ты ни в чем не виновата. Иногда буря – это просто буря. За ней не стоит никаких магических сил.
Инесса позвонила в колокольчик, велев заспанной служанке принести свечи и разжечь огонь в камине. Потом подошла к окну, проверив, плотно ли оно закрыто, и завесила шторы. В комнате сразу стало тише.